Сентиментальные сказки для взрослых - Николай Викторович Колесников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако, скажем сразу, что все попытки местных «фемин» закольцевать молодого Медведева ни к чему не привели. Не получалось. Нет, Медведев не был женоненавистником, а некоторые девушки ему так и нравились. Просто у него была мечта и свой «Идеал». Когда-то давным-давно, попалась на глаза восторженному юноше одна репродукция. Их много тогда печаталось в наших журналах. Это была картина Хосе Риберы «Святая Инесса». Красота юной девы, не отказавшейся от своего Бога перед лицом позора и смерти, потрясла его воображение. В глазах Медведева она стала подлинным воплощением кротости и чистоты. Она-то, эта самая Инесса, и стала причиной того, что ни одна живая девушка не смогла пробиться к сердцу молодого Медведева. Так было и в школе, так было и в пединституте. Похоже, что шансов не было и у орешкинских красавиц. Да они и сами вскоре осознали напрасность всех своих ухищрений. К тому же, как только процесс знакомства приближался к опасной черте, Медведев замыкался и уходил в себя. Или становился вдруг каким-то нервическим и косноязычным. Но чаще всего он начинал говорить об искусстве «кватроченто и чинквеченто», а здесь, надо признаться, равных ему не было; об этом периоде Возрождения Медведев мог говорить часами. За глаза его так и стали называть «кватрочентой». И отступились девушки.
Впрочем, одна осталась. Но, так как она и ранее не очень-то демонстрировала свой интерес к Медведеву, более того, всячески скрывала его, то фактически наш Сергей Сергеевич имел в городе статус «вольного казака» и стал для женского населения города неким символом, вроде как Рувим Тартаковский для одесских бандитов. Нуте-с, попробуйте, сударыня, «окольцевать» молодого человека, который пережил уже девять подобных попыток.
Девушку же, о которой мы упомянули выше, звали Литочка Ленская, хотя по паспарту она была Маргарита. Просто в детстве она не выговаривала букву «р», и потому Рита-Маргарита звучала у нее как «Лита-Малгалита», или просто Литочка. Родители рано оставили ее, уехав в поисках лучшей доли, как только в стране стал рушиться привычный уклад. Вот, и искали они свою долю где-то по свету. Сначала вместе, потом поодиночке.
Литочку воспитывала бабушка. Женщина непоколебимых принципов, железной воли и весьма строгих нравственных правил. День у них обычно начинался с гимнастики, затем шли водные процедуры с элементами закаливания. И далее, основа любой жизни – правильное питание. Овсянка на воде и без соли. Вот мы иронизируем сейчас, а что плохого в том, что девочка росла здоровой и трудолюбивой, при этом многое могла делать сама, своими руками. И с нравственными ценностями у нее тоже было всё в порядке. Проблема была только одна. Литочка была некрасива. Хотя, с точки зрения её бабушки, красота для девушки должна быть где-то на седьмом месте, далеко уступая иным нравственным и физическим качествам. И все же Литочка переживала и за свои слишком рыжие волосы, и за крупные веснушки на плечах и лице, да и за всю фигуру в целом, которая никак не хотела наливаться в некоторых местах той притягательной для взора полнотой.
Так повелось, что с ней охотно дружили и в школе, и в институте, но вот что касается чувств, то, честно признаемся, ухажеров было немного, то есть их не было вовсе. Однако Литочку это вовсе не расстраивало. Почему? Была некая тайна, о которой не знала даже бабушка.
Дело в том, что наша героиня была давно и безнадежно влюблена. Не будем долго томить читателя, но самые умные уже догадались, что влюблена была Литочка в Медведева. Ещё со школьных лет, когда она впервые пришла в краеведческий кружок при городском Доме культуры. Собственно, и на исторический факультет Литочка пошла не столько из-за любви к истории, сколько из-за любви к историку, чтобы быть рядом, чтобы лучше понимать своего избранника. А потому, после окончания вуза недолго думала, и, с ходу отвергнув самые выгодные предложения, пошла на работу в городской Музей, простым хранителем.
Вот, пожалуй, и все основные участники тех событий, о которых рассказывает эта история, кроме одной, для которой ещё не пришло время. Но, прежде мы должны сделать еще одно отступление и рассказать о…
Глава 2. Тайная комната
Когда Медведев принял наш городской Музей, тот представлял собой весьма жалкое зрелище. Экспозиции занимали всего три зала. И были представлены в основном «Природой и фауной нашего края», «Героической эпохой Великих свершений», которую устроители начинали считать почему-то с 1917 года, и «Местными ремеслами и промыслами». Последняя была представлена ткацким станком и деревянными прялками для ручной работы, ну и образцами тканей, конечно. Все остальные помещения старинного здания бывшего реального училища, включая огромные подвалы, занимали запасники, в которые нога человека не заглядывала годы, если не больше. Просто некому было туда заглядывать, так как штат городского Музея был столь незначительным, а люди его занимавшие порой так далеки от науки, что говорить о каких-либо серьезных исследованиях просто не имело смысла.
Сергей Сергеевич решил, что главное сейчас – хотя бы понять, а что мы, собственно говоря, имеем в нашем городском Музее. Несколько лет кропотливого труда ушло только на то, чтобы просто разобрать имевшиеся завалы. Горы старой поломанной мебели, помнившей еще времена реалистов, бесчисленные коробки с бумагами, бумажками и бессмертные труды ушедших в былое политиков и руководителей нашего государства. Медведев заметил, что именно они, эти самые труды, могут служить неким глубиномером при его погружении в прошлое. Сначала он нашел целые завалы нетленного «Ленинского курса», которым следовал горячо всеми любимый Леонид Ильич, затем исторические речи Н.С. Хрущева, ну и наконец монументальные, цвета красного кирпича томики И.В. Сталина.
И здесь он сделал первое открытие. Похоже, что основная коллекция музея была собрана из того, что в годы революции и гражданской войны было конфисковано в помещичьих усадьбах и прочих местах обитания врагов мировой революции. Но вот только свезти-то свезли, а разобрать толком не сумели. Драгоценные камни, золото и прочие благородные металлы изымались еще в ЧК, а все прочее отправлялось в музей на хранение: картины, скульптуры, изделия из бронзы, а еще рукописи, книги, бумаги.
Второе открытие он сделал в подвале. Шаг за шагом он расчищал культурное пространство и нашел тайную комнату, в которой хранились несколько ящиков и покрытый толстым слоем пыли
