Аллигат (СИ) - Штиль Жанна

— Поверьте моему жизненному опыту — хуже быть и не могло. А леди Саманта, — миссис Доррис нахмурилась и посмотрела на Ольгу долгим взором и осуждающе покачала головой. — Не следовало бы ей вести разговоры на подобные темы и посвящать посторонних во внутрисемейные неурядицы.

— Какая же Шэйла посторонняя? — вскинулась «мама». — Они с Самантой лучшие подруги. Да и лорд Хардинг дружен с виконтом Джеймсом Роулеем, — улыбнулась она дочери, заметив, как та прищурилась от удовольствия, охотно поедая очередное крохотное печеньице.

Пирог с изюмом и пряное печенье с корицей, кардамоном, гвоздикой и имбирём в самом деле очень понравились Ольге.

— Завтра миссис Уилберт приготовит твой любимый кекс с изюмом и орехами, — улыбнулась ей маркиза, а миссис Доррис возразила:

— Когда-то леди Мариам Линтон и леди Юлия Роулей были ещё бо́льшими подругами, чем наши девочки.

— А от кого вы узнали о письме? — Ольга испытывала неловкость, что приходится действовать вслепую и использовать расслабленное состояние женщины. Но желание узнать как можно больше о возлюбленной Мартина взяло верх.

— Я всё слышала своими ушами и свято храню тайну, — осенила себя крестом компаньонка, а леди Стакей кивнула:

— Помню, как вы рассказывали, что служили гувернанткой в их доме.

— Младшая сестра леди Роулей и ныне покойный её брат были на редкость непоседливыми детьми. Мне частенько приходилось сидеть подле них допоздна и дожидаться, когда они угомонятся и уснут. Вот я однажды и стала свидетельницей разыгравшейся драмы, — миссис Доррис понизила голос и внятно произнесла: — История с кровным родством появилась после того злосчастного письма.

Венона в предвкушении нетерпеливо заёрзала на стуле, а Ольга подалась к компаньонке, которая вдруг замолчала и задумалась. Свято хранимая тайна грозила навечно остаться таковой.

— Всё было не так, — повысила голос маркиза, резко выпрямившись и с вызовом глядя на женщину. — Вы не можете знать всего, что тогда случилось, — она многозначительно замолчала.

— Я знаю всё. Это и есть истинная правда, — перекрестилась миссис Доррис и торопливо заговорила: — Лорд Говард Линтон — ныне покойный муж леди Мариам Линтон — в молодости был богат, хорош собой и слыл удачливым дельцом. И это он был женихом подруги леди Линтон.

— Был женихом одной подруги, а в жёны взял другую? — уточнила Ольга.

— Именно, — ответила миссис Доррис. — Леди Юлия тоже была очень хороша и считалась завидной невестой. Её отец давал за ней щедрое приданое и желал для неё благочестивого и примерного мужа. Лорд Линтон, как никто другой, подходил на эту роль. Да и леди Юлия была в него влюблена. Дело шло к помолвке. Однажды, лорд Линтон прибыл в дом наречённой за объяснениями. Как оказалось, он получил письмо, в котором говорилось, что его невеста ему не верна. Её видели с мужчиной в охотничьем домике у реки. Лорд Линтон был на пятнадцать лет старше своей избранницы и на удивление оказался очень щепетильным в вопросе целомудрия будущей жены. Он потребовал доказательства её невинности.

Леди Стакей сдавленно охнула, а Ольга тяжело вздохнула. Чем закончилось дело, было очевидно.

Миссис Доррис замолчала и достала платок. Вытерев взмокший лоб, она заговорила снова:

— Отец леди Юлии отказал лорду Линтону от дома и запретил ему видеться с дочерью, — не спеша, женщина вернула платок за манжету. — История не получила огласки. Вот тогда и было объявлено о кровном родстве. В скором времени лорд Линтон женился на лучшей подруге своей бывшей возлюбленной — леди Мариам.

— А имя мужчины, с которым якобы видели леди Юлию, поминалось в письме? — на всякий случай уточнила Ольга.

— Нет… Не помню… — часто задышала миссис Доррис. — Наверное, нет. Иначе я бы знала о дуэли.

— Дуэли… — эхом отозвалась «виконтесса», не к месту вспомнив дуэль Пушкина и её исход.

— По-моему, здесь всё понятно, — вскинула Венона подбородок и поджала губы. Из её высокой причёски выпал крупный роговый гребень, украшенный мелким жемчугом.

Ольга подняла его, возвращая «маме»:

— Нужны бесспорные доказательства вины. А их нет.

— Были, — отодвинула от себя пустую тарелку миссис Доррис. — Уж не знаю, в чём там было дело, только я слышала ссору подруг. Леди Юлия обвинила леди Мариам в подлоге и грозилась всё рассказать лорду Линтону. Та не осталась в долгу, заявив, если леди Юлия не сохранит тайну, то её родители узнают о чём-то таком, что произошло во время их учёбы в пансионе. С тех пор девочки, которые дружили с детства и воспитывались в одном пансионе, стали врагами. Леди Юлию отправили во Францию поправить здоровье. Вернулась она только через год и скоро её выдали замуж за графа Роулея.

Повисло тягостное молчание. Стало слышно затруднённое дыхание пожилой женщины.

— А леди Мариам Линтон происходит из богатой семьи? — осторожно спросила Ольга.

— Насколько мне известно, её отец вкладывал средства в строительство железных дорог. Нельзя сказать, что это всегда было прибыльным делом, но их семья не бедствовала и имела вес в обществе, — закончила свой рассказ компаньонка и спрятала зевок в платок.

— Вам пора на отдых, дорогая миссис Доррис, — услышала Ольга слова Веноны. — Не забудьте принять свои порошки. Селма проследит за этим.

Появившийся лакей помог ослабевшей женщине выйти из-за стола.

— А нам, Шэйла, пора поговорить о делах насущных, — решительно встав, заявила леди Стакей.

Ольга обдумывала полученную информацию.

Юлия, ныне леди Юлия Роулей — мать Саманты и Джеймса, — в юности дружила с Мариам. Они воспитывались в одном пансионе во Франции. Там с Юлией произошло нечто такое, о чём знала подруга, но не знала её семья.

Жених Юлии — лорд Говард Линтон — получил анонимку, в которой писалось о неверности Юлии, и потребовал доказательства её невинности. Отец девушки выгнал его и вскоре Говард стал мужем Мариам.

Получается, что Мариам, когда её неожиданно оставил Мартин, не стала терять время и остановила свой выбор на женихе лучшей подруги. Чтобы поссорить влюблённых, она написала жениху подруги анонимку. Ловко!

Юлия разоблачила подругу и собралась обо всём рассказать бывшему жениху. Мариам не растерялась, со своей стороны напомнив ей о парижской тайне. Дружба подруг оборвалась.

Юлия уехала в Париж и через год вышла замуж за графа Роулея.

Случайная встреча бывших подруг на званом обеде в поместье Малгри-Хаус и их обмен «любезностями», показали, что ничего не забыто.

Глава 48

Венона села в кресло у камина и указала дочери на место напротив неё. Сложила руки на коленях и молчала, глядя на огонь.

Тепло и смолистый запах горящих дров приятно окутали Ольгу. Больше всего в этот миг ей хотелось остаться одной и на время забыть о неприятностях. Забыть о действительности, не смотреть правде в глаза. Она откинулась на высокую спинку мягкого кресла и расслабилась. Однако чувствовала себя неуютно — перед ней сидела женщина, всего лет на десять старше её и она к ней не испытывала дочерних чувств. Не испытывала никаких родственных чувств, кроме лёгкой симпатии, какую чувствуют к уважительному коллеге по работе или доброму соседу по лестничной площадке. Как строить предстоящий непростой разговор с маркизой, она не знала. Похоже, также этого не знала и леди Стакей.

Канделябр с зажжёнными свечами сиротливо стоял на узком письменном столе. В приоткрытую дверцу платяного шкафа виднелись полупустые полки. Высокий секретер простой прямолинейной формы с торчащим ключом в откидной крышке напоминал комод.

Кофр задвинули в угол; неразобранный саквояж мозолил глаза на стуле у двери. Два пёстрых восточных ковра на полу оживили унылую обстановку давно покинутой комнаты.

Ольга подняла глаза на каминные часы с ангелочками. В массивной подставке угадывался тайник.

— Я бы хотела узнать всё о процедуре развода, — обозначила она «маме» тему разговора.

На лице Веноны не отразилось ни одной эмоции: