Бесёнок по имени Ларни - Кае де Клиари
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Стефан от такого требования покраснел до корней волос и долго отнекивался, но Ларни переубедить было невозможно и он, в конце концов, сдался.
Сначала его рассказ был нестройным и сбивчивым, но через некоторое время он успокоился и даже вошёл во вкус, отдаваясь воспоминаниям о недавнем времени. К тому же Ларни постоянно переспрашивала его о чём-то, уточняла и всё требовала подробностей, будто такие разговоры были для неё делом привычным и вполне нормальным.
Стефан вдруг обнаружил, что ему самому интересно всё это с ней обсуждать, а от давешнего стеснения уже мало что осталось. Наконец, он дошёл до последнего послания, оставленного ему Сато в мраморной книге, на мраморном пюпитре, тогда на берегу озера, возле оседающей горы.
Когда он закончил, Ларни надолго замолчала, обдумывая всё услышанное. Стефан некоторое время ждал продолжения её расспросов, а потом решил пошутить.
– А теперь, – сказал он, – раз я был с тобой так откровенен, ты тоже расскажи о том, что у вас было с этой девушкой – Кейни и… с троллями?
Ларни шутки не приняла. Она искоса поглядела не него снизу вверх, улыбнулась странной улыбкой и кивнула.
Её рассказ сначала шокировал Стефана больше чем повествование о его собственных приключениях. Ларни, похоже, сама забыла, где она и с кем, и предавалась воспоминаниям мечтательно, изысканно, без тени стыда, уделяя должное внимание подробностям.
Слушая о вещах и событиях, которые люди зашоренные тупым представлением о "незыблемых" моральных устоях, как правило, стараются скрыть, Стефан вдруг понял, что не ощущает ни капли ревности, не осуждает подругу, а испытывает перед ней, какое-то странное восхищение! Узнай он сейчас, что она была любовницей троллей, он принял бы и это, а его любовь к Ларни не претерпела бы никаких изменений. Новость о том, что девушка так и не стала на самом деле "второй герлой семи братьев", не наполнила его дополнительной радостью. Он как-то пропустил это сообщение мимо ушей. Стефан поймал себя на том, что испытывает лишь нежность после рассказа Ларни и только крепче прижал её к себе.
Когда Ларни закончила, Стефан не сразу это понял, а поняв, немного растерялся. Он почувствовал, что возбуждён до крайности, но что ему следовало делать дальше, не понимал, так-как не всё ещё между ними было выяснено.
– Ну что, теперь может, поедим? – спросил он неуверенно.
– После, – сказала Ларни, глядя ему в глаза с выражением, живо напомнившим Сато.
– После?
Руки девушки легли ему на плечи, а сама она переместилась к любимому на колени. Стефан понял, но поверить всё ещё не мог. Это было совсем иное, чем то, что происходило между ним и Сато. Это было…
– Помнишь, – прошептали девичьи губы в самое его ухо, – что написала тебе эта умница, твоя подружка в прощальном послании? Я всё запомнила! "Каждый раз, когда вы решите отложить свою близость на потом, это будет драгоценность, потерянная навсегда, и никто не знает, когда это может случиться в последний раз!" Так вот – я не хочу терять ни одного раза!
Недалеко от их костра, уютно мерцающего в темноте, на поляне, где недавно произошла смертельная схватка с диким кабаном, две огромные чёрные собаки наслаждались его сочной, хорошо откормленной плотью. Окружающий мрак совершенно не смущал их, ведь превосходный нюх и слух могли рассказать им больше чем глаза, даже если бы сейчас был день и светило солнце.
Вдруг со стороны костра раздался короткий девичий вскрик. Собаки оторвались от своей трапезы и повернули острые морды в сторону, где расположились на ночлег люди. Если бы в этом крике был страх, тревога или призыв на помощь, они бы уже летели на выручку, готовые к новой драке. Но в нём была боль и… торжество! Собаки втянули в себя воздух, и букет всевозможных запахов рассказал им всё, что происходило у людей, отданных под их временную опеку.
Монсеньор и Мадемуазель переглянулись и, не найдя в действиях своих подопечных ничего для них опасного, вернулись к еде.
Глава 81. Прощайте не навсегда
– Что ж, дети мои, здесь я вас оставлю!
Инци остановился перед коваными воротами, достойными стоять при въезде в большой город. Тем не менее, они стояли при входе в поселение, только обещавшее стать городом, и возникшее на месте старого разбойничьего лагеря Золаса. Тем не менее, его жители гордо именовали это место Золас-градом.
– Может, всё-таки зайдёшь вместе с нами? – спросил Руфус с робкой надеждой.
– Нет, нет! Я и так уже задержался дольше чем хотел, но не жалею об этом. Однако мне пора – Торговый город отчаянно нуждается в помощи. То, что там происходит, чревато большими бедами, как всегда случается, когда людская алчность переходит допустимые границы. Впрочем, дело там не только в алчности… Но я вас задерживаю, друзья мои! Идите, а я продолжу свой путь. Больше не хочу терять ни минуты!
– Инци, спасибо тебе! – сказала Мара. – Спасибо за всё. И за то, что спас меня, и за то, что был всё это время с нами. Дни, проведённые вместе, были самыми лучшими, что случались в нашей жизни!
– Бог вас благослови, дети мои! Когда я общаюсь с чистыми душами, то отдыхаю лучше, чем, если бы предавался неге в самых роскошных покоях!
– Инци! – сделал последнюю попытку Руфус. – Неужели здесь никто не нуждается в твоём слове? Ведь это место не хуже других…
– Правильно, Руфус, не хуже, – ответил Инци. – Поэтому я думаю, здесь ты и сам справишься. Я же должен быть там, где хуже всего. Именно там я больше всего нужен, там мне и быть. Прощайте!.. Но не навсегда!
С этими словами Инци повернулся к ним спиной и пошёл обратно по дороге, которая привела их сюда. Мара и Руфус стояли и смотрели ему вслед до тех пор, пока он не скрылся за поворотом, но и тогда они ещё долго не двигались с места и всё смотрели на пустую дорогу. Наконец, Руфус тяжело вздохнул и повернулся к своей подруге.
– Ты хоть знаешь, где искать свою маму? – спросил он.
– Нет,
