Патриарх Тихон - Михаил Вострышев

…Лишенный моментом покаяния и архиерейской мантии, и клобука, и панагии, и креста, стоит на амвоне митрополит Владимирский и Шуйский Сергий, выдающийся богослов и канонист, по примеру которого сотни епископов и священников признали обновленцев. Низко кланяется Святейшему Тихону; в сознании своего уничижения и признанной вины приносит дрожащим от волнения голосом покаяние. Он припадает до пола и в сопровождении патриарших иподиаконов и архидиаконов сходит с солеи. Снова земной поклон. Постепенно ему вручаются из рук Святейшего панагия с крестом, белый клобук, мантия и посох. Патриарх, смотревший до сих пор на митрополита со строгой скорбью, улыбнулся, с ласковой шутливостью взял раскаявшегося владыку за бороду и, покачав головой, сказал: «И ты, старый, от меня откололся». Тут оба старика не выдержали, заплакали и обнялись. Прерванное чином покаяния чтение часов возобновилось. Митрополит Сергий соучаствует в сослужении с патриархом Тихоном за Божественной литургией.

При патриаршем служении в церкви Иоанна Предтечи, что на Земляном Валу, всенародное покаяние принес обновленческий митрополит Серафим (Мещериков). Он рассказал московским богомольцам о своем грехе:

— В настоящий момент я, бывший архиепископ Серафим, всенародно каюсь в церковно-дисциплинарных преступлениях, которые заключались в следующем. Май 1922 года навсегда останется в памяти современников и, несомненно, явится в истории Русской Церкви исключительной датой. Когда до нас, провинциальных архиереев, докатилась печальная весть о взятии главы Церкви патриарха, то мы растерялиcь и сразу почувствовали, что на Церковь нашу надвигается великая беда. Действительно, вскоре на Троицком подворье, где имел пребывание патриарх, появилось незаконно заменившее его ВЦУ — этот корень церковного зла наших дней. 16 июня 1922 года[98] я вместе с бывшим Владимирским, а ныне, после всенародного покаяния перед патриархом, Нижегородским митрополитом Сергием (бывшим Финляндским) и бывшим Нижегородским архиепископом Евдокимом подписал известное всем из газет и в свое время нашумевшее заявление, в котором открыто признавал пресловутое ВЦУ. Сделал я это, во-первых, в силу тягостных для меня обстоятельств жизни и по независящим от меня причинам и, во-вторых, надеясь таким образом спасти общее положение Церкви, причем мы особенно рассчитывали на Собор, но наши надежды не оправдались. Вместо ожидаемых мира и блага церковного самозваные управители только посеяли раздор и смуту, как бы на руку безбожия, словно они взяли у него подряд на разруху Церкви, а на самом деле только добивались тяжелой ценой церковных разделений стяжать себе славу и поистине прославились…

Состоя членом обновленческого Синода, я имел возможность близко присмотреться к главным деятелям его и ответственным руководителям так называемого обновленчества и могу потому засвидетельствовать, что почти все эти люди ничтожные и в умственном, и особенно в нравственном отношении.

По самом тщательном рассмотрении всех обстоятельств обновленческого движения в течение более двух лет я с несомненностью убедился, что оно в самой основе своей исполнено лжи и чудовищного обмана. Ввиду этого я ныне всей душой раскаиваюсь в своем участии в обновленчестве и в доказательство искренности своего покаяния снимаю свою подпись под вышеупомянутым заявлением 16 июня и слагаю с себя титул митрополита всея Белоруссии, полученный мной от обновленцев, а также звание члена самочинного Евдокимовского Синода, какой, равно как и нечестивое сборище 1923 года, отрицаю и отметаю. Вторая вина моя перед Православной Церковью — это мои злобные и необдуманные публичные выступления в Москве с докладом против патриарха, в чем я, по долгом тщательном размышлении, также каюсь.

Святейший отец наш! Прости меня, блудного твоего сына, за мое пребывание на стороне обновленческого раскола и прими в молитвенно-каноническое общение…

Архиепископ Серафим в пояс поклонился патриарху.

— Прости меня, многогрешного, за мои недостойные выступления против твоей святыни…

Архиепископ Серафим до земли поклонился патриарху.

— Простите меня, ради Пастыреначальника нашего Христа, и вы, архипастыри и пастыри, и своей всепрощающей любовью согрейте и озарите закат моей жизни…

Архиепископ Серафим до земли поклонился священнослужителям.

— Простите меня и вы, братья и сестры, вы — непоколебимые представители исконного русского благочестия, примите от меня земной поклон за то, что своей стойкой преданностью и верностью Православной Церкви сохранили нам драгоценную жизнь патриарха, и помолитесь обо мне Господу Богу, да укрепит Он Всесильный меня противостоять в дальнейшем всем козням дьявольским и оградит от возможных скорбей, бед и нечестий.

Архиепископ Серафим до земли поклонился народу.

— Бог простит, — ответил народ.

В течение нескольких месяцев по выходе Святейшего из темницы обновленцы потеряли в России большую часть присвоенных себе храмов. В Москве за ними остались только три церкви! Высшее церковное управление упразднилось, его бывших нераскаявшихся главарей народ не пускал в православные храмы, всецело отдавая любовь Святейшему патриарху Тихону и верному ему духовенству.

Созижду Церковь Мою, и врата ада не одолеют ей (Мф. 16, 18).

Что значит тюрьма, да и сама смерть для патриарха, еще в 1891 году принявшего монашество и навсегда отрешившегося от земных утех в угоду Церкви! Нет, собственная судьба владыку Тихона не волновала, в темнице, в терновом венце мученика, умереть было легко и радостно. Тяжелее было выбрать жизнь и терпеливо нести свой крест ради спасения Церкви от гонений и внутреннего раздора.

Тем, кто упрекал патриарха в «соглашательстве с Советской властью», он отвечал: «Пусть погибнет имя мое в истории, только бы Церкви была польза».

Англиканскому епископу Бюри, также просившему разъяснить появление «Заявления в Верховный Суд РСФСР», он напомнил слова апостола Павла: Имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше; а оставаться во плоти нужнее для вас (Флп. 1, 23–24). И добавил, что лично с радостью принял бы мученическую смерть, но судьба остающейся Православной Церкви лежит на его ответственности.

Российскому же народу не пришлось ничего объяснять, он верно понял жертву, принесенную ради Христа и Его паствы Всероссийским патриархом, и поклонился ему до земли.

Да, патриарх Тихон пытался «приспособиться к Советской власти», за что претерпел поношения как от «левой», так и от «правой» оппозиции в церковной среде. В чем же выражалось его «приспособленчество», кроме заявления, что «отныне я Советской власти не враг» и отказа от политической борьбы?..