Дикая роза - Альберто Альварес

Между тем решительное вторжение Розы к Анхелю не осталось незамеченным продавщицами. И Америка предположила, что позволь себе такое она, ей бы не поздоровилось. А эта вошла, и хоть бы что!

За обедом в доме Линаресов места Рикардо и Кандиды были пусты. Рохелио и Леонела не спеша смаковали кофе, слушая Дульсину, вставшую из-за стола раньше других и теперь расхаживавшую по столовой энергичной походкой.

— Что касается Кандиды, нам пора принять решение. С каждым днем она становится невыносимее. Нам остается только изолировать ее.

Рохелио посмотрел на сестру с изумлением.

— Изолировать Канди?

— Да. В больнице для душевнобольных. Она невменяема.

К вашему сведению: вчера она напала на лиценциата Роблеса с ножницами в руке. Есть тихие и неопасные сумасшедшие. Но, увы, это не относится к моей сестре. Леонела поддержала Дульсину:

— Да, Рохелио, присутствие Кандиды ставит семью в опасное положение.

— Наша семья давно уже в опасном положении, — ответил Рохелио.

…Когда об этом разговоре узнал Рикардо, он пришел в ярость. Забыв, что сам он недавно видел выход лишь в помещении сестры в больницу для душевнобольных, он набросился на Дульсину:

— Как ты можешь направлять сестру в сумасшедший дом?

— Она безумна. Ты хочешь, чтобы она нас зарезала? Рикардо схватил Дульсину и затряс ее, как куклу. Дульсина, задохнувшись от злости, стала кричать, что он заразился грубостью от своей дикарки. В ответ он сказал ей, что она позорит семью, связавшись с преступником.

— Запомни, отныне Кандида находится под моим покровительством! — крикнул Рикардо уходя.

Дульсина повалилась на постель и в ярости начала бить по стене кулаками. Ее сотрясали рыдания.

Все в этом помещении было белоснежным: стены, потолок, простыни, халаты. Пожалуй, лишь лицо одного из двух врачей, сидевших около окна, казалось на этом фоне темным: таким оно выглядело усталым и невеселым. Второй доктор смотрел на него с восхищением.

— Ты знаешь, я часто видел, как ты оперируешь. И всегда восторгался твоим умением и решительностью. Да и удачливостью тоже. Но то, что ты сделал на этот раз с несчастной сеньоритой Дельгадо — это уж просто фантастика какая-то! Спасти ее после такого ранения — чудо!

Его собеседник кинул на постель, где лежала Ирма Дельгадо, озабоченный взгляд. Но лицо раненой не выражало ничего. Она была неподвижна. Вряд ли следовало ожидать, что она скоро придет в сознание.

— Что толку, что она возвращена к жизни? — невесело сказал врач с усталым лицом. — Одна из пуль застряла в позвоночнике. Вряд ли эта сеньорита когда-нибудь будет ходить.

Он сидел, уперев локти в колени, и сейчас опустил голову на раскрытые ладони, спрятав в них лицо. Поэтому он не видел, как задрожали при его последних словах веки Ирмы Дельгадо. Она медленно приходила в сознание после операции, спасшей ей жизнь.

Куколка опасливо оглянулся.

— Тебе не следовало приходить сюда. Сорайда начеку. Роман сурово посмотрел на него.

— Дело спешное. Заказчик звонил. Эту Ирму ты не убил. Куколка стал испуганно возражать:

— Я три раза пальнул!

— Вот именно — «пальнул»… Она не умерла. И заказчик не хочет платить остаток. А тут еще я тебе отстегнул.

Куколка принял решительную позу.

— Ну про эти деньги ты забудь. Их и нет уже!

В пылу спора они не заметили Сорайду, как бы невзначай приблизившуюся к ним и внимательно прислушивавшуюся к их разговору.

— Так что ж ты мне, Куколка, предложишь? — спросил Роман, что-то прикидывая в уме.

— Пойдем на угол, там потолкуем спокойно. — Куколка хотя и поздно, но все-таки заметил свою сожительницу.

Они ушли, оставив Сорайду в тяжелом раздумье: что у Куколки за дела с этим негодяем?..

После разговора с Куколкой Роман отправился в контору лиценциата.

Роблес вызвал его, потому что не хотел больше показываться в больнице. А ему необходимо было знать, в каком положении находится Ирма. Но Роман сказал ему, что появляться в больнице больше нет необходимости: он уже справлялся утром о здоровье сеньориты Дельгадо.

— И что же ты узнал? — спросил лиценциат. Роман, чуть улыбнувшись, развел руками:

— Умерла она.

Отворяя дверь на вежливый стук, Роза меньше всего предполагала, что увидит на пороге Пабло. Она даже не сразу поняла, кто перед ней.

— Каких трудов мне стоило найти тебя! — объявил он ей.

— Да я вроде тебя об этом не просила.

— Мне самому хотелось увидеть тебя. И поговорить. Она объяснила ему, что у не нет особой охоты разговаривать: слишком много воды утекло.

Он спросил, не развелась ли она с мужем.

— Отлепись, парень, пока я не разозлилась.

— Если ты с ним не помирилась, значит, я могу надеяться?

— Вытолкать тебя, что ли?

— Почему ты сердишься?

Она стала втолковывать ему, что сердится она, потому что он для нее еще щенок и ему нужна кормилица — пеленки менять. Он возразил, что ему скоро восемнадцать. Она пожелала ему веселого торжества и вытолкала за дверь.

Сидя в гостиной на диване с высокой спинкой, Рохелио разглядывал шахматный журнал. Но со стороны казалось, что в гостиной никого нет, иначе Селия не позволила бы себе мести около порога чистый, в сущности, паркет между двумя коврами. Не заметила Рохелио и Леонела.

В гостиную она зашла специально, увидев там Селию.

— Ты небось знаешь, где теперь работает дикарка? Ты ведь с ней дружила?

— Откуда мне знать?

Леонела не хотела ей верить. И пригрозила, что если Селия не хочет потерять работу, то должна узнать, где работает Роза.

Селия ушла, а перед Леонелой внезапно появился разгневанный Рохелио.

— Тебе Роза все еще покоя не дает? Зачем тебе знать, где она работает?

На этот раз Леонела объяснила все простым любопытством, свойственным женщинам, и, поцеловав Рохелио в щеку, пожелала ему доброго дня…

Селия тем временем поднялась в комнату сеньориты Кандиды и печально смотрела, как ее безумная хозяйка раскладывает на кровати детское белье.

— Как вы провели ночь, сеньорита?

— Я видела замечательные сны. Ты ведь знаешь, я беременна. Голубенькая одежка — это для мальчика, а розовенькая — для девочки… Ты бы кого предпочла?

— Кого Бог даст, — грустно ответила Селия.

Перед открытием магазина Роза столкнулась у входа с Америкой и двумя другими продавщицами.

— Ты чего это с утра пораньше? Приходи ровно в девять, когда Малена открывает. Она у нас старшая. Ты ее берегись. Это такая жаба: ам! — и проглотит.

— Меня не проглотит. У меня средство есть — от жаб. Роза состроила зверскую физиономию, и девушки дружно рассмеялись. Открыв магазин, Малена критически оглядела Розу: