Разведка - это не игра. Мемуары советского резидента Кента - Гуревич Анатолий Маркович

Получив запрос Франко, швейцарскому правительству удалось добиться его согласия на показ возвращаемых картин музея Прадо в Женеве.

Конечно, я, хотя это и не было предусмотрено в программе, подготовленной бюро путешествий, поспешил посетить эту выставку. Лозанна - весьма своеобразный город. Он расположен на крутых холмах и как бы разделен на две части. Для того чтобы попасть из одной в другую, надо было пройти под железнодорожным мостом.

Нанятое мной и еще одним попутчиком у вокзала такси, проехав под мостом, доставило нас к гостинице, в которой нам были забронированы номера. Мой номер был уютным и очень удобным.

Приняв ванну и переодевшись, взглянув на часы и убедившись, что обеденное время настало, я направился в столовую, назову гак ресторан, так как он был предназначен только для проживающих в гостинице, пожалуй, правильнее ее назвать пансионатом для иностранных туристов.

Моими соседями за шестиместным столом оказались двое пожилых англичан, муж и жена, их сын лет 25–30 и молодая красивая англичанка. Пользуясь тем, что я уже начал говорить по-английски, разговорились и, позволю себе употребить полюбившееся мне слово, «подружились». Вскоре я узнал, что мои соседи в течение нескольких лет посещают Лозанну в частности и Швейцарию вообще в связи с печальными событиями. У них в Англии младший сын заболел туберкулезом. Болезнь прогрессировала, и им порекомендовали поместить мальчика в один из санаториев в Швейцарии, где с успехом лечили подобных больных. К сожалению, больной скончался и был похоронен в Швейцарии. Именно поэтому отец, мать и браг раз в год посещают его могилу. С ними приезжает и оставшаяся верной своему любимому жениху невеста, молодая англичанка.

Мои соседи, узнав, что я в Лозанне впервые, очень любезно предложили познакомить меня с городом. В первый же вечер мы пошли гулять. Прогулка состоялась в нижней части города, наиболее посещаемой иностранными туристами. Старший англичанин предложил поужинать в ресторане одной, самой известной, гостиницы.

Посещение этого ресторана позволяет мне привести еще один необычный и никем не предусмотренный факт. Заняв впятером столик и удобно устроившись, еще не успев как следует осмотреться, мы подозвали официанта, и я, «уругваец», вместе с моими новыми знакомыми стал выбирать закуски, блюда к ужину и, конечно, вино. Официант говорил по-французски с явным испанским акцентом, к которому я уже привык и иногда даже старался подражать. Я решил обратиться к нему по-испански, чтобы поднять мой авторитет у англичан. Официант очень обрадовался и не стал расспрашивать, откуда его любезный посетитель прибыл в Швейцарию, что было бы неприлично. Подав закуски, немного наклонившись ко мне, показал на стол, за которым сидело довольно много народу. Улыбаясь, он сказал, что там с компанией ужинает их король Альфонс XIII (Альфонс XIII был королем Испании с 1902 по 1931 г.). Через некоторое время, подавая следующее блюдо, официант сказал, что король, узнав от официанта, что я, видимо, тоже испанец, пригласил меня к своему столу. Извинившись и сказав, что пришел не один, я отказался от любезного приглашения. В то же время я и сидящие со мной посмотрели в сторону короля. Мы подняли бокалы, привстав, обратившись в сторону короля.

Должен признаться, что до этого случая я не обращал внимания на лежащие у администраторов гостиниц и пансионатов какие-то журнальчики. Только потом узнал, что в Лозанне принято объявлять списки остановившихся иностранцев. Больше того, на обложке этих журналов, а вернее, бюллетеней помещались флаги тех государств, наиболее почетные граждане которых останавливались в городе или временно в нем проживали.

Знакомство с англичанами было интересно, но во время бесед с ними должен был помнить, что я разведчик. Любопытен был взгляд пожилого англичанина на обстановку в Европе вообще и в Великобритании в частности. Мой собеседник с уверенностью высказался, что война неизбежна, подчеркнув, что политика Невиля Чемберлена явно ошибочна, а поэтому он убежден, что скоро в его стране к власти придет «человек войны» Уинстон Черчилль. В Великобритании все убеждены, что в случае возникновения новой войны спасти страну от поражения сможет только этот человек.

Пребывание в Швейцарии очень быстро подошло к концу. Я очень тепло попрощался с моими новыми знакомыми. Мы даже выпили по рюмочке коньяка за то, чтобы не было войны и чтобы мы встретились вновь. Не была исключена возможность и моего посещения Лондона, а поэтому мне вручили визитную карточку с адресом, фамилией семьи. Я возвращался в Бельгию.

Буквально через несколько дней после моего возвращения в Брюссель и начала занятий в университете я заметил, что Бельгия очень встревожена. 1 сентября 1939 г. фашистская Германия, пренебрегая предупреждениями Великобритании и Франции, напала на Польшу, началась Вторая мировая война. Уже 3 сентября Великобритания и Франция объявили войну гитлеровской Германии. Буквально в тот же день Германии объявили войну Австралия и Новая Зеландия. Несколько замедлили со своим решением о вступлении в войну против Германии Канада и Южно-Африканский союз.

Несколько опережая события, хочу подчеркнуть, что началась своеобразная война, получившая вскоре во Франции название «странная война», а в Германии – «сидящая война». Эти наименования объяснялись тем, что вслед за объявлением войны Германии Великобританией и Францией военные действия на Западе не начинались в течение нескольких месяцев. Несмотря на ряд соглашений, подписанных с Польшей, ни Великобритания, ни Франция не выполняли своих обязательств и никакой практической помощи Польше не оказали.

Внешне в стране ничего не изменилось. Леопольд III и его правительство делали все возможное, чтобы убедить бельгийский народ, что ему ничего не угрожает.

У меня продолжались встречи с моими «беззаботными друзьями». Некоторая тревога была заметна в деловых кругах, а особенно в тех, которые были связаны с промышленностью или торговлей, а владельцами или совладельцами фирм были люди еврейской национальности. Тем не менее жизнь в стране продолжалась.

Хочу особо подчеркнуть, что я уже чувствовал себя в пансионате как дома. Все, кому принадлежал пансионат, кто там работал и проживал, относились ко мне не просто хорошо, но, как я вполне обоснованно считал, даже по-дружески. Я не мог себе представить, что жизнь моя в Бельгии будет продолжаться вне стен этого гостеприимного и уютного пансионата, тем более что расположение пансионата было очень удобным для посещения университета, одним из главных преимуществ – организации нелегальных встреч. Я понимал, что обязан выбором этого места жительства экскурсоводу, который рекомендовал этот пансионат, и я, иногда встречаясь с ним случайно, всегда пытался выпить вместе чашечку кофе и выразить ему благодарность.

Нельзя упустить еще один имеющий положительное влияние на мою легализацию фактор. В Бельгии, а в особенности в Брюсселе, было принято с людьми определенного круга принимать участие в ранних утренних конных прогулках. Чаще всего для этого использовался Буа-де-ля-Камбр, лесопарк. Здесь собирались члены высшего общества, у многих из них были собственные лошади, а те, у кого не было, могли воспользоваться лошадьми своих друзей или взять их напрокат в специально созданных для этого конюшнях. Лошади были породистыми и красивыми. На них были очень удобные мужские или дамские седла. Все наездники были одеты в специально предназначенные для верховой езды, удобные, очень красивые костюмы и сапоги со шпорами.

Вспоминая об этом, я не могу не рассказать одну весьма забавную историю. По словам бельгийцев, привычным было участие в утренних верховых прогулках короля, членов королевской семьи и приближенных ко двору. И вот на престол взошел король Леопольд III. Он, как утверждали многие, любил демонстративно держаться очень просто, в особенности это было в то время, когда была еще жива его жена, королева Астрид. Именно с этого времени якобы королевский двор перестал принимать участие в этих конных прогулках, лишив тем самым возможности наездников погарцевать перед королем и его свитой, вежливо поприветствовать их, поклонившись. Говорили, что после смерти Астрид Леопольд III любил утром промчаться через Буа-де-ля-Камбр в своей автомашине, направляясь к резиденции своей двоюродной сестры, где они часто вместе играли в теннис. Из разговоров с ван дер Стегеном, Ивонн и Эллен об установившейся для высших слоев общества привычке я не счел возможным отказаться от предложения моих «друзей» принимать участие в этих прогулках. Это тем более, что мне любезно предложили пользоваться принадлежащей им лошадью.