Прайд (СИ) - Анатолий Махавкин

У фонтана стояли Галя с Ильёй и смотрели на меня. Ждали, стало быть. Махнув им рукой, я выпрыгнул из окна.

– Пижон, – хмыкнул Илья.

– Ну как, ещё не очень оброс паутиной? – поинтересовался я у Гали и, мимоходом, сорвал поцелуй с её пухлых губок, – ну, подавайте сюда ваших подземных жителей! Будем кормить нашего мальчика.

– Для начала, их ещё наловить нужно, – строго заметила Галя. Для неё всё, касающееся добычи пищи, очень серьёзно, – думаю, сегодня я пойду вниз с Ильёй. Мне совсем не понравилось, как ты вёл себя в прошлый раз. Куда это годится – заняться сексом посреди охоты?!

– Но тебе же понравилось, – удивился я, с лёгкой ухмылкой, – или мне показалось?

Галя упёрлась кулаками в бока и раздражённо топнула ножкой.

– Да, мне понравилось. Ну и чем всё закончилось? Нет, я не имею в виду твои сексуальные игры. Вся добыча успела удрать так далеко, что я и тень их запаха не смогла отыскать! И вообще, ты так изменился после…

Она осеклась, перехватив предостерегающий взгляд Ильи, и я укоризненно погрозил кошке пальцем. Впрочем, чего я от неё хочу? Галина особым тактом никогда не отличалась и всегда резала правду-матку так, как её понимала. Или не понимала.

– В общем, сегодня ты остаёшься наверху, – резюмировала львица и нервно буркнула, – и так этих засранцев приходится едва не по следу вынюхивать. Вот ведь хреновая энергетика!

Тут она попала в точку: местные жители почему-то почти не ощущались нашими органами чувств. Нет, они были питательны и вкусны, как и всё, до них, но вот только для поиска кого-то приходилось подбираться почти вплотную. С другой стороны – это добавляло охоте азарта.

А вот какая фигня произошла со мной, на последней охоте, я и сам понять не мог. Внезапно захотелось кого-нибудь обнять и приласкать. Словно я оказался в крошечной тёмной комнате, где постоянно опускалась температура. Где-то, я знал это, должно было светиться тёплым светом небольшое окошко. Как ни странно, но этим оконцем оказалась вполне тёплая и светлая Галя. Наваждение, не иначе…

– Я, по-прежнему, голоден, – напомнил Илья, – а пища сама не придёт. Разве начнёт обожествлять нашу кошечку.

– Классная идея, – поддержал я, – и пусть приносят ей жертвы.

– Ага, – саркастически кивнула она, – а вы, тогда, окончательно обленитесь и будете неделями напролёт читать свои дурацкие скучные книжонки.

– Ну уж нет! – возразил я, – мы будем месяцами напролёт заниматься сексом. И будет это продолжаться целую вечность.

– Аминь, – подтвердил Илья и громко хихикнул.

Мы неторопливо обогнули фонтан, оказавшись между двух строений, больше напоминавших храмы, чем жилые здания. Окна, до самой крыши и кариатиды с атлантами, выполненные с анатомическими подробностями. Только правый дворец украшали фигуры людей, со звериными головами, а левый – наоборот. Смотрелось неплохо. Внутри, правда, всё было намного хуже. Книг не осталось вовсе, а всю мебель неведомые вандалы превратили в щепы.

А вот и очередная достопримечательность: скульптура льва в его звериной ипостаси. Хищник, с гордо поднятой головой, небрежно попирал мощной лапой коленопреклонённого человека. Кто-то пытался осквернить изваяние, вымазав чем-то чёрным, но сама природа восстановила статус-кво, уничтожив осадками почти всю чёрную дрянь. Сохранились, почему-то, только две чёрные полосы, опускающиеся из глаз хищника. Казалось, будто лев рыдает, уничтожая покорённого человечка. Сюрреализм, как он есть.

– Э-э? – вопросительно промычал Илья, задержавшись у памятника и вопросительно поглядывая на нашу охотницу, – ты помнится…

– Да я ничего не забыла, – отрезала Галина и повернула направо, – даже странно, как-то! Казалось бы, там и переходы шире и помещений больше, так нет – их там, раз– два и обчёлся.

– А может им нравится, когда тесно и смрадно? – предположил я, – ты же знаешь – эти люди, они иногда такие странные.

– Главное – на вкус они все одинаковые, – пробормотал Илья и я расхохотался, – ну чего ты ржёшь! Да, я очень голоден, в отличие от некоторых эгоистов, не удосужившихся поделиться! Хоть бы объедки за собой убирали, а то оставили посреди коридора, ходи – спотыкайся.

– Это она виновата, – я ткнул пальцем в Галю и едва успел увернуться, когда разъярённая кошка попыталась царапнуть меня выпущенными когтями.

– Ну я тебе ещё покажу! – пригрозила она и прыснула, когда я скорчил перепуганную физиономию, – сам же пообещал сбросить в колодец.

– Зачитался, – виновато развёл я руками, – и вроде бы мы на месте. Вон –дерево.

– И мужик в пиджаке, – хмыкнул Илья, – и откуда эта чушь на языке?

– Подсознание, МонАми, подсознание. А может какая еда ругалась особенно изощрённо.

Мы стояли перед покосившейся башней, которую обрушило растущее дерево, приподняв узловатыми корнями одну из каменных стен. Дерево напоминало гигантскую бочку: толстое и приземистое. Фундамент пострадавшего строения вывернуло наизнанку, обнажив огромную чёрную дыру. Это и был вход в катакомбы. К мощному стволу кто-то привязал десяток верёвок, опускавшихся во мрак подземелья. Вот и славно, а то я уже решил, что добыча начнёт избегать это место. Да и веревочки пригодятся.

Галя стала предельно сосредоточенной: волосы на голове собрались в длинную белую косу, глаза вспыхнули багровым пламенем, а когти вылезли на максимальную длину. Не удержавшись, я чмокнул её в пылающую щёчку. Кошка зафыркала, зашипела и недовольно покосилась на меня: не отвлекай, мол.

Илья, на её фоне, выглядел истинным раздолбаем: когти выдвинуты едва ли наполовину, а грива так и вовсе распущена. Впрочем, от него ничего особенного и не требовалось: загонять будет львица, а его дело отлавливать обезумевшую, от ужаса, дичь. А я – вообще отдыхаю.

– Я пройдусь по кольцевым, с севера, – поясняла Галя, черкая когтем на стене башни. Там уже имелось несколько чертежей, – обычно они набирают воду здесь и здесь. В этом месте они выгуливают детёнышей и стирают одежду. Когда я пройдусь по этому коридору, они побегут по этим трём, в твою сторону.

– Хм, насколько я помню, чуть дальше есть спиральный спуск, – вставил Илья, – если они свернут, то никто из нас не успеет их перехватить.

– Пошли втроём, – предложил я, – сегодня не буду приставать. Обещаю.

Галя только отмахнулась.

– Будешь. Только после. Нет, к спиральному никто не пойдёт: я порву одного из охранников на лоскуты и все сойдут с ума от страха. В таком состоянии никто не станет искать особых путей. Если понадобится, разорву двух или трёх.

Какой-то нюанс в её схеме показался мне неправильным. Как-будто чего-то недоставало. И вдруг меня осенило.

– Постой, – сказал я и указал пальцем, – вот здесь, я хорошо помню, был широкий тоннель с остатками ржавых рельс. Он же практически примыкает к северным кольцевым. Можно обезуметь до какой угодно степени, но чтобы промчаться мимо, нужно быть слепым.

– Чёрт, да он же ведёт на север, – терпеливо, словно ребёнку, пояснила кошка, – а на север они не ходят, даже под страхом смерти.

– Вероятно какое-то табу, – пожал плечами Илья, – нам это только на руку.

– Табу, – хмыкнула Галя, – пошли, табу…

Она рыбкой сиганула в чёрный проём, мгновенно исчезнув из виду. Илья, посмеиваясь, медленно спустился следом и я услышал, как он посвистывает, удаляясь.

Оставалось дожидаться результатов. Пытаясь не скучать, я вытащил все десять верёвок и принялся сооружать плетёную конструкцию, которая будет выполнять функцию загона для скота. Дряхлые верёвки постоянно рвались, и я потратил гораздо больше времени, чем собирался. В конце концов дело было закончено, и я отступил назад, оценивая сотворённое. Прелестно!

За спиной кто-то жалобно хныкнул и послышался голос Ильи:

– Эй, паучок, принимай мушек в свои сети.

Мушек оказалось двое: насмерть перепуганная девица и бледный, от ужаса, парень. Оба в серых изодранных плащах, на голое тело. Пойманные жалобно бормотали о беспощадных демонах, но я не стал прислушиваться и просто забросил их внутрь загона. Там они сели в тёплую пыль и прижались друг к другу, испуганно зыркая на меня широко распахнутыми глазами. Их всхлипы понизились до глухого шёпота, но я чётко различил слово: "Хозяева", произнесённое парнем.

Теперь Илья начал выныривать очень часто, вышвыривая на поверхность по два, а то и по три человека, за раз. Добыча оказалась самой разнообразной: подростки, старики, дети, но по большей части – взрослые женщины. Все казались перепуганными, думаю, одним разорванным охранником дело не обошлось. Кое-кто пытался бежать, но сильная оплеуха быстро приводила их в чувство.

Загон заполнился до отказа и в этот момент поступление дичи временно прекратилось. Из дыры доносились глухие вопли, значит охота не прекращалась. Очевидно, ещё не пойманные, разбрелись поодиночке и теперь носились по тоннелям, пытаясь избежать поимки. Ну а Галя просто вошла в охотничий транс и её теперь интересовал сам процесс.