Аллигат (СИ) - Штиль Жанна

Прихватив томик Байрона, чтобы где-нибудь уединиться и почитать, она спустилась на первый этаж. Не заметив никого из прислуги, свернула в противоположную сторону от столовой и вошла в гостиную, покрытую ковром с неярким рисунком. Прошлась по комнате, рассматривая потолок с лепниной и двойные шторы на окнах, светлый шёлк на стенах и картины с живописными видами. Скользила ладонями по приятному ворсу гобеленовых чехлов на стульях и диванчиках, вышитым подушкам и пледам в шотландскую клетку на креслах. На полированном столике, инкрустированном перламутром, стояла керосиновая лампа с матовым плафоном, и лежал на боку серебряный колокольчик для вызова слуг.

Ольга подивилась, как удавалось маркизе поддерживать имидж богатой женщины, будучи на грани разорения? Она прошла мимо открытого пианино и вздохнула: когда-нибудь сыграть на нём стало несбыточной мечтой.

За закрытой дверью, которая вела из гостиной, оказался большой кабинет с библиотекой в зелёных тонах. Книжные шкафы из старого чёрного дуба упирались в потолок и занимали две стены. «Виконтесса» довольно улыбнулась. Хоть книг здесь было не столько много, сколько в доме Мартина, но они были. Также была старая стремянка без перил: высокая, узкая и шаткая.

Внимание переключилось на ряд экзотических и старинных сёдел на стеллаже у окна. Тринадцать, — сосчитала их Ольга. Непохожие одно на другое, богато украшенные бархатом и слоновой костью, с резной отделкой, декорированные серебряными накладками, они были роскошны. В седле из красной кожи Ольга узнала дамское — с двумя передними луками с левой стороны. Коллекция маркиза Стакея была столь необычна, что «виконтесса» пришла в замешательство. Образ статного аристократа — отца Шэйлы — не вязался с его увлечением амуницией для езды верхом.

Ольга, поглядывая на сёдла, вернулась к книгам. На нескольких языках и бессистемно расставленные, разной толщины и формы, жанра и направленности, они тотчас захватили её в плен. Оставив книжку-малышку на великолепном письменном столе с выдвижными ящиками и стоящей на нём чёрной статуэткой коня, Ольга окунулась в мир книг. Она бережно осматривала старинные потёртые издания — маленькие и большие — с тусклыми медными накладками и серебряными застёжками, вдыхала их запах и знала, чем займётся ближайших два дня.

Она настолько увлеклась, что не сразу обратила внимание на голоса, раздающиеся из гостиной. Её привлёк раздражённый возглас Веноны.

— Не смейте! — сказала она кому-то.

— Вы не можете мне запретить, — мягко возразили ей.

Мужчина? — удивилась Ольга и услышала звон колокольчика. Она бесшумно приблизилась к приоткрытой двери и осторожно заглянула в щель. Леди Стакей сидела на софе у стола, а напротив неё на стуле она узнала баронета Барта Спарроу.

Пришедший на зов дворецкий получил указание подать чаю. Дождавшись, когда за ним закроется дверь, маркиза недовольно проговорила:

— Вы не понимаете, о чём просите, — оттолкнула от себя в сторону мужчины небольшой лист бумаги, лежащий на столе.

— Я всем сердцем хочу помочь вам, — Чёрный гриф пальцем прижал к столу лист и подвинул его Веноне. — Поверьте, никаких непристойных мыслей по отношению ни к вам, ни к леди Хардинг у меня нет. Если вы поможете мне, то моя благодарность вам не будет иметь границ. Вы столько раз имели возможность убедиться в моей преданности вам и вашей семье.

— Хотите помочь? — решительно встала Венона и направилась в сторону кабинета. — Идите за мной.

У Ольги ёкнуло сердце. Она глянула на письменный стол с глухой задней стенкой. Спрятаться под ним? Ну уж нет! Она быстро отошла к книжному шкафу, книгу из которого держала в руках, и стала спиной к входу. Слышала, как распахнулась дверь, и зашелестели юбки переступившей порог женщины.

— Шэйла? — раздалось позади неё. — Ты здесь?

Ольга обернулась и с показным изумлением посмотрела на вошедших. Она ничего не успела сказать — мужчина опередил её, здороваясь и целуя ей руку.

— Очень рад новой встрече, леди Хардинг.

В этот раз сэр Барт выглядел несколько иначе. Одетый с иголочки и чуть щеголевато, он показался Ольге стройнее и выше, чем в прошлый раз при встрече у церкви. Под сюртуком угадывались крепкие мышцы. Подтянутый, с прямой спиной и выправкой военного, он производил впечатление очень уверенного в себе мужчины. А вот со здоровьем, похоже, у баронета было не всё в порядке. Тот же землистый цвет лица и лёгкая одутловатость никуда не исчезли.

— Какими судьбами вы у нас? — заложила Ольга пальцем страницу в маленькой старинной книге.

— Вчера недалеко от своего поместья увидел экипаж лорда Малгри. Подумал, что это вы приехали навестить леди Стакей. Вот, не удержался, чтобы не нанести визит.

Во всём его облике появилась сосредоточенность и настороженность. Он не сводил внимательных глаз с лица Ольги, медленно скользя по нему от глаз к губам и обратно.

Сердце «виконтессы» замерло и забилось в районе горла. Она уже успела забыть, что цвет её глаз ярче оригинала. Помнит ли об этом гость? Как обходилась с ним Шэйла, она и вовсе не знает.

Что, если перед ней анонимщик и виновник её незаслуженного позора? И он приехал убедиться, что муж выгнал из дома неверную жену. Болезненная бледность «жертвы» — вызванная недосыпом и лёгким насморком — не должна его разочаровать. Вернулось неприятное чувство, которое Ольга испытала у церкви при первой встрече с баронетом — цепкость взгляда карих, кажущихся чёрными глаз, гипнотизировала.

Словно сквозь вату до неё донёсся голос «мамы»:

— Шэйла, хочу показать сэру Барту коллекцию сёдел.

«Виконтесса» приоткрытым ртом глубоко втянула воздух, сбрасывая нахлынувшее оцепенение. Рано он радуется!

Маркиза провела гостя к стеллажу у окна:

— Вот это седло, насколько я помню, — погладила она тиснёный узор на передней подушке большого крыла, — принадлежало какому-то вельможе то ли из Венгрии, то ли из Польши. Четырнадцатый век. А вот это, — перешла к следующему седлу и коснулась синего бархата малого крыла, украшенного золотой тесьмой, — турецкое, из Османской империи, шестнадцатый век. Если вы сумеете быстро найти покупателя на всю коллекцию, я буду вам признательна.

Мужчина потёр гладко выбритый подбородок:

— Мне нужна подробная опись каждого седла. Подобные коллекции продаются с большим трудом, — глянул он на Ольгу, не спеша вернувшую книгу на полку и направившуюся к столу.

Вошёл дворецкий с подносом.

— Миледи, — обратился он к хозяйке дома, — изволите накрыть здесь или в гостиной?

По указке леди Стакей на письменном столе появилась бульотка с едва заметным огоньком горелки, десертные тарелки с приборами и чайные пары, блюдо с кексом и пряным печеньем, малиновый джем, сахар в вазочке. Белоснежные салфетки легли на краю столешницы.

Ольга не участвовала в разговоре. Наблюдая за дворецким, она слушала беседу и бросала редкие взгляды на Венону и баронета. Какую услугу со стороны маркизы он готов оплатить очень дорого? Жаль, что она пропустила начало разговора.

— Опись имеется, — вдохновилась «мама».

— А вот это я бы купил для себя уже сейчас, если позволите, — Барт перешёл к письменному столу и погладил по спине фигурку коня. — Во сколько вы оцениваете сего красавца?

Венона не задержалась с ответом.

— Помилуйте, леди Стакей, он же не покрыт золотом, — усмехнулся баронет. — Это всего лишь чугунное литьё.

— Зато такого нигде больше не купите. Он один в своём роде, — с вызовом вздёрнула подбородок женщина. — Я помню, как покойному маркизу Стакею лет пять назад доставили этого коня из Вены с выставки каслинских мастеров.

— Я подумаю, если цена будет втрое меньше, — пообещал сэр Барт и его взгляд упал на книжку-малышку, которую Ольга взяла в руки.

Она не спускала глаз с мужчины, а он, чуть наклонив голову к плечу, пытался прочитать название книги.

Аноним о́н или не о́н? — гадала Ольга. Чёрный гриф мог не знать, каким образом попадёт письмо в руки Стэнли. У него был сообщник или сообщница, свершившая эту часть сделки экспромтом. Снова замкнутый круг. Плюс неизвестный сообщник. И это не Мадди. Её вообще можно исключить. Как же она не додумалась до этого раньше? Книгу должны были подложить исключительно перед самым обнаружением. Ольга могла когда угодно заглянуть в лоток под часами, обнаружить подлог и сорвать преступный замысел анонима. Он не мог этого допустить. Круг подозреваемых сузился?