Белый Харбин: Середина 20-х - Георгий Мелихов

В это трудное время велось много разговоров о Китайской Восточной железной дороге и о Харбине; возникло желание от всех происходивших вокруг потрясений уехать туда и пожить спокойной жизнью. Желание это удалось осуществить осенью 1920 года.

Несколько художников — голодные, оборванные — приехали в Харбин.

Витрины и прилавки магазинов Чурина ломились от изобилия продуктов, город жил сытой, спокойной жизнью. Остро встал вопрос: как быть? что делать?

По рассказу дочери — Татьяны Александровны Ивановой (Холодиловой):

Подошел к группе молодых людей какой-то солидный, прилично одетый мужчина.

— Вы художники?

— Да…

— Не возьметесь ли писать вывески?..

Работа таким образом нашлась, и молодые художники Екатеринбургской и Читинской школ, приехавшие в Харбин, объединились вокруг нее. Коммуна сложилась на Кавказской улице Пристани на квартире Холодилова, где все и стали жить вместе.

У талантливой молодежи возникла мысль о создании в Харбине собственной художественной школы. Ее открыли — тут же и назвали "Лотос". Ученики появились сразу, и постепенно их становилось все больше и больше.

Школа практически выполняла чрезвычайно важную задачу: пробуждать у детей эмиграции, уже в это трудное время начала 20-х годов, художественные способности.

Деятельность расширялась. Встала задача подыскать новое, более просторное помещение. В коллектив вступил старший коллега, директор Екатеринбургского художественного училища, энергичный В. М. Анастасьев.

Он-то и нашел новое пристанище для "Лотоса" — в только что отстроенном доме Мееровича — Большой проспект, 24а, угол Таможенной, — в просторной, пустующей и заваленной хламом мансарде, которая скоро стала знаменитой. Соглашение было достигнуто. Всю необходимую работу художники взяли на себя: собственными руками очистили помещение, оборудовали студию, художественно оформили ее, создали павильон, начали работать…

5 февраля 1922 года харбинская газета "Рупор" сообщила, что в доме Мееровича "приспособилась художественная студия под названием "Лотос". Группа художников объединилась под руководством Анастасьева, бывшего хранителя столичной художественной галереи, и художника-архитектора Бернардацци. Большая светлая комната заставлена мольбертами и декоративными аксессуарами. Представители богемы здесь же и живут. Спят под мольбертами в приятном соседстве масок, черепов и гипсовых торсов.

Начались занятия с группой учеников по рисованию. По вечерам устраиваются "кроки" — наброски с живой натуры в несколько минут".

— Нет рисовальной школы в Харбине, — заключал журналист. — Может быть, "Лотос" восполнит этот пробел?

Автору заметки, несмотря на ее язык и некоторые неточности, нельзя отказать в присутствии здравого смысла и умении правильно оценить конъюнктуру. Студия, действительно, была очень нужна и открылась как раз вовремя. Потребность горожан в художественном — так скажем — образовании оставалась совершенно неудовлетворенной и определила успех "Лотоса". Художники же были вознаграждены за инициативу. Им удалось быстро развернуть свою деятельность в широких масштабах.

Не прошло и двух месяцев, как Студия искусств "Лотос" объявила об организации регулярных занятий по живописи, рисованию и скульптуре, создав для этого группы: Первую — обучающихся рисованию, живописи и скульптуре; Вторую — для детей дошкольного возраста от 5 до 8 лет (эстетическое воспитание); Третью — сеансы набросков и этюдов и живой модели для художников; Четвертую — уроки технического рисования и черчения для ремесленников.

В 1920–1923 гг. рисование, живопись и лепку здесь вел А. К. Холодилов. В последующем художник перешел на преподавательскую работу, которая стала делом его жизни. Он преподавал рисование и черчение в Первом Высшем начальном училище (на Артиллерийской ул., угол Пекарной), в правительственной гимназии, в школах в Затоне и Ченхэ; а в 1945–1955 гг. — в Первой советской средней школе.

О дальнейшей судьбе Александра Кузьмича пишет его дочь Татьяна Александровна (Иванова Т. А. Несколько слов об отце // НСМ, февраль 1998 г., № 50). В 1955 г. семья выехала на Родину, на целину. Получила назначение в один из совхозов Хакасии (Красноярский край). Приехав со всем своим, невиданным в здешних краях, "арсеналом" художника — набором холстов, красок, кистей и пр., А. К. Холодилов расписывал помещение местного клуба, писал декорации для постановок, плакаты, числясь по должности… маляром (места художника в штате совхоза предусмотрено не было).

Но слух о появлении здесь талантливого живописца-оформителя быстро достиг областного центра — г. Абакан, и Александра Кузьмича пригласили преподавателем рисования, черчения и художественного ремесла в Абаканское педагогическое училище. Здесь он оформлял студенческие спектакли, вел кружок гальванопластики, которой стал серьезно увлекаться, участвовал в краевой выставке самодеятельного искусства в Красноярске. Так он бессменно проработал в училище десять лет, неоднократно получая за честный труд, как тогда было принято, почетные грамоты, премии и благодарности.

Скончался А. К. Холодилов 9 февраля 1967 г. в Абакане и похоронен на местном кладбище на высоком холме при впадении р. Абакан в Енисей, с прекрасным видом на Саянские горы…

Но вернусь к студии "Лотос".

Еще через некоторое время студия перешла на более высокую ступень обучения, введя классы: рояля, пения и оперного пения (пианист Б. М. Лазарев, класс скрипки — В. Д. Трахтенберг, начальное пение, постановка голоса — Н. А. Оржельский); теории музыки и сольфеджио (К. А. Лазарева); мелодрамы и мелодекламации (З. И. Казакова).

Художник М. А. Кичигин организовал новую группу по рисованию. Все эти классы и группы имели успех и активно посещались. После 1923 г. художники стали постепенно разъезжаться — и из мансарды, и из Харбина. Позднее, по инициативе Анастасьева, в студии появился А. Е. Степанов, поселившийся здесь со своей семьей.

Мы видим, что "Лотос" легко и свободно, имея такие превосходные кадры, вышел далеко за рамки только изобразительного искусства (за что ему честь и хвала), хотя последнее оставалось для него главным.

Пора немного рассказать о людях, фамилии которых упоминались выше.

Владимир Михайлович Анастасьев (род. в 1878 г.) был личностью даже для Харбина совершенно незаурядной. "Столичная художественная галерея", как назвал ее журналист, хранителем которой он был, — это Санкт-Петербургский Музей императора Александра II. В. М. Анастасьев, его директор, окончил таганрогскую гимназию, где одновременно с ним учились А. П. Чехов и В. Г. Тан-Богораз — люди известные всей России. Посвятив себя изучению естественных наук и искусства, Анас-тасьев выбрал область прикладного искусства и поступил в Строгановское училище в Москве, пройдя за два года четыре курса. Высшее образование он получил позднее в Университете Шанявского.