Куда кривая выведет - SeaFox

— А вам какое дело, кажется, вы были не слишком довольны, когда я училась вместе с вами. Разве нет?

— Нет, не так! — ответила Лаванда Браун.

— Правда? А вот мне так показалось, особенно, когда ваш предводитель Уизли, на последнем занятии, толкнул меня и обозвал тупой грязнокровкой, — говорила она достаточно громко, а поймали ее перед кабинетом трансфигурации, где у Райвенкло должно было проходить занятие. — А вы все посмеялись и прошли по моим вещам, как по паркету. Давайте так, мне от вас ничего не нужно, но и вы от меня отвяжитесь, я больше не в вашей стае. Так что со своей честью и совестью разбирайтесь теперь сами.

Если у декана Грифов и были какие — то вопросы, поскольку находясь в трех метрах от разбирающихся детей, не слышать их она не могла, то все они отпали, и к вопросу почему? и как? она не возвращалась больше никогда.

Время шло, близились семестровые экзамены и Рождество, в гостиной вывесили списки тех, кто оставался на каникулах в замке. Гарри записался, встречаться с «любимыми» родственничками у него не было никакого желания. Рон притих и не цеплялся ни к Гарри, ни к Гермионе. Что само по себе неимоверно радовало их обоих. Нет, они не стали друзьями, но вполне мирно общались и помогали друг другу с подготовкой к занятиям.

Гарри остался в спальне один, все его однокурсники разъехались на каникулы домой. В канун Рождества так хотелось устроиться рядом с мамой, положить ей голову на колени и тихонько помечтать, увы, но это совершенно не доступная для него радость. Зато он совершенно спокойно может не ходить на общие обеды и ужины, заказывая домовикам еду в гостиную, чем и пользуется, частенько. Особенно ему нравится сидеть у горящего камина с бутербродом в одной руке и чашкой чая в другой и смотреть на огонь.

На Рождественский ужин пришлось пойти в Большой зал, прошел он весело, даже профессора сбросили строгие маски и взрывали хлопушки, пели рождественские гимны и даже, танцевали под спокойную наколдованную кем — то из них музыку. За общим столом Гарри оказался самым младшим, и поэтому большинство сюрпризов, вылетавших из хлопушек, досталось ему, пакетики с конфетами, пара шоколадных лягушек и разные другие приятные мелочи ему помог упаковать в трансфигурированный из носового платка мешочек старшекурсник с Хаффлпаффа, сидевший недалеко от него. А утром его ждали подарки от одноклассников, сам он не особо раздумывал, что подарить им, девочкам отослал по коробке волшебных шоколадных конфет, а мальчишкам по набору для письма, состоящему из перьев разных хищных птиц. Подарки одноклассников разнообразием то же не отличались, те же конфеты и разные канцелярские мелочи. А вот два свертка вызвали у него некоторое недоумение. Во — первых, свитер, темно — зеленого цвета, связанный несколько неаккуратно, отправителем значилась миссис Уизли. Почему совершенно незнакомая женщина дарит ему подарок на Рождество, было для Гарри совершенно непонятным фактом, и он решил, чуть позже, попросить проверить своего декана, этот свитер на проклятья и чары. А во — вторых, сверток, из которого он достал мантию, старинную и почти прозрачную, которая оказалась мантией невидимкой. К ней была приложена записка, написанная вычурным почерком с завитушками на каждой букве. «Гарри, эту мантию оставил мне твой отец, перед самой смертью, воспользуйся ей с умом.». Получалось, что родовой артефакт, который можно было использовать, как последний шанс на спасение и спрятать жену и сына от маньяка, который охотился за их семьей, его безмозглый папаша отдал кому — то, с совершенно непонятными целями. От обиды и злости у Гарри даже слезы на глазах выступили, так его и нашел, пришедший проверить единственного остававшегося в школе своего студента, декан Флитвик. Сцена, представшая перед его глазами, ему совершенно не понравилась. Гарри сидел на полу у камина, в дрожащих руках сжимал непонятную прозрачную ткань, и по его щекам из крепко зажмуренных глаз, текли слезы.

— Гарри, что случилось?

— Профессор, как он мог, он что совсем идиотом был, мой отец?

— С чего ты это взял?

— Да вот мне отдали мантию — невидимку, а к ней прилагалась записка, — Гарри вытер слезы о рукав мантии и протянул Флитвику записку.

Тот почерк узнал сразу, но прочитав записку, так же остался в сильнейшем недоумении.

— Не знал, что такие вещи еще сохранились в волшебном мире. Это очень древний артефакт, берегите его, он может помочь спасти вам жизнь. А насчет вашего отца. Сложный вопрос, в чем — то он был очень умный и одаренный молодой человек, но далеко не во всем. Не понимаю, ваша мама была гораздо более приспособленной к жизни, почему она не воспротивилась, почему не было придумано никаких путей отступления, ведь можно было сделать порталы, в разные места, хранителем Фиделиуса выбрать Лили, она из дома не выходила, значит, выдать местоположение убежища не смогла бы. Да мало ли чего еще можно было накрутить из защитных чар, проклятий и рун. Единственное, что я могу сказать в оправдание поступка ваших родителей, они были еще слишком молоды, а маг, попросивший у них эту мантию, пользовался у них безоговорочным доверием.

— Вы узнали почерк?

— Да, узнал.

— Это почерк директора Дамблдора?

— Да…

— Спасибо.

— За что?

— За то, что подтвердили мои подозрения. За то, что не стали скрывать от меня важную информацию, за то, что попытались объяснить мне действия моих родителей, а не отделались от меня тем, что я похож на отца, только глаза мамины. Спасибо за это.

— Гарри, твоя мама была очень неординарной волшебницей. Я до сих пор не пойму, что свело их с твоим отцом вместе, они же по характеру отличались как солнце и луна. Интересы у них разные были, да и то, что до пятого курса твоя мама дружила с нынешним профессором Снейпом, а потом резко переметнулась в компанию тех, кто его все это время унижал, проклинал и лупил, для меня остается совершенно непонятным явлением. А где есть такое количество неясностей, там, возможно, не все чисто с чарами и зельями, ты меня понимаешь?

— Да, а значит, мне нужно быть втройне аккуратным и осторожным. И еще, вы со мной ни о чем не говорили. Я правильно понимаю, профессор?

— Ты умница, весь в маму. И понимаешь все правильно. Будь осторожен и береги себя. И ни в коем случае не лезь на третий этаж.

— Спасибо, профессор Флитвик, я все понял, но ничего не слышал. А не порекомендуете мне книги по защите сознания, попроще написанные. Я понимаю, что еще рано, но может там хоть какие упражнения будут, подготовительные. Я бы ими занялся, а то в здешней библиотеке нету ничего, а как заказать в магазине, если названия не знаешь?