Звезда и жернов - Макс Армай

— Погоди, погоди! — опешил Рин. — Как один Тона остался? А где же Адэк?

— Так ты не знаешь! — с ужасом посмотрел на него Рикунд и всплеснул руками.

— Чего я не знаю? — побледнел от леденящего сердце предчувствия Рин.

Рикунд отвёл глаза в сторону и заметно тише сказал:

— Когда тут у нас бесчинствовали чужеземные чародеи, один из них вселился в Адэка, полностью овладев им. А когда его подлый обман раскрылся, сгинул неизвестно куда… Кое-кто говорит, что видел, как он обратился в диковенную птицу и улетел… А Адэка, значит, не стало… Во как, с Адэком-то!

— Не может быть!.. Этого не может быть! — прошептал потрясённо Рин, и жаркие слёзы сами собой навернулись на его глазах. — Адэк!.. Как же так? — прошептал он и, закрыв лицо руками, затрясся от рыданий.

— Ну, что ж теперь поделаешь! — приобнял его за плечи Рикунд, пытаясь успокоить. — Жаль, конечно, Адэка. Но на всё воля Господа!.. Ну, пойдём, пойдём отсюда! — и, раздосадовано оглянувшись по сторонам, трапезничий повлёк за собой юного оруженосца. Ему тоже было жаль Адэка. Но, в то же время, если бы тот не погибнул столь ужасной смертью, то и он, Рикунд, никогда бы не стал главным трапезничим. Рикунд был не глуп и догадывался, что Ндади хотел видеть своим преемником не его, а именно Адэка… Однако… Всё в руках Господа!

Проходящие мимо люди, поневоле задерживали шаг и оглядывались на статного юношу, облачённого в великолепные доспехи и горько-прегорько над чем-то рыдающего.

Пара свечей на столе слегка потрескивали, отбрасывая на стены причудливые пляшущие тени. В комнате Рикунда окон не было. Так как главным трапезничим герцог назначил его лишь на время отсутствия Ндади, то жить он остался там же, где жил и раньше.

— Н-да… — задумчиво протянул Рикунд, зловеще уставившись прямо на Рина. — Клянусь всеми искуплёнными Ирдума, так оно и было! Чародей прыгал с крыши на крышу, расшвыривая вокруг себя огненные шары! Но прингид сотворил молитву, и, так как он был тхалианином истинно праведным, то сила Господа снизошла в него. Прингид грозно указал пальцем в нечистивого, и треклятый чародей рухнул вниз, на мостовую. Тут ему и конец пришёл!

Рин сидел на сундуке, вжавшись в самый угол маленькой комнаты, и мрачно смотрел в стол. Неужели всё это творилось в его родном городе? А он даже и не знал! Теперь, по крайней мере, ему стала понятна та странная ненависть, которой вдруг все воспылали к волшебникам. И всё же… Это же всё были чужаки, которые не только не признавали истинной веры, но даже, чего доброго, были прислужниками самого Тёмного! Разве можно их всех ровнять с теми, кто на протяжении многих веков верой и правдой служил народам Ирвира, и даже больше того — сами были его неотъемлемой частью?

— Ты тоже считаешь, что волшебство — от Тёмного? — спросил Рин, вертя в руках изрядно побитое огниво.

— Не знаю… — и Рикунд громко втянул в себя воздух. — От Тёмного ли, или ещё от кого… Ясно только одно — это не Господь вкладывает в души знание волшебства, ибо никогда ещё те, кто истинно служат Ему в церквях и соборах, не знали этого тёмного исскуства.

— Но это потому, что все, кто хочет стать частью тела Церкви, обязан пройти обряд Искупления, после которого все волшебные способности исчезают, — возразил Рин.

— А ты не думал, что раз такой обряд есть, то это не просто так? — повысил голос Рикунд, сердито воззрившись на Рина. — Разве истинным тхалианам нужно прибегать к помощи волшебства?

— Бывает, что и нужно, — пожал плечами Рин. — Вот, заболеет пашня, молоко у коровы испортится, человек или вещь какая ценная пропадёт, или когда мечу надо придать благородную прочность, или же погоду узнать, всегда за этим, да и за много чем ещё обращались к чародеям.

— Всё равно! — нахмурился Рикунд. — Волшебство — это скорее зло, чем праведное дело! И любое чародейство — неискуплённое мастерство!

— Эх! Ладно… Пора мне идти к Дэдэну, — поднялся Рин.

— Да поздно уже! — тут же вскочил Рикунд. — На улице, поди, уже совсем стемнело! К тому же, ты знаешь, какой он нынче сердитый ходит? Как напустится на тебя, так и пожалеешь, что сунулся к нему с дурной вестью на ночь глядя! Ложись-ка ты лучше у меня спать, а завтра утром оно всё и сподручнее будет.

Рину сейчас уже и самому идти не хотелось: вряд ли бы что-либо изменилось от того, когда узнает о смерти своего слуги придворный волшебник — сегодня ночью, или же завтра утром. К тому же, честно говоря, Рин, как и все вокруг, Дэдэна побаивался. На том и порешили.

Глава 4

Город уже спал. Все его ворота были надёжно затворены, мосты подняты, а возле них и по крепостной стене ходила вооружённая стража. Даже по улицам, то там, то здесь неспешно прохаживались, в сопровождении отчаянно зевающих стражников, ночные сторожа, гремя своими колотушками, или же крутя громкие трещётки. По всему было видно, что честные горожане могли спать спокойно и не бояться ни за свою жизнь, ни за своё имущество.

Две луны равнодушно взирали со звёздного неба на спящий город, а третья, самая маленькая, игриво спряталась за проплывающим мимо облаком. Сегодня было трёхлуние, единственная ночь в году, когда Пакойта, Дадригс и Ана одновременно украшали ночной небосклон, до утра двигаясь почти вровень друг с другом, и из-за чего было светло, словно в летний вечер. Возможно благодаря этому, стражник, дежуривший над Пьертскими воротами, ещё издали заметил над дорогой, идущей через предместье, что-то странное: ему показалось, словно тёмное облако движется в сторону города. Не успел он как следует всмотреться, как услышал и глухой конский топот. Волнуясь, он поднял к губам широкий рог и что есть силы затрубил. Едва к нему на стену поднялся заспанный командир, как большой отряд воинов подъехал к крепостному рву.

— Эй, стража! Быстрей открывайте ворота! — крикнул выехавший вперёд, закованный в латы рыцарь с копьём в руках. — Я ади Ранек Удори Зелёные Глаза, господин Калва, Шорга и леса Танбор. Враг стремительно приближается и с минуты на минуту уже может быть здесь!

— О каком враге вы говорите, достопочтимый ади Ранек? — удивился командир стражи. — На земле Имрии давно уже царит мир, и даже в будущем, хвала Всесущному, мы никаких войн не ожидаем!

— Почём я знаю!.. Но я своими глазами видел несметное войско, стремительно продвигающееся в сторону Индэрна, — махнул рукой назад ади Ранек. — Ади Ота, чьи земли лежат севернее Пьерта, на берегу моря Ветров, утверждает, что они приплыли на многочисленных короблях вчера утром. Едва чужеземцы ступили на землю, как тут же, не мешкая ни мгновения, двинулись в путь. Их войско двигалось столь быстро, что ади Ота с трудом удалось обогнать его, чтобы предупредить о грозящей опасности своих соседей. Однако мало кто из них успел собраться в дорогу, так что о судьбе большинства из них нам ничего неизвестно. Мы можем только молить всемилостивейшего Господа нашего, дабы он сжалился над ними и пощадил их жизни и их земли.