Дни изгнания - Катарина Керр

Неукоснительные тренировки совсем не оставляли Мэйру времени для жены, и это, к его искреннему удивлению, раздражало его. Приходилось признать, что в женатом положении было много преимуществ; он мог обладать Глэйнарой, когда хотел, и не на твердой земле, а в теплой и удобной постели. За обедом, когда они вместе сидели за столом для прислуги, Глэйнара улыбалась ему и с лестным для него вниманием слушала рассказ о прошедшем дне, пока ей не приходилось идти помогать старой Мэйсе в женской половине. В это время Мэйр мог присоединиться к дружине, бражничавшей эль в большой зале, но он уже понял, что, женившись, приобрел больше, чем потерял.

Как-то вечером Мэйр выпил меньше эля, чем обычно, и вдруг поймал себя на том, что думает о нежном теле жены. Он рано ушел из-за стола и поднялся в спальню, где Глэйнара, сидя на кровати, зашивала прореху в его рубахе при свете свечи. Мэйр сел на пол и стал смотреть, как она шьет, слегка нахмурившись из-за неверного света.

– Ты меня извини, – сказал Мэйр. – Я загнал одну стрелу в живую изгородь, и наши друзья с кошачьими глазами заставили меня вытаскивать ее оттуда. Я думаю, что оперяльщик приводит их потом в порядок, пока они не совсем сломаны.

– Уж лучше я буду чинить рубашки для тебя, чем для кого-то другого.

Она с улыбкой посмотрела на него, и Мэйр ощутил сладкую дрожь. Интересно, подумал он, сколько еще времени она будет зашивать эту треклятую рубашку и когда мы сможем лечь в постель?

– Мэйр? Ты счастлив со мной?

– Счастлив? – Она поймала его врасплох. – Ну, если честно, я как-то не думаю о таких вещах. Я не знал, что ты об этом думаешь.

– Раньше – никогда. – Глэйнара сосредоточилась на узелке. – А вот теперь начала.

– Ну, мне больше нравится быть воином дружины, чем «серебряным кинжалом», даже несмотря на эти дурацкие тренировки с луком. – Он обнял ее и поцеловал. – Ложись, и я скажу тебе еще что-нибудь.

– С радостью. А когда ты подаришь мне ребенка, Мэйр?

– Бьюсь об заклад, не раньше, чем этого захочет богиня, а теперь ложись, и мы попробуем сделать его прямо сейчас.

На следующее утро после стрельбы из лука он немного задержался, чтобы войти в дан вместе с Пертисом.

– Мой лорд, я хотел у вас кое-что спросить. Вы человек женатый, так что вы меня поймете. Я вот все думаю – а вдруг начнется осада? Здесь ваша дочь, теперь еще и моя жена, и старая нянька, и девушки-служанки. Что с ними будет?

– Я отправлю их куда-нибудь подальше задолго до того, как начнутся большие неприятности. Я все думал, беспокоишься ли ты об этом.

– Беспокоюсь. Глэй может очень скоро стать вдовой, но я не перенесу, если ей придется голодать вместе с нами.

– Ты по-своему неплохой парень, Мэйр. Плохо, что твой вирд привел тебя в Каннобайн. А насчет женщин не тревожься, я попрошу помощи у Невина.

Мэйр почувствовал большое облегчение, потому что слепо доверял и лорду, и волшебнику. Они вошли в ворота и увидели у дверей броха прекрасного коня в сбруе из красной кожи и серебра. Пертис тихонько выругался.

– Так, Мэйр, – сказал он. – Хватай кого-нибудь из парней, бегите на луг и прячьте мишени. Луки тоже спрячьте. А я буду молиться, чтобы мы не опоздали, и постараюсь отвлечь ублюдка.

Пертис побежал в залу, а Мэйр кинулся к баракам. Он и еще шестеро спрятали мишени и луки в стог сена и пошли в большую залу. Мэйр увидел молодого человека, стоявшего на коленях у стула Пертиса и о чем-то серьезно беседующего с ним. Мэйр отыскал Глэйнару у очага прислуги и отвел в сторонку.

– Ты не знаешь, кто это?

– Воин тьерина Ивмира. Он привез нашему лорду весть о королевской свадьбе.

Вот тут Мэйр понял, как здорово иметь жену, знающую все сплетни в Каннобайне.

– Все так волнующе, продолжала Глэйнара. – Этот парень, который собирается жениться – тот самый, которого мятежники провозгласили королем Элдиса. Значит, если его милость поедет на свадьбу, он считается мятежником, а если нет – это оскорбление королю. Если он поедет на свадьбу, но не принесет там клятву королю, они его прямо там и убьют. Мэйса говорит, она еще никогда так не переживала. В конце концов, наш лорд для нее почти как сын.

– И что собирается делать наш Барсук?

– Он останется дома. Он ей сказал, что уже все равно всех оскорбил, так что какое это теперь имеет значение? – Глэйнара вздохнула, сама встревоженная. – Я не понимаю, почему они не держатся того короля, который у нас уже есть? Он даже никогда не приезжает в Элдис и совершенно не мешает им жить.

– Верно говоришь. Жаль, что они не смотрят на это с твоей точки зрения.

На следующий день посланец уехал, и тренировки с луками возобновились. Но теперь они упражнялись далеко от дана, в лесу, где никакой случайный гость не увидит говорящие о многом ряды мишеней.

Отец Каварина давно умер, поэтому свадьбу устроили во дворце гвербрета в Абернасе. Седовласый шумный гвербрет Майноик был кровным родственником Каварина по нескольким линиям и очень предан его делу.

В знак особой чести он пригласил Данри и его семью остановиться в главном брохе дана и принять участие во множестве развлечений: охоте в парке Майноика, представлениях бардов в большой зале, смотре военных галер в гавани.

Однажды вечером Ивмир предложил прогуляться в садах за брохом. Шел моросящий дождик, цветочные клумбы были перекопаны на зиму, с голых ветвей падали мутные капли. Посреди унылой лужайки работал маленький фонтан, в котором под прозрачной струей воды резвились дракон Аберуина и гиппогриф Абернаса. Ивмир посмотрел на них.

– Вы заметили, что дракон здесь немного меньше, чем гиппогриф? В Аберуине есть похожий фонтан. Видели его когда-нибудь?

– Видел. Забавная вещь: там дракон заметно больше гиппогрифа.

– Вот-вот. Между прочим, приехал Леомир. От Аберуина.

Их глаза встретились.

– Что-то холодно здесь, – сказал Данри. – Пойдемте внутрь? Надо проявить уважение и поздороваться с Леомиром.

Леомир, тьерин дана Гвербин, поселился в двух превосходных комнатах на верхнем этаже главной башни. Когда Данри отыскал его, он ел яблоко, держа его в руке, как крестьянин, и откусывая маленькие кусочки торчащими, как у кролика, зубами.

– А я-то как раз собирался разыскивать тебя. – Леомир швырнул огрызок в очаг. – Рад тебя видеть, друг мой.

– Благодарю, я тоже рад видеть тебя. Лучше прибыть поздно, чем вообще не появиться.

Леомир взял еще одно яблоко и протянул серебряную миску Данри.

– Нет, спасибо, я только что поел. У гвербрета отлично кормят, всего хватает.

Со слабой усмешкой, мелькнувшей во взгляде, Леомир надкусил второе яблоко.

– Ты становишься настоящим придворным, – сказал Леомир с полным ртом. – Я и не знал, что ты научился так здорово болтать языком.