В поисках Белого города - Елена Лирмант

- И что тот зверь, медед? - напомнил Младший. Он уже сидел около Среднего, и во все глаза смотрел на меня.

- Медведь? Ничего! Просто мы стояли и смотрели друг на друга. Подошёл мой дед и попросил его уйти. Медведь зарычал и ушёл. А я долго потом не мог забыть его глаза. В них было любопытство. С тех пор я не могу убить ни одно животное, - Младший хмыкнул, и я поправился, - правда, если оно на меня не нападает. Если зверь хочет меня убить, то я должен опередить его. Таков закон: в критической ситуации или тебя убьют или ты убьешь.

- Дикий закон! - огласил свой вердикт Младший, и посмотрел на Старшего, ожидая поддержки. Тот опустил голову и молчал.

- Да, - согласился я. - Только этот дикий, как ты говоришь, закон, позволил нам всем остаться в живых!

Младший смутился.

- Поэтому ты и не стал охотником, - озвучил свои мысли Средний.

- Но, если ты не захотел стать охотником, чем же ты занимался у себя в роду? - спросил Младший.

- У нас нет родов, - устало проговорил я.

- Но ты же вернулся к бабушке и деду? - воскликнула Принцесса.

- Вернулся, но их уже не было в живых. Пока я был в армии, они умерли.

- А что такое армия? - задал вопрос Средний.

- В нашем мире, - попытался я объяснить, - когда мальчик вступал в возраст совершеннолетия, он должен решить, кем хочет стать. Если у него есть задатки космонавтов, он идёт в летную армию, чтобы стать астронавтом. Если же нет, идет, как я в амию Спасения, учиться выживать в мире, который захлестнули катастрофы. Регулярные части, первыми прибывающими на место бедствия, чтобы спасать людей, и то, что еще можно спасти. Ну, а когда вышёл срок службы, и я вернулся домой, там было все чужое. В нашем доме жили другие люди, прыгали и смеялись чужие дети. Хозяин вынес мне то, что осталось от моей семьи. Ружье отца и картины матери. Конечно, я мог остаться. Но не мог. Там все было чужое.

- Я понимаю тебя, - сказал Средний.

- Спасибо, - кивнул головой.

- А то ружо? Ты взял его с собой? - не унимался Младший.

- Нет, зачем оно мне. Я пошёл в дом к соседу, который принес нам его, так же молча, как и он когда-то, поставил его около печки. Старый охотник сидел за столом вместе со своей женой и что-то мастерил. Он посмотрел на меня и спросил: - Ты уверен, сынок? - Я кивнул.

- Ты всегда желанный в моем доме, - сказал он, - Я уважал твоего отца, твой дед был моим другом.

- Я уезжаю навсегда, - пробурчал я.

- Тогда прощай! - и он опустил голову, продолжая что-то мастерить. Вот и все!

- А... - Младший еще что-то хотел спросить, но я опередил его.

- Старший, но нежели ничего нельзя сделать, чтобы эта ваша сила Рода вернулась?

- Пока ни к одному человеку, кто ее потерял, она не возвращалась, - отмахнулся он.

Я перевел взгляд на Принцессу, она широко раскрытыми глазами смотрела поверх голов своих мужчин.

- Ну, - нетерпеливо проговорил я, - говори же...

- Она есть у вас, - выдохнула Принцесса, и закричала, вскочив на ноги, - правда, есть! У тебя - она посмотрела на Старшего, - она такая же сильная как у Косты! У тебя, - она выбросила руку в сторону Младшего, - она увеличилась раза в три, а у тебя, - она смутилась, глядя на Среднего, - она маленькая и неровная. Но есть, а еще вчера вообще ничего не было!

И от избытка чувств девушка бросилась на шею жреца. Трое раттерианцев остолбенели.

- Ну, вот, - я потянулся и удовлетворенно хмыкнул, - а разве могло быть

по-другому. Здоровые мужики, а какого-то света там нет. Главное, чтобы женщина захотела увидеть, и тогда обязательно увидит! Молодец, Принцесса!

И довольный, вышел из пещеры. Когда я вернулся все четверо сидели у костра и о чем-то возбужденно перешептывались. Увидев меня, Старший встал, подошёл ко мне, и что-то хотел сказать.

- Старший, - отмахнулся я, - уволь от расспросов, сегодня я и так, был как на допросе. Хватит, я хочу спать. Мне скоро на дежурство вступать.

И молча, прошёл в угол, вытащил свой плащ, завернулся и скоро уснул. Разбудил меня тихий звук песни, незамысловатой, но до боли знакомый. Я прислушался. Повторяющиеся слова 'баю-баюшки-баю' навели на мысль, что это колыбельная. Я приподнялся на локте. У костра сидели Средний и Принцесса, она держала его ладонь в своих руках и пела. А по его щеками текли слёзы, которые он и не думал вытирать. Голос у девушки был слабый, но на удивление мелодичный, и в нем чувствовалась такая материнская доброта и нежность, что мне стало стыдно. Будто я подсмотрел что-то очень интимное. Я натянул одеяло на голову и затих. Скоро песня умолкла.

- Ты эту песню имел в виду? - спросила девушка.

- Да, - голос Среднего глухой с надрывом. - Как ты думаешь, моя сила сможет восстановиться? Как у Старшего?

- Конечно, у него тоже ее не было. Я же говорила тебе.

- Но Коста сказал, что ты захотела увидеть и...

- Ты чем-то похож на Косту, - девичий смех.

- Это почему? - удивление и обида.

- Он верит только в то, что можно увидеть и потрогать руками. А ты не веришь очевидному. Женщины не могут врать. Я вижу и говорю...

- А вдруг...

Но я не дал ему развить мысль, мне захотелось прервать этот бессмысленный разговор. Не в смысле, что он был пустой. Нет, мне стало обидно за Среднего. Я чувствовал в нем родственную душу. И мне совсем не хотелось, чтобы кто-то видел его слабость. А потому, как было тихо, я понял, что ни Старший, ни Младший не спят. Я смачно потянулся. Встал и направился к ним. Они отпрянули друг от друга как застигнутые врасплох любовники.

- И почему ты не спишь? - обратился я к Принцессе. - Завтра уже наступило, и ты не выспавшаяся можешь потерять сноровку. Иди спать! - и, поглядев на Среднего, еще более ворчливым тоном произнес: Сменяемся. Иди, отдохни. И нечего было так долго на огонь смотреть. Глаза совсем покраснели.

Оба поспешили к своим плащам. А я сел у костра. И долго смотрел на огонь, вспоминая Никке. Принцесса, чем-то напоминала мою богиню. Но у Никке был совсем другой смех, и мне он нравился больше.

Глава IV

Следующий день начался без происшествий. Собрались быстро. Ночь откровений, на первый взгляд, не изменила поведение моих спутников. Внешне напряженные, молчаливые, как всегда, прыгали по камням, поднимаясь все выше. И лишь то, как Младший старался находиться около Среднего, хватал его протянутую руку, а Принцесса часто останавливалась на полпути и ждала нас, говорило мне о том, что ничего в жизни не происходит просто так. Когда добрались до вершины горы, то вступили опять в лес. И Старший с уверенностью бывалого человека зашагал впереди. Немного углубившись, я заметил, что мы оказались под сенью огненно красных деревьев, а земля была уложена скорлупой черных бугристых плодов.

- Старший, - тихо позвал я, - здесь гырхи.