Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы XIX - начало XX в. - Сергей Александрович Токарев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Примечали, кто придет первым в дом в сочельник. Во многих районах Польши, Чехии, Словакии считают, что полазник-мужчина — предвещает благополучие всему дому, а полазник-женщина — всякое зло и болезни. В других же местах до сих пор считается, что, если женщина (сейчас чаще девочка) первая придет в дом, то у коровы будет телочка, а если мужчина, то бычок. В Польше вошедший в избу должен был сразу же сесть и квохтать, чтобы куры по весне поскорее заквохтали и прилежно высиживали цыплят (имитативная магия). В польском Подгалье подлазник — гураль (горец) средних лет из левой рукавицы всех обсыпал овсом, желая счастья, здоровья[642].
Обрядовое печенье чехов (Моравия).
Маска «медведь» из румынской новогодне-рождественской обрядности[643].
У словаков полазником выступал человек со змеей, сделанной из скрученной бумаги. По народным верованиям, она живет в каждом доме под порогом или печью. Сейчас хождение со змеей превратилось в увеселение молодежи, но первоначально этот обычай имел глубокий смысл и, возможно, связывался с культом предков[644]. Полазниками были у словаков и пастухи. Они ходили перед ужином по домам и разносили прутья в качестве символического подношения и получали за это калачи, свинину и т. п. В польской Силезии (особенно горной) в рождественский сочельник также ходили пастухи по деревням. Они снимали со скота колокольчики, надевали их на себя вместе с цепью и другими бренчащими предметами. Под звуки труб и пищалок они появлялись в домах, где их угощали лепешкой и пивом[645]. В Моравии пастух сгонял как будто бы в Вифлеем овец, т. е. ряженых мальчиков с хомутами и колокольчиками на шее. Мальчики со страшным шумом и блеянием выскакивали из домов и бежали впереди пастуха[646].
У чехов вечером в щедрый день пастух обходил деревню, трубил, хлопал бичом. Хозяйки выносили ему сладости и рождественские калачи. И вновь он обходил дома уже на св. Степана (второй день рождества), разносил еловые веточки и кропил хлева святой водой[647].
Утром в сочельник рождества все домашние мылись, нередко бросая перед этим в воду серебряные монеты (поляки, чехи, словаки), что якобы привлечет богатство в семью. Распространен обычай умываться или даже купаться вечером в реке, ручье, умываться у родника, так как это может предотвратить болезни, принести человеку здоровье и бодрость.
Если у чехов и словаков св. Николай (Микулаш) приходил и приносил детям подарки в день св. Микулаша, то у поляков он появлялся с той же целью в рождественский сочельник[648]. В этот же день в Польше ходили по домам Юзеф в сопровождении божьего дитяти (Силезия)[649], или гвяздоров (gwiazdory), например, в Познаньском воеводстве[650]. Юзеф и гвяздоры были в вывороченных мехом наружу кожухах, опоясаны соломенными перевяслами и цепями, в больших меховых или бумажных шапках. Нередко они были в масках или с лицами, вымазанными сажей. О своем прибытии они возвещали стуком в дверь и звоном колокольчиков, привязанных у гвяздоров к сапогам. Ходила еще и гвяздка (мужчина или женщина), одетая в белое платье.
Прибывшие спрашивали родителей, послушны ли дети, заставляли детей читать молитву. Если ребенок был непослушным или не помнил молитву, Юзеф, божье дитя или гвяздка били его принесенными розгами. Послушных детей одаривали яблоками, сластями и иными подарками, что были у них в корзине. В Познаньском воеводстве гвяздоры, выйдя из дома, ударяли розгой каждого встречного, если он быстро не уходил с их пути[651]. В Вармии ходила еще группа так называемых слуг с «сивым конем». Старейший слуга раздавал детям подарки, это сопровождалось подскоками коня[652].
Лужицкие святочные обрядовые шествия очень похожи на немецкие и польские. И в них переплетаются церковно-христианские черты с древними, чисто народными. У католиков Верхней Лужицы главными действующими лицами шествий были евангелический персонаж — Иисус (Boże dzeěćo) и сопровождающий его Румподих (Рупанц, Умпрехит — от нем. Рупрехт). Так же, как польский Юзеф и гвяздоры, Румподих ходит в бородатой маске, в вывороченной меховой одежде, с мешком — в нем яблоки и орехи для одаривания послушных детей, с розгой для наказания непослушных. Этот обычай описан еще в XVIII в. и, по мнению некоторых исследователей, заимствован лужичанами от немцев в средние века.
В Моравии подобный же персонаж, называемый Штедронь (Štědroň), носил подарки детям и наказывал непослушных в первый день рождества[653].
К рождественскому сочельнику в избу вносили снопы разных злаков, их ставили по углам (поляки, чехи, словаки), где они нередко оставались до праздника трех королей (6 января). Поляки Белостокского воеводства называли такой сноп хлебных злаков дзяд, коленда (dziad, kolęda — дед, коляда). Перед ужином хозяин прятался за снопом, а затем показывался и спрашивал:
— Старуха, ты меня видела?
— Нет, не видела.
— Дай боже, чтобы ты меня весь год из-за ржи не видела
(Восточное Мазовше, повяты Лапский, Белостокский)[654].
У словаков хозяин прячется за стол, на котором стоит рождественский хлеб, и спрашивает, видят ли его дети. Они отвечают, что не видят. Он говорит: «Дай бог, чтобы вы меня не видели весь год», в этом выражается его желание, чтобы пшеница выросла настолько высокой, что могла бы его скрыть[655].
Краковские крестьяне из снопиков ржи, что стояли по углам, делали копенки и втыкали их на ржаном поле, чтобы рожь лучше росла[656].
На стол у чехов, словаков и поляков расстилают сено или солому, а затем накрывают его скатертью. В Лодзинском воеводстве (повят Бжезинский) помнят еще, как сено расстилали не на столе, а на лавке, за которой ели, сидя на маленьких табуретках и на пнях[657].
У лужичан в Нижней Лужице и в с. Слепо сохранился обычай расстилать солому под столом. Потом эту солому раскладывали вокруг плодовых деревьев. В некоторых районах Польши девушки ставят на стол «венец» из всех видов злаков. У лужичан был обычай класть на рождественский стол последний сноп (stary), сохранившийся от жатвы, а
