Жестокий маскарад (сборник) - Павел Виноградов

Илья Данилович не совсем оправился от отравления, а тут ещё четырёхчасовой перелёт… От усталости и недомогания всё казалось нереальным. Но время не ждало. Потеряв все ниточки, Логинов мог только отправиться туда, где всё началось…

В красноярской управе, расположенной в небольшом по столичным меркам сером здании в центре города, его принял майор из контрразведки. Немолодой еврей с типичной внешностью и акцентом, обладал мушкетёрскими усами и бородкой, непрерывно курил «Беломор», причудливо сминая мундштук папиросы, и травил еврейские анекдоты. Казалось, дело, по которому прибыл Логинов, нисколько его не интересовало, но Илья Данилович заметил цепкий взгляд, а когда беседа добралась до сути, понял, что собеседник не упускает из его слов ни грана информации.

Впрочем, ничем особенным тот Логинова не порадовал.

— Я к делу Призрака отношения не имел, — говорил он, прикуривая очередную папиросу от догорающей, — его вела Москва, а здесь курировал Андрюха Чижик. Земля ему пухом…

— Что, один? — спросил разочарованный Логинов.

— Да нет, были у него два поца на побегушках, контачили с группой Призрака, если Андрюхе некогда было.

— И где они?

Собеседник вздохнул и возвёл печальные чёрные очи к потолку.

— На том свете. Оба. В прошлом месяце один на машине разбился, а второй пошёл на Столбы[27], пьяный полез на Перо и грохнулся — еле кости собрали. Лучше бы на Бабу[28] лез…

Несмотря на ёрнический тон нечто очень похожее на страх промелькнуло в глазах майора.

— Как папашу с сыном ликвиднули, все документы по ним главк затребовал, — продолжал он. — Понятия не имею, что в них было. Знаешь же, как работаем: в чужой кабинет заходишь, а его хозяин бумажки текстом вниз переворачивает, чтобы ты не дай Бог чего не подсмотрел…

Логинов совсем расстроился — здесь тоже образовался глухой тупик. Его настроение собеседник заметил сразу.

— Да ты не кисни, Илюха, — хохотнул он, — радуйся, что в командировку слетал. Побудь пару дней, я в случае чего подтвержу, что ты по делу бегал. Места у нас чудесные, в Дивногорск[29] на «ракете» сплаваем, порыбачим, на Столбы тебя свожу… Слухай сюда: у меня сегодня на работе ничего срочного, пойдём-ка, тут недалеко забегаловка есть отличная. Выпьем водки, пельмешками закусим — настоящими сибирскими.

Похоже, ничего другого Логинову не оставалось.

В забегаловке весёлого майора как подменили — он вдруг стал хмур и неразговорчив. Они чокнулись, засадили по полстакана почти не разбавленной «Столичной» и закусили щедро сдобренными сметаной пельменями, которые и правда оказались отличными.

Помолчали, приняли ещё по сто, после чего майор заговорил так тихо, что Логинову пришлось наклоняться, чтобы разбирать слова.

— Я что точно знаю, что здесь микрофонов под столами нет, — говорил сиплым полушёпотом майор. — Гадюшник специально для наших, чтобы поговорить свободно можно было. В общем, Илюха, слухай сюда. Дело это тухлое, я это тухесом[30] своим чую.

Потупясь, он возил в сметане наколотый на вилку пельмень. Логинов молчал: знал, что нельзя давить на человека, который решает, стоит делиться информацией или нет. Особенно если этот человек коллега. Наконец майор, похоже, принял решение.

— Я с Андрюхой дружил, вот так же сидели, выпивали. Много чего рассказывал. Знал, что во мне, как в могиле. Но раз такое дело… Кто его убрал? Наши?

Логинов покачал головой.

— Нет. Точно не наши. Похоже, кто-то из той семейки уцелел…

Майор молча кивнул и разлил остаток водки.

— Я тоже думаю, что это ниндзя, — сказал он, наконец-то закусив уже насквозь пропитанным сметаной пельменем. — И Рукавишникова, и того деда, который до Андрюхи был.

Теперь и Логинову пришла пора утвердительно кивнуть. Майор раздавил до мундштука докуренную папиросу в пепельнице и сходил за новым шкаликом.

— Но парней андрюхиных убрали наши, это точно.

— Ты же говорил, несчастные случаи… — заметил Логинов.

Смех майора был скрипуч и невесел.

— Ага, несчастные… Одного в машину без тормозов сунули на дивногорской трассе, да под откос и спустили. А второго с Пера скинули мёртвого уже. Пытали их перед смертью, понимаешь?! А я вот ни…я не понимаю!

Он сердито пристукнул большой ладонью по столу. Тарелки и стопки жалобно зазвенели. Водка взяла Логинова — в ушах словно бил отдалённый морской прибой, обстановка вокруг стала слегка размытой, и лишь лицо майора с горящими глазами тревожило и прогоняло пьяное благодушие. Однако Илья Данилович владел ситуацией и автоматически фиксировал в памяти всё, что могло пригодиться.

— Такое впечатление, что кто-то в Конторе работает налево… — словно про себя произнёс майор, и Логинов напрягся: ни в коем случае нельзя, чтобы всплыло участие Клаба или Артели.

— Фигня, — с наигранным легкомыслием отмахнулся он.

Собеседник внимательно посмотрел на него, закурил новую папиросу, и, словно не слышал возражений, продолжал:

— Когда из Москвы пришёл приказ ликвидировать группу Призрака, Андрюха сам не свой был. Просто не понимал, зачем и кому это надо. Не выходили они из-под контроля, нормально работали, старик готовился к очередной операции на китайской границе…

Теперь Логинов посмотрел подозрительно.

— Слушай, а зачем ты мне всё это рассказываешь? Знаешь же, что я доступа к такой информации не имею. Да и ты, если уж на то пошло…

Майор глянул мрачно.

— Знаю, что рискую, — неохотно произнёс он, — но ты пойми, Андрюха Чижик моим другом был, почти братом. Когда его в Москву переводили, обещал меня за собой… Да я даже не о том. Очень хочется знать, какая погань его подставила. А что подставили — сто процентов. А ты…

Он разлил и они выпили.

— …А ты, — продолжал он, — кажется мне, знаешь куда больше, чем рассказываешь. И можешь, думаю, куда больше. И ты наш. Я двадцать пять лет в органах и уж в людях разбираться научился.

Он опять заговорил полушёпотом, жарко и горячо. Логинов подумал, что собутыльник уже хорош. Но к словам его трудно было относиться, как к пьяному бреду.

— Слухай сюда, Илюха, — говорил он, — я сказал, что к этому делу отношения не имел, так вот — соврал. Имел. Правда, помимо службы. Понимаешь, попросил как-то Андрюха встретиться с агентом — сам не мог. В командировку срочную послали, а ему надо было кровь из носа этому агенту передать инструкции. Насчёт группы Призрака.

— Что за агент? — встрепенулся Логинов.

— Ты слухай, слухай, — навалившись на стол, майор дышал ему в лицо табаком и перегаром. — Помимо тех двух, что убрали, у Чижика ещё помощник был. И он жив, потому что в Конторе никак не засвечен. После того, как вся эта заваруха началась, залёг на дно и не дышит, чтобы его не достали. Понимаешь, Андрюхе до зарезу нужен был человек, чтобы постоянно присматривать за Призраком и его семейкой. И чтобы даже в Конторе о нём не знали. У него чуйка была, у Андрюхи — ого-го, сразу понял, что дело это смертельное, тиховаться надо от чужих и своих. А мне доверял, да…

— Так что за агент? — опять спросил Логинов.

— Лесничий. Начальник Призрака. Ты же знаешь, того для прикрытия лесником устроили. Ну, прикрытие — не прикрытие, а работал на совесть, японец есть японец. Браконьеров ловил, пожары тушил, деревца высаживал. Конечно, если на задании не был. А когда на задании, его сын или бабы лесом занимались. Наши, конечно, начальство лесхоза профилировали, чтобы там вопросов не задавали, но лесничего этого Андрюха сам завербовал, и не доложил никому. Думал, потом, как дело устаканится…

Повинуясь ассоциации, майор очередной раз плеснул в стаканы. Но с Логинова хмель уже слетел. Он ускоренно прокачивал ситуацию. Всё это могло быть подставой. Но как избежать её, Илья Данилович в упор не видел. Приходилось следовать правилам игры, которую вёл майор — похоже, тот был опытным манипулятором. Не чувствуя вкуса, Логинов выпил водку и продолжал слушать.

— Лесхоз в глухом таёжном районе, телефонов нет, а сам не наездишься. Лесничий заезжал на заимку к Призраку, разговоры разговаривал, запоминал, а как в Красноярск приезжал — тут у него квартира есть — всё Андрюхе докладывал. Но в тот раз он в Москве был — как раз когда решили Призрака ликвидировать. Позвонил мне и попросил с лесничим встречаться — надо было срочно передать Иванэ, чтобы сидел на месте. Чтобы, значит, прихлопнуть легче было. Но дед японский что-то заподозрил и едва не ушёл. Шлёпнуть его шлёпнули, но у группы «А» потери страшные были.