Далекие острова. Трилогия (СИ) - Олег Будилов

Слова лейтенанта задели меня, но я был благодарен ему за прямоту. Интриги, перешептывание за спиной и доносы, были в адмиралтействе обычным делом. Приятно было видеть человека, который не боится говорить правду в глаза, и все-таки я не понимал, чего он от меня хочет. На задиру и дуэлянта он не похож, к тому же сразу дал понять, что против меня ничего не имеет.

— Вы тоже так считаете?

— Нет, — лейтенант покраснел.

Все-таки он был еще очень молод. Он читал отчет, слушал рассказы Хала, и не мог для себя решить, как ко мне относиться. Даже если он не согласен с офицерами «Великолепного», то определенные сомнения на мой счет у него явно были. Сейчас он ждал моей реакции. И от того начну ли я оправдываться или просто уйду, зависели наши отношения в походе.

— Знаете, однажды десантное судно, на котором перевозили мою морину, потопили. Корабли сопровождения бросили нас. Тогда погибло много людей, я сам чудом спасся. С тех пор я считаю, что морские офицеры не могут говорить мне о морали.

Лейтенант опешил, удивленно захлопал длинными, как у девушки ресницами.

— Простите….

— Я, просто, хочу сказать, что в таких вопросах не стоит слушать других и судить о человеке по короткому отчету. Для знакомства со мной у Вас будет два месяца, еще успеете составить собственное мнение.

Я постарался сказать это, как можно мягче, обижать порывистого юношу в мои планы не входило. Тем не менее лейтенант покраснел еще больше и насупился.

— Понимаю, что Вам неприятно было услышать от меня все это, но я считал своим долгом объяснить почему офицеры «Великолепного» вели себя подобным образом. Я думаю, что люди, отправляясь в дальних поход, должны быть честны друг с другом. Прошу меня извинить, если я Вас обидел.

— Я совсем не обиделся, — миролюбиво ответил я, — наоборот, мне было очень приятно познакомиться с Вами.

Рок вернулся через полчаса. Никаких дел в адмиралтействе у нас больше не было, поэтому мы отметили пропуска и вышли на площадь. Дождь кончился, было сыро и холодно.

— Давайте зайдем куда-нибудь, вина выпьем, — предложил капитан.

Я был совсем не против. Странная речь президента навела меня на мысли о том, что Рок знает на много больше, чем говорит. Похоже меня опять используют в темную.

Гостиничный ресторан нам порядком надоел, и мы решили прогуляться. Заведений на площади было много, но мы прошли несколько кварталов в сторону старого города в поисках недорогого трактира. Чем дальше от центра, тем дешевле. Если проживание в отеле нам оплачивало адмиралтейство, то за ресторан и прочие развлечения нужно было платить из собственного кармана.

Нам понравился маленький кабачок в подвале старого кирпичного дома. Посетителей было мало, обслуживал сам хозяин. Он принес поднос с едой, расставил тарелки и разлил вино в высокие глиняные кружки. Оно было очень холодное и кружки запотели.

— Что происходит Рок, — прямо спросил я, — о какой миссии говорил президент?

Капитан тяжело вздохнул, выпил, промокнул губы салфеткой и достал свой серебряный портсигар.

— В пакте о ненападении есть пункт 14/09, в котором сказано, что страны, участницы договора, признают территориальную целостность друг друга и добровольно отказываются от присоединения новых территорий в ближайшие пятнадцать лет.

Рок достал папиросу, смял гильзу, закурил и выпустил облако дыма

— Ну и что? — Я все еще ничего не понимал.

— Дикий остров это, в некотором роде, новая территория, — продолжал капитан, — никого не интересует, что адмирал Толь основал колонию еще до войны. Если ее обнаружат, нам предъявят обвинения в нарушении договора. А это не просто дипломатический скандал, это война.

Он сделал многозначительную паузу.

— Перед нами поставлена задача уничтожить любые свидетельства пребывания экспедиции на Диком острове.

— Что значит уничтожить? — осторожно спросил я, боясь услышать ответ.

— Я не знаю, — Рок отвел глаза, — подробные инструкции у супер-капитана Орса, он руководит походом. Но я себе все это представляю так — мы высаживаемся, загоняем в трюм всех, кто хочет вернуться домой, а поселение адмирала Толя и форт, крейсер «Великолепный» сравняет с землей.

Меня передернуло. Я слишком хорошо представлял себе, что может натворить тяжелый крейсер. Нельзя убрать все следы, останутся тела, оружие, личные вещи, но со временем все это растащат аборигены, воронки затянуться, разрушенный лагерь зарастет травой и через год уже никто не сможет предъявить никаких обвинений. Но почему было сразу не сказать, что у нас на острове люди, колония? Их можно отозвать в любой момент. Я тут же поправил себя, что отозвать никого нельзя. Сейчас на Диком острове мятежники, которые вряд ли захотят добровольно вернуться домой. Значит проще уничтожить все следы. Нет людей, нет проблемы.

— Я-то Вам зачем понадобился?

Капитан затушил папиросу.

— Орсу Вы не нужны. Это я настоял на Вашем участии.

— Зачем?

— Вы хотите вернуть своих людей домой?

— Хочу.

— Я дал Вам такой шанс. Спасите всех, кого сможете.

Он залпом допил вино и махнул рукой хозяину, к еде Рок так и не притронулся.

— Плохое здесь вино, вот что я Вам скажу, — с чувством сказал капитан, — кислятина.

Он заплатил по счету и вышел из-за стола.

Трактирщик наполнил кружку, поклонился и отошел, оставив меня в одиночестве.

Эн почти убедила меня в том, что возвращение на службу станет первой ступенью к чудесной новой жизни. Я надеялся, что со временем, мы вернемся в столицу, меня назначат командовать мориной и потечет обычная рутинная служба. Ничего этого не будет. Меня опять с головой окунут в кровавое месиво, потом выжмут и выбросят.

Я смотрел прямо перед собой и думал о том, что в этом мире ничего не меняется. За столько лет нужно было смириться с действительностью, но проклятая вера в светлое будущее, заложенная в глубоком детстве, не давала окончательно очерстветь душой. Детям нельзя читать сказки с хорошим концом, потому что, вырастая, они продолжают верить в то, что книжные чудеса вполне реальны. Пустые надежды.

Я допил вино, вернулся в гостиницу и лег спать. Мне снилась война и я все время ворочался с боку на бок, просыпался и тянул руку под подушку, пытаясь нащупать воображаемый револьвер.

Со мной осталось четырнадцать человек. Мы уходили в глубь острова Мон, а за нашей спиной горели лесопилки и дома. В темноте идти было трудно, но я боялся включать фонарик, опасаясь, что нас могут заметить. Пока преследования не было, но все могло измениться в любую минуту.

Возле поселка лес был редкий, но скоро путь нам преградили поваленные стволы с торчащими в разные стороны обломанными ветками. Мы с трудом перелезали через них, кое-где прорубая дорогу абордажными саблями. На наше счастье выглянула луна и стало заметно светлее, бурелом кончился, и мы оказались в сосновом бору.

Отряд Бада был уже на полпути к заброшенному поселку, и чтобы их догнать, следовало поторопиться. Нас хватило всего на час. Когда люди стали выбиваться из сил, я объявил привал. Десантники садились прямо на землю. Здесь на юге, ночами, было относительно тепло, температура не опускалась ниже восьми градусов, но частые дожди промочили почву насквозь.

Никто из нас не знал леса и не умел в нем ходить. За всю жизнь многие вообще ни разу не покидали родные острова, на которых кроме фруктовых деревьев ничего не росло. Я знал, что местные лесорубы живут лесом. По их словам: «он напоит, накормит и спать уложит», но я совершенно не представлял, как здесь можно выжить, не имея крыши над головой и хорошего запаса продуктов.

Я на минуту включил фонарик и сверил курс. Оказывается, мы слишком забираем к океану, нужно было уходить левее. Ко мне подошел Хел.

— Спасибо, что дождались нас, — сказал лейтенант.

— Не за что. Что там произошло, высадился десант?

— Да, и пленные, которых мы отпустили, набросились на нас.

Долго оставаться на одном месте было опасно, и я поднял людей. До места стоянки оставалось еще несколько километров.

Видимо я сбился с пути, потому что мы попали в болото. На карте его не было. Блуждая в холодной воде, оскальзываясь и проваливаясь по пояс в вонючую жижу, мы совершенно выбились из сил.

— Все, — сказал Гат, — господин супер-лейтенант я больше не могу. Давайте устроим привал.

— Где? — огрызнулся я, — кругом вода.

Сил у меня не осталось, последние полчаса я всерьез думал о том, чтобы выбросить двустволку и патронташ. Измученные десантники остановились. Я включил фонарик и посветил прямо перед собой.

— Что это? — спросил Хел. Он не много прошел вперед и вернулся, — господа, кажется это остров.

Действительно, прямо перед нами из воды поднимался небольшой островок.

Мы выбрались на сухое место. Кругом была вода, мокрые деревья и кусты, поэтому развести костер не получилось. У меня была фляжка со спиртом, которую мы пустили по кругу, потом поели консервов, сбились в кучу для тепла и стали дожидаться утра.