Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы XIX - начало XX в. - Сергей Александрович Токарев

В средневековье в быт западных славян с христианством пришло много элементов традиционного фольклора других народов, особенно итальянцев, французов, немцев. На основе славянской и балтской форм язычества они ужились в этом быту с действами классической древности, воспринятыми христианством еще на ранних этапах своего формирования. Многие элементы древней греко-римской обрядности проникли в западнославянский календарный цикл, по-видимому, через Балканы задолго до распространения христианства среди западных славян. Все эти сложные переплетения элементов древнего славянского язычества с пережитками многих обрядов, характерных для греко-римского мира, составили с течением времени весьма сложную и своеобразную структуру зимнего цикла западнославянских календарных обрядов. Менялись или забывались первоначальные функции обрядов, входящих в эту структуру, но сохранялась известная последовательность их выполнения во времени и разнообразие вариантов в пространстве при общности многих основных форм.

Зимний цикл календарных праздников у поляков, лужичан, чехов и словаков начинается с адвента, а точнее — с дня св. Андрея (30 ноября), когда чувствуется уже дыхание зимы. У лужичан именно день св. Андрея открывает цикл зимних обрядов и праздников. Подобно им и у поляков, чехов, словаков к кануну этого дня приурочено много обычаев, магических обрядов, поверий, хотя началом зимы у этих народов считается день св. Люции (13 декабря). Это объясняется, видимо, влиянием церкви: церковный год начинался прежде и у католиков, и у протестантов с адвента. В период адвента обычно запрещались танцы, сборища молодежи и всякие увеселения, парни не ходили на свидания к девушкам, и за всем этим строго следили деревенское общество и церковь. Однако кое-где в Вармии и Мазовии (Польша) в адвент уже ходили ряженые со звездой, водили «козу», «боцана» (аиста) и даже пели колядки, как и в рождественские дни[624].

В Польском Подгалье были запреты в адвент на сельскохозяйственные работы: нельзя было, например, вывозить на поле навоз, так как, по народным поверьям, «земля в это время отдыхает»[625].

В день св. Андрея по древней традиции происходили любопытные гадания, которые повторялись в рождественский сочельник, под Новый год и вообще на святках. У лужичан гадания девушек о женихах связаны преимущественно с днем св. Андрея отчасти потому, что в этот день священник в церкви оглашал список свадеб, сыгранных в истекшем году, и для каждой девушки это невольно ассоциировалось с желанием попасть в такой же список в наступающем году; к тому же самое имя «Андрей» происходит от древнегреческого «анер», «андрос» — муж, мужчина. Девушки гадают о женихах также в Словакии, Чехии, Польше. В Словакии, например, в день св. Андрея девушки варят в кипящей воде галушки, в Чехии кнедлики. В каждой галушке (или кнедлике) — листочек с именем какого-нибудь парня[626]. Считается, что мужем девушки якобы будет тот, чье имя она найдет в галушке, первой всплывшей на поверхность кипящей воды. Льют расплавленное олово в ключевую воду и по тому, на что бывают похожи фигурки из застывшего олова, судят о профессии будущего мужа. В Словакии же ломали на св. Андрея ветки вишни или черешни, подобно тому, как это делали в Польше на св. Люцию. Ветки ставили в воду и, если они расцветали — это предвещало замужество. Интересно, что у лужичан на св. Андрея тоже срезали ветки вишни и ставили их в воду, но не для гадания о замужестве, а для того, чтобы увидеть ведьму в сочельник. Зацветшую ветку брали в церковь[627].

В Польше и Чехословакии традиционные гадания и в городе, и в деревне служили как бы своеобразным увеселением, поводом собраться в тесной компании, при мерцании свечей.

Много народных обычаев и обрядов приурочено ко дню св. Николая (6 декабря). В живецких деревнях (Польша), например, в этот день ходил наряженный Миколаем парень и разносил разные предметы. Так, девушке он давал венок из сухого клевера, это означало, что, как и другие девушки, она будет собирать клевер; недавно вышедшей замуж — венок из гороха, что означало, что она «будет в своем хозяйстве горох за печью лускать»[628].

В словацких и чешских деревнях до сих пор еще на «Микулаша» выступают ряженые с масками зооморфными (конь, медведь, коза, ворон, аист) и антропоморфными (цыган, доктор, трубочист и др.). Вечером ходит «Микулаш» в длинном кожухе, с корзиной на спине, борода у него из шерсти и льна, на голове баранья шапка, в руках — палка. Микулаша сопровождает «ангел» в длинной белой рубахе, в конусообразной высокой шапке из картона. С ними ходит и «черт» в длинном кожухе, вывернутом мехом наружу. Через плечо у него перекинута цепь, на голове рожки из черной бумаги, в руках — колокольчик и метла. Микулаш приносит детям подарки, непослушным он оставляет розги или метлу. Если же не ждут Микулаша, родители и крестные сами кладут подарки детям в туфли, ставят их на окно, чтобы все видели эти подарки. В чешской Силезии Микулаш со своей дружиной обходит деревню в первое воскресенье декабря. Его дружина состоит из 15–20 ряженых. Микулаш одет ксендзом, в руках у него большая палица, его сопровождает дружка с венком на голове, женщина в чепце, «конь» (т. е. ряженый конем парень, его водят на цепи), три дьявола в вывернутых кожухах (ноги у них обмотаны соломой, на шее колокольчики), цыган с цыганкой, которые носят куклы из тряпья: «доктора», «смерти», «трубочиста», «полицейского». В каждом доме «конь» разливает воду на печке, доктор лечит водой зубы. Весь характер праздника Микулаша, значение которого забыто, говорит о том, что его происхождение связано с почитанием какого-то языческого божества, покровителя скотоводства. Недаром его сопровождали обычно маски козы, барана или коня, производящие магические действия, охраняющие от злых духов. Микулаш с дружиной не только дарил, но и принимал подарки, что было, по-видимому, пережитком древнего жертвоприношения[629].

Среди польского люда имела хождение легенда о том, что Миколай — патрон волков: каждому он определяет на год, кого съесть из скота и людей. В Мазовии в сочельник св. Миколая пастухи и хозяева специально постились, чтобы волки не таскали скот. В деревнях по реке Раба (Nodrabska Ziemia) в костел несли своеобразную жертву: св. Миколаю кур, а волку — лен и коноплю. По мнению польского ученого В. Клингера, в Европе функция патрона волков была перенесена на св. Николая со св. Георгия, св. Николай считался также опекуном девушек на выданье и детей, спасителем утопающих[630].

Не менее любопытны и народные обычаи, связанные с днем 13 декабря — христианским праздником св. Люции. По народным представлениям поляков,