Русский бунт - 2030 - Александр Абердин

Хотя тела бойцов-псиоников страдали от когтей космических кошаков точно так же, как и у обычных псиоников, по ним этого не было видно. В первую очередь потому, что все они умели чуть ли не мгновенно исцелять свои собственные раны, а вместе с тем были прекрасными целителями. Максим, который был раньше озабочен только тем, как найти средство защиты от волновых вихрей, всерьёз задумался над совершенно иным аспектом. На Перун он летел вместе с Машей и потому вскоре попросил её взять в руки микрофон, а сам вооружился телекамерой, после чего в Новой России стали показывать репортажи о том, как бойцы-псионики борются с такой напастью, как невидимые космические кошки. Все бассейны были наполнены водой и мускулистые, атлетически сложенные парни и спортивного вида девушки ныряли в воду и плавали в открытых купальниках а то и вовсе топлесс, чего никогда не делали даже бывалые космолётчики.

Вместе с этим президент Новой России издал указ об обязательном изучении методов самоисцеления и столь же обязательных тренировках в подпространстве. Так, ещё не добравшись до Перуна, бойцы-псионики уже сняли стресс с многих десятков миллионов человек, доказав им, что подпространство ничего не может сделать с человеком, обладающим псионическими способностями. Как это ни удивительно, но ими в той или иной степени обладали все люди, живущие в настоящее время в Новой России. В общем огромная страна облегчённо вздохнула. А ведь действительно, вместо того, чтобы прятаться от космических кошек, не лучше ли противопоставить им свою силу воли, мужество и благоприобретённую способность исцелять себя? Тем более, что лечить себя было гораздо легче и проще, чем лечить другого человека, пусть даже самого любимого.

Через пять дней после начала полёта все космолётчики, а это тоже были псионики большой мощности, перешли на новую форму одежды — лёгкие брюки серо-стального цвета с чёрным поясным ремнём и белоснежные трикотажные майки с рукавами до середины предплечья, обтягивающие их мускулистые торсы. Девушки носили такого же цвета юбки длиной на ладонь выше коленок и колготки. Обувались же космолётчики в лёгкие, летние туфли светло-серого цвета. Одним только космическим роботам всё было до самой последней шестерёнки. Их корпуса и механизмы были изготовлены из таких материалов, которые не боялись подпространственных волновых вихрей. Поначалу на майках космолётчиков уже через час появлялись пятнышки крови и потому их часто меняли, но через неделю их стало хватать часов на пять и это уже была огромная победа. На двадцать третий день космолайнер "Азов" долетел до Перуна.

Работа началась уже через три часа и бойцы-псионики отправились в карьеры, как на смертный бой с самым страшным своим врагом. Ничего удивительного, ведь их вёл за собой легендарный Чкалов, но не Валерий, а Максим. За Чкаловым они были готовы ринуться куда угодно, но тот всего лишь облачился в защитный скафандр и сел за рычаги громадного агрегата, оснащённого плазменными дисковыми пилами, изготовленными из вольфрена особой прочности и тугоплавкости. Пятиметрового диаметра плазменные пилы, которые были установлены на каре-антиграве практически лишенном кабины, её заменяла решетчатая зелёная конструкция, резали металл не то что бы, как масло, но всё же довольно быстро. Они вырезали металлический блок сечением два на два метра, а длиной в пятнадцать, после хвостовая пила отрезала его. Движущийся позади погрузчик приваривал к нему массивные ушки, брался за них захватами и моментально взмывал в сиренево-голубое, сверкающее, как электросварка, небо.

Работа была не бей лежачего, если бы не постоянное свечение неба, яркие сполохи и просто дикое альбедо металлической поверхности Перуна, но это ещё что. Планетоид ведь ещё и дышал сверкающими струями радона. Тёмно-зелёные фильтры со специальной красноватой подсветкой изнутри, в общем-то выручали космошахтёров, но не очень сильно. Особо яркие вспышки всё равно "доставали" глаза и как ты ту не изгаляйся, всё равно нахватаешься "зайчиков". Пси-бойцы, быстро оценив обстановку, глумливо погыгыкали и наложили на всю эту свистопляску яростную какофонию "громкого" боя, когда стрельба ведётся не из автоматов Гаусса, а из "Кордов", "Печенегов", гранатомётов и прочего грохочущего оружия. Как это ни странно, но всё сразу же пришло в норму, ведь к чему к чему, а к вспышкам светошумовых гранат им было не привыкать. Виктор, поглядев на это, сразу же схватился за голову, ведь он тоже был родом из "Титаника", а потому вся эта цветомузыка была ему прекрасно знакома.

Отпахав шесть дней по восемь часов и дав триста двадцать процентов сверх плана, звуки стрельбы помогали ему ничуть не хуже, чем всем тем бойцам-псионикам, которые остались в строю, Максим отправился вместе женой на пикник в ближайший девственный "лес". Его бригада, в которой он был бригадиром "рубщиков" металла, работала Толстом полюсе и вела заготовку тяжелых металлов, но не тех, которые принято считать химическими загрязнителями природы и чуть ли не самыми главными врагами здоровья, а вольфрама и всех его соседей по таблице Менделеева. Планетоид вращался вокруг своей оси не слишком быстро, со скоростью один оборот за три недели, зато его год составлял всего шестнадцать дней и потому с ночами на нём был полный беспорядок, но им повезло.

В течение всего выходного в том лесу, куда порекомендовал им заглянуть Виктор, как раз царила ночь, которая должна была продлиться ещё почти двое земных суток. Правда, залетать глубоко в ночь он им не советовал, а предложил найти красивое местечко на границе света и тьмы, но подальше от света, где был приятный полумрак. Так они и сделали. Весь планетоид был покрыт сеткой глубоких трещин шириной от трёх сантиметров до полуметра, которые находились одна от другой на расстоянии не менее пятнадцати метров и не более пятидесяти. Светящиеся струи радона истекали из недр Перуна постоянно, но если на теневой стороне это было медленное истечение, из-за чего радон просто клубился голубым светящимся туманом над поверхностью, покрывая её метровым слоем, то на горячей стороне он истекал из недр с басовитым рёвом или пронзительным свистом.

Хуже того, в таком случае струи радона, бившие крайне неравномерно, сверкали даже поярче электросварки. Приятного в этом было мало, но и кое-что интересное тоже происходило. Струи радона подхватывали в глубине планетоида частицы самых разных металлов и в результате их осаждения, это ведь были всё же тяжелые металлы, вдоль трещин вырастали металлические деревья самой причудливой формы, высота которых достигала семидесяти метров. На полюсах, где велись разработки, они не росли, в средней части были намного ниже, а вот ста двадцати километрах от ближайшего карьера металлические леса были особенно красивы. Геологи с "Крузенштерна" прошли мимо даже не обратив внимания на их красоту, да они и были-то здесь всего двенадцать часов и высадились сначала на Толстом полюсе, а потом через ночь перелетели на Тонкий, а космошахтёры почему-то помалкивали, да они и бывали тут не часто.

Для пикника в металлическом лесу Максим и Маша взяли открытый космобот-фургон. Без кабины было гораздо легче ориентироваться, а в просторном фургоне можно было поесть шашлыков, вот только дело до них дошло не скоро. Выбрав в металлических зарослях большую поляну, они опустились на уровень светящегося тумана, остановили космобот и принялись осматривать лес летая на круглых платформах-антигравах, похожих на детские самокаты. Зрелище было просто сказочным. Какие только формы не создала здесь природа: причудливые арки и ветвистые деревья, металлические снежинки и тончайшие ажурные лепестки, кристаллы и образования похожие на жемчужины и всё это богатство сверкало и переливалось разноцветными красками. Как завороженные Максим и Маша летали среди деревьев более десяти часов подряд, пока окончательно не проголодались и не вернулись на борт космобота.

За ужином они принялись обсуждать увиденное. Некоторые металлические деревья представляли из себя сплавы из нескольких металлов, другие же наоборот, были созданы радоновыми гейзерами из какого-то одного металла, например родия или платины. Максим взял с собой лазерный спектроскоп-определитель и с его помощью нашел даже ториевое деревце удивительной красоты. Светло-серого цвета, матовое, оно отличалось удивительной красотой и было не таким уж радиоактивным. Если его поместить под хрустальный купол, то рядом с ним можно будет спокойно жить и ни о чём не беспокоиться, но они всё же прихватили с собой фантастически красивое, сверкающее, синеватое деревце из чистого осмия. Высотой чуть более метра, с причудливыми ветвями и даже листочками-снежинками, с корой, похожей на жемчуг, оно весило почти триста килограммов.

Жалко, конечно, но вся эта красота не была вечной. Через семь с половиной тысяч лет Перун, скорость вращения которого вокруг Злыдня неуклонно увеличивалась, рухнет на белый карлик. Максим и Маша вернулись на "Азов" и поставили деревце на эстраде в самом большом ресторане лайнера. В ярких лучах софитов оно сверкало и переливалось всеми оттенками синего цвета, словно бриллиант. Когда вокруг него собралось множество людей, он сказал: