Ночные Сорсиеры - Лана Краон

– Да что ты? – с пренебрежением спросил он. – Ну да, это не твой уровень. Хель и Грэйем отлично с этим справлялись. Наверное, я требую слишком много от их внучки.

Он задел ее за живое. Хель знала эти заклинания, значит, Розали тоже должна была. Она не хотела больше быть только ее тенью.

– Ладно, я хочу знать это заклинание. Как я пойму, что я правильно его поняла?

– О, это не так сложно. Мы выйдем отсюда и найдем какого-нибудь участника, – пугающе заботливо заверил он.

Взгляд Гадеса устремился за спину Розали. Он смотрел так внимательно и настороженно, что у нее поползли мурашки по коже. Что он мог увидеть в темноте? Подавив пульсирующую панику, Розали обернулась.

Она сразу распознала знакомый силуэт.

– Аим, – с облегчением прошептала она.

– Почему я ничего не слышу? Они должны что-то говорить.

Он вертел головой в поиске тех самых голосов, что так напугали Розали. Его взгляд пал на Розали и затем скользнул по Гадесу, как по чему-то невидимому. Она даже засомневалась, мог ли он увидеть Гадеса. И не плод ли ее воображения шестнадцатилетний мальчик?

– Розали, в чем дело?

– Как ты здесь оказался?

– Как ты здесь оказалась? – ответил он, выделив «ты».

Он сделал шаг к ней, но затем остановился и оглядел темноту. Он не хотел заходить еще дальше, чем уже стоял.

– Розали, что было непонятного в инструкции найти свет?

Не успел он договорить, как он и Розали схватились за уши. Пронзительный крик Банши опять прозвучал. Теперь он касался Аима, она это точно знала.

Как только Аим выпрямился, то сразу выпалил:

– Уходим, сейчас же. – Он протянул руку к ней, будто пытался через пропасть ухватиться за нее и вытащить ее из оврага, кишащего змеями и прочей нечистью.

– Не так быстро, – спохватился Гадес.

Аим вздрогнул. Он резко повернул голову в сторону охранника Врат. Аим мог видеть Гадеса. У Розали не возникало больше в этом сомнений, потому что он принялся разглядывать шестнадцатилетнего мальчика. Значит, раньше Аим мог принять его за… за ее собственную тень?

– Кто он?

Его голос был похож на сплав железа и злости. У Розали кольнуло под сердцем, она знала: он был разочарован.

– Гадес. Он друг семьи, точнее Хель, но…

Она отчаянно пыталась оправдаться перед ним.

– Гадес, – прошептал Аим.

Он не стал спрашивать, кто он такой, будто уже знал ответ.

– Он друг, – повторила Розали.

– Сомневаюсь.

– А ты, я полагаю, Аим Ламарэ-Краон? Слышал о тебе. Сломленный брат-близнец в поисках возмездия.

Аим посмотрел на Гадеса, прищурив глаза.

– Мне тоже известно о тебе. Например, что ты привязался к Хель, обладательнице семи даров, из-за которой не всегда поступал по велениям Духов. Не очень профессионально. Это я еще не упомянул ту часть, когда она связалась с Налом по твоей просьбе. К твоему сведению, на твоем фоне я не так уж и плох.

Гадес сделал пару шагов к Аиму, из-за чего его силуэт стал более видимым во тьме.

– А мы хотели сделать тебя Хранителем, но ты тоже никуда не годен.

Аим в ответ сделал пару шагов к охраннику Врат.

– Не подходи к Розали, она не повторит судьбу Хель, – прошипел он.

– Это что, угроза?

Гадес широко улыбнулся и перевел взгляд с Аима на Розали, а потом обратно. Он недоумевал, почему световой визард мало того, что вмешивался в дела ночных, так еще и смел перечить. Неловко улыбнувшись и задав вопрос, Гадес предоставил Аиму шанс отступить. Он же не нуждался в таком шансе.

– Пока нет, но станет.

В глазах Гадеса появился азарт.

– Вы, световые, такие заносчивые, всегда забываете, что мы можем влиять на вас не прямо, но через ночных.

Аим нахмурился. Он понял, что Гадес что-то задумал. И охранник Врат подтвердил его догадки, когда обратился к Розали:

– Золотая моя, почему бы тебе не закрепить урок на нем?

Розали не могла объяснить объявшего ее чувства: жгучее желание узнать тайны Аима, вмешаться в его разум. Возможно, это была не просто граница выдуманного мира вокруг нее, а темнота, которая шаг за шагом поглощала все, что в ней находилось. Она влияла на Розали, закутывая ее разум в темный туман, как в одеяло. И она не могла больше сопротивляться и, возможно, даже не хотела.

Одно движение, и Аима окружил сгусток черного дыма.

– Розали? – насторожился он.

Она сжала ладонь в кулак, Аим оказался тесно сжат дымом. Он сковал его и не исключено, что даже проник в вены, отравляя гены светового визарда.

Розали не знала, что дало ей столько сил. Возможно, она стала сильнее, или это темное место придавало ей сил. А может, это Гадес ей помогал, как когда-то делала Марта? В любом случае что-то подпитывало ее магической энергией, и у нее вышло обездвижить его. Ей показалось этого мало, она надавила еще чуть-чуть.

Аим зашипел и рухнул на колени. Он поднял на нее тяжелый взгляд, но перед тем, как он смог что-то сказать, Розали прошептала:

– Mens purgatur, secreta revelantur.

Аим открыл рот, но не издал ни звука. У него перехватило дыхание. Выглядело так, будто он задыхался. Розали посмотрела на Гадеса, тот одобрительно кивнул ей, чтобы она продолжала.

Розали вновь посмотрела на Аима и не почувствовала ничего: ни жалости, ни сожаления. Это темное место все больше и больше ее поглощало. Она чувствовала, как тонула во тьме, которая проникала в кровь, брала над ней контроль. И дело было даже не только в месте: после произнесенного заклинания что-то произошло, что-то изменилось в ней. Она ощущала нечто темное, мрачное и склизкое на своих руках. Розали пару раз встряхнула кистями рук, но это не помогло избавиться от неприятного ощущения.

– Что ты от меня скрываешь?

– Я отдал тебе не все дневники, приношу свои глубочайшие извинения, – ядовито ответил он.

– Что?

– У Хель было намного больше дневников, я скрыл их от тебя.

Розали почувствовала укол в сердце. Он знал, как она дорожила записями бабушки. И все равно поступил так.

– Мелковато, – вмешался Гадес, – копай глубже. В этом омуте есть рыбка и покрупнее.

Она проигнорировала слова Гадеса.

– Почему?

– Я их использовал в своих целях, – уклончиво ответил Аим.

– В каких?

– Искал заклинание Эндрю Нуара по передаче даров.

Розали опешила.

– Зачем?

– Я хочу забрать дар брата себе.

Розали заметила, что дышать стало сложнее. Что-то происходило сейчас с ее оболочкой, которая лежала на чердаке. Ее состояние ухудшалось.

– Продолжай.

– Моя семья… мой отец обвинил меня во том, чего я не делал, чтобы