Предсказанное. Том 2 - Василий Головачёв
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Торопов был не один. С ним пришли двое молодых людей мощного телосложения, одетые в стандартные кокосы Службы, но Власта их не впустила, и по знаку Торопова они остались у входа в капсулу-квартиру Власты, на холл-площадке. Сам же Милослав спустился в прихожую на лифт-подъемнике.
Некоторое время Власта и бывший муж, с которым она не жила уже больше двадцати лет, разглядывали друг друга.
Милослав, прежде тонкий и стройный, как юноша, явно пополнел, обрел животик, но выглядел хорошо. Шапка седых волос не портила его, а вот капризно изогнутые губы придавали лицу выражение недовольства и холодности.
— Ты одна?
— Как видишь. Зачем пришел?
— Ты все такая же, — прищурился Торопов. — Не меняешься. Разве что одета не по моде. Черный цвет тебе не к лицу.
— Черный цвет к лицу тебе, — сухо отрезала Власта, сдерживаясь, чтобы не нагрубить. — Тебе разве не известно, что мой муж погиб?
В глазах бывшего командора Погранслужбы мелькнули злые огоньки.
— Он сам виноват… — Торопов запнулся.
Власта раздула ноздри, глаза ее сузились.
— Что значит — он сам виноват?! Ты знаешь подробности гибели Димы?!
Глаза Торопова вильнули.
— Мне рассказывали… ему предложили работать на Службу, он отказался…
— За это не убивают. Но его убили!
— Ну… не знаю… меня там не было.
— Где — там?!
— Ты сама все знаешь. Он попытался утихомирить банду «эскадронов жизни» в Судане… не понимаю, какого черта его туда понесло. Короче, речь не об этом. Твоего Столбова уже не вернешь. Предлагаю забыть его и начать все сначала.
Власта покачала головой.
— Как это легко у тебя получается — забыть. Я люблю его, понимаешь? До сих пор люблю! Никто мне не нужен! И дочери моей тоже. Мы прекрасно обойдемся без мужа и отца, появляющегося раз в году и забывающего о днях рождения.
— Я тоже люблю тебя!
— Наверное, любишь, — согласилась она. — Только по-своему, эгоистически, властно и бесцеремонно. Ты хочешь, чтобы я была твоей комнатной женщиной, согласной с любым твоим решением, принимающей все твои игрища и прощающей все похождения. Мне такая однобокая «любовь» не нужна!
— Ты не понимаешь…
— Почему же? Чего я не понимаю?
— Все изменилось… только я могу помочь тебе в нынешние времена. Тебя никто не защитит! Даже твоя сумасшедшая сестричка и ее муж-амбал! А я — могу!
— Ты уверен?
Торопов гордо приосанился.
— Я работаю в Службе, председатель комиссии по контролю за ликвидацией устаревших вооружений, это большая должность! В моей власти казнить и миловать, через мои руки проходят большие деньги…
— И гипногенераторы, — добавила Забава, поднимаясь из спальни в гостиную на щите подъемника. — Не так ли, господин бывший пограничник?
— Забава! — пробормотал Торопов, меняясь в лице. — И ты здесь… Вы все знаете…
— Не все, — качнула головой Боянова-старшая. — Мы не знаем, зачем тебе это понадобилось — красть списанное гипнотронное оружие и передавать черным негуманам.
— Чушь! Я передал суггесторы своему сыну… — Торопов прикусил язык.
— Значит, и твой сын замешан в этом неблаговидном деле? Просто замечательно! А зачем ему оружие? Твой сын — эксперт по оружию? Ликвидатор? Разработчик новых видов оружия? Неужели ты не понял, что похищенные тобой суггесторы предназначены не для добрых дел? Как они оказались у отеллоидов?
— У кого?
— Ты не знаешь, кому твой сын передал генераторы? Поистине прав Аристарх, говоря, что у одних оба полушария защищены черепом, у других — штанами. Неужели ты потерял нюх пограничника? Или совесть?
Торопов потемнел. Рука его дернулась к поясу с держателем «универсала».
— Вы не понимаете, с кем связались! Я вас…
— Убьешь? — насмешливо приподняла бровь Власта. — Как Диму? Ты же только что клялся в вечной любви и готов был сделать для меня все возможное и невозможное.
— Вы слишком далеко зашли…
— Это ты далеко зашел. Уходи! Мы с Кариной прекрасно обходились без тебя все двадцать лет, проживем и дальше.
— Вам придется пойти со мной.
— Это еще зачем? — усмехнулась Забава. — Ты решил взять нас в качестве заложников?
— Вы пойдете со мной!
— Не пойдем.
— Тогда я… — Скрюченные пальцы гостя легли на рукоять «универсала».
Забава выпрямилась, глаза ее метнули молнии.
Торопов отшатнулся, бледнея.
В то же мгновение за его спиной сгустился воздух, пропуская огромную фигуру, которая сгребла его одной рукой за шиворот, а второй вырвала из руки оружие. Отшвырнула бывшего командора погранслужбы к стене.
— Вовремя, — с облегчением сказала Забава. — Там с ним были двое парней.
— Не двое, а целых четверо. Они уже практически отдыхают. — Железовский спрятал «универсал», оглядел женщин. — С вами все в порядке?
— Он хотел забрать нас с собой, — вздохнула Власта. — Все его слова о любви яйца выеденного не стоят. Это всего лишь попытка оправдаться перед самим собой. Любит он только себя.
В комнате появились Александр Золотько и оперативник из его группы.
— Уведите, — кивнул на Торопова Железовский, — и допросите. Он много знает.
— Я ничего не скажу! — гордо вскинул голову Торопов. — Вы ничего не сможете сделать! За мной придут… — Он сделал усилие и умолк.
— Придут, — согласился Аристарх. — Мы будем ждать. Особенно мне хотелось бы встретиться с твоим сынком и моим давним приятелем Вацеком Штыбой. Я знаю, что партию суггесторов, предназначенную для ликвидации, вы продали именно ему. Много он заплатил?
— Не твое дело!
— Согласен, не мое. Это уже дело трибунала. Уведите!
— Не имеете права! Я представитель СЭКОНа! Вы все предстанете перед судом! Я вас уничтожу!
— Вот цена его слова, — грустно улыбнулась Власта. — А ведь как хорошо начинал, слеза просилась.
— Он всегда хорошо говорил, — презрительно скривил губы Железовский. — «Я шоколадный заяц, я ласковый мерзавец…» Была такая песенка много лет назад.
Торопова, несмотря на его яростное сопротивление, скрутили и унесли.
Железовский прошелся по гостиной, мысленно общаясь с оперативными службами, принимавшими участие в операции. Повернулся к женщинам:
— Собирайтесь, я провожу вас.
— Мы ждем Карину, — сказала Забава.
— Она с Аумой и Карой ждет вас на базе.
— Почему же не позвонила? — огорчилась Власта.
Раздался тихий свист домового.
— Уже звонит.
Власта включила виом, заговорила с дочерью, радуясь, что с ней все в порядке, и укоряя ее за то, что не дала о себе знать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
