Теория Забвений - Владислав Владимирович Беляков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не трогай его! – Возмутился Андрас.
– Нет, ты должен верить нам! – Парень взглянул в глаза демону и понял, что должен сказать что-то, что заставит его ему поверять. И, когда он протянул тому руку, то идея пришла в голову сама по себе: – Я никогда не ступаю по растущей траве, ведь, подобно Крайе, не причиняю вреда невинным!
Андрас услышал это и его уставшие глаза приоткрылись. Никто, кроме проживших более двух тысяч лет не поймёт, о чем сейчас сказал молодой человек, стоящий прямо перед ним. Демон, слегка поколебался, но всё же протянул руку в ответ. Кисть его не выдержала и начала опускаться, тогда Парень подхватил её и, пожав тому руку, улыбнулся: «Меня зовут… и всегда звали Виктор Звонарь». Следом его веки закрылись, а образы их бесследно исчезли, оставив лишь горстку разлетевшегося зеркального пепла.
«Не все то зло, что черно. Свет зачастую скрывается в откинутых им же тенях, в то время как тьма остается у всех на виду.»
Восемнадцатая заповедь книги Мезмеро
Акт Восьмой
Ложный Пророк
Что такое память?.. И что же останется, если эту гигантскую и одновременно невесомую частицу отнять? Как только что родившийся ребёнок, человек, её потерявший, является чистым листом, пустым сосудом, холстом, на котором возможно нарисовать всё что угодно, с единственной разницей в том, что холст ребёнка бесформен и ничем не огранён, в то время как у взрослого уже помещён в рамку. Начни создавать рисунок сам или брось белое полотно в поле. Так или иначе оно приобретет окрас, по чьей-то указке, прихоти либо само по себе. Ведь пустота для того и существует, чтобы что-то её заполняло. Но где же лежит эта чудесная суть, что её можно просто так добавить, убрать или вовсе утерять?
Многие люди из внешнего круга, учёные и философы, психологи и доктора полагают, что память – это всего лишь биохимическая реакция, протекающая в мозгу у любого живого существа. И этот довод вполне не лишён смысла, ведь, если сильно удариться головой, можно забыть даже родное имя. Но почему же оно тогда возвращается? Само по себе медленно, буква за буквой, втекает назад в сознание, образуя слово, что стало первым достоянием любого человека. А вслед за ним кирпичики былой жизни вновь собираются воедино. Как по чьей-то указке, фарватеру, проложенному сквозь необъятные просторы океана, память находит путь назад, как бы долог и сложен тот ни был. И откуда же начинает свой путь, то, что утерял разум?
Взрослые мезмеро, никогда и не задумывались о таких мелочах. Они не верят в бога, создателя, судьбу и чистоту людских сердец и считают мир понятным, простым и рассудительным. Главная проблема веры – это то, что её можно утерять. В то время, как люди слепо во что-то верят, мезмеро это просто знают. А когда ты точно в чём-то уверен, слово «вера» становится уже неуместно, ведь как иррационально поверить в камень, если ты видишь его прямо перед своими глазами. Они узрели истину и правду о творце, познали всю простоту и красоту мироздания, и что свою судьбу каждый выбирает сам. Также у них найдется и точный ответ на заданный ранее вопрос: память та находится в душе, в единственном месте, где она будет стоить всего, после ухода её смертного сосуда. И сколько бы раз член ордена от удара её не терял, лекари вместе с опытными чтецами восстановят всю его жизнь в мгновение ока. Душа – это огромное хранилище, наполняющееся в течении всей жизни и забирающее этот багаж при уходе в иной мир.
Основываясь именно на этом, совет дома постановил самое страшную кару для тех, кто приступил строжайшие законы, установленные самим основателем. Наказанием для них является процедура очищения, или, как это заведено у офицеров, «нуллификации». И так же, как и всё остальное в мире, этот метод прост и в тоже время гениален. Совет во главе с самим старейшиной круга изымает из души осужденного ту самую частицу, что делает из непростого человека мезмеро. При этом тот испытывает невероятные мучения, ведь эта крупица силы, попадая в такую плодородную почву, моментально пускает корни по всей поверхности, обвиваясь, как лоза. Когда же частицу души основателя насильно вырывают из носителя, то корнями та срезает и память, что лежит отпечатком на душе любого, словно стягивая, оставляя ту оголенной, как ствол без коры. Вся жизнь, какой бы она ни была, бесследно утекает, оставляя лишь то самое, белое неогранённое полотно, а тот, кем или чем ты когда-либо был, исчезнет и больше никогда не вернётся. Именно этого братья так боялись – потерять всю свою жизнь, в которой они уже достигли так многого. И каков был вес того камня, что упал с их плеч, когда совет в полном составе, во главе с самим Закрином, признал Виктора Звонаря достойным продолжить носить имя первого старейшины. Хотя, сказать по правде, долго размышлять им не пришлось… Сам основатель лично встал на защиту молодого человека, явив свой кристально-фиолетовый облик перед всем домом. Обращаясь к народу, он выражал соболезнования семьям, лишившимся детей, отцов и матерей по вине его ошибки, и, когда Виктор просто стоял, закрыв глаза и опустив голову вниз, на вершине центральной двойной лестницы, в ожидании приговора, владыка Крайе возвышал свой призрачный лик над всем академическим холлом. И пусть зеркальный плащ боле не развевался от дуновения ветра, а глаза не сияли фиолетовым светом, голос его звучал всё также громко и чётко, резонируя и отражаясь эхом ото всех стен. Наконец, заканчивая своё долгое и внушительное выступление, основатель сказал ему поднять голову, ведь нечего было ему стыдиться. Ныне молодой человек станет проводником его разума и воли, и все, кто захочет увидеть или говорить с основателем, смогут сделать это через него.
И вот, оправданные триумфаторы всем составом вместе с Леонардом и Альбертом Грецием стояли на вершине этой самой лестницы, на пике славы, получая всеобщее признание и поздравления с одержанной победой.
– Это последнее, что я четко помню… – Говорил Виктор, сидя на том самом заводе, где Андрас буквально пару недель назад, начал обучать его альтерэго. Демон к тому
