Дорогой обреченных - Джек Эверетт

Оба дозорных сидели к нему спиной — иначе они просто обязаны были его увидеть. Но они беззаботно о чем-то говорили.

Они считали, что в этой котловине им вообще не может грозить никакая опасность. Ведь они гнались за одним-единственным человеком, а одиночка никогда не отважится приблизиться к их лагерю.

Оба дозорных плохо знали Эль Лобо. Они были слишком неопытны и не знали законов Запада. А ведь об этом человеке слагались легенды еще двадцать лет тому назад — и у костров, и в старательских лагерях, и в салунах. А потом этот человек внезапно куда-то исчез. Бесследно исчез, словно провалился сквозь землю. Какое-то время о нем еще поговорили, а потом имя Эль Лобо было забыто.

А теперь этого Эль Лобо отделяли от часовых всего два ярда. Внезапно обе его руки взметнулись вверх. Два ножа блеснули в лунном свете, и в следующую секунду уже вонзились в сердца сторожевых.

Не издав ни звука, оба, как мешки, осели на землю.

Какое-то мгновение Эль Лобо выжидал, прислушиваясь. Один из спящих перевернулся на другой бок. Потом опять все стало тихо в лагере Альвареса…

Эль Лобо скользнул дальше. В самую середину вражеского лагеря.

Вскоре он добрался до места, где должен был лежать Альварес, и замер.

Он хотел быстро вернуться назад, но было уже поздно.

Подчеркнуто спокойный голос сказал за его спиной:

— Не двигайся, Лобо! Или я пристрелю тебя, как бешенную собаку!

Эль Лобо медленно повернулся.

Рядом с костром стоял Альварес. В блеске огня можно было отчетливо видеть шрам на его лице. В руке он спокойно держал кольт Уолкера. Другой рукой Альварес показывал на два трупа, которые лежали почти у самых его ног.

— Это ты их убил, Лобо, — сказал он равнодушным тоном. — Но я не обижаюсь на тебя. Они это заслужили. Я не могу пользоваться услугами людей, которые небрежно относятся к своим обязанностям. Так что ты избавил меня от расправы над ними.

Тем временем от шума успели проснуться и другие бандиты. Они выбрались из-под своих одеял, и в их руках сразу же засверкало оружие. Они как по команде направили его на Эль Лобо.

— Это он, босс? — спросил один из них.

Альварес кивнул.

— Так чего же ты с ним церемонишься? Разве он не доставил нам кучу неприятностей?

— Кто здесь командует, я или ты, Джексон? — разъярился Альварес. — И все вы можете спрятать обратно свое оружие и спать спокойно. С Эль Лобо я справлюсь сам. А до этого я должен с ним кое-что обсудить… Иди вперед, Лобо. Думаю, что то, о чем мы должны поговорить, никто больше слышать не должен.

Эль Лобо ухмыльнулся.

— И ты меня не боишься, Альварес?

Он пошел впереди. Ярдах в тридцати от лагеря они остановились под платанами.

— Ты все еще не забыл об этом? — начал Альварес разговор. — Послушай, Лобо, освободи Киову и давай забудем все, что случилось.

Эль Лобо покачал головой.

— С тех пор я ненавижу тебя, Дьянго Альварес, — ответил он. — И ты сможешь погасить эту ненависть, только убив меня. Стреляй, Дьянго, и все на этом кончится!

Дьянго Альварес был жестоким бандитом, который никогда еще не останавливался перед убийством. Но сейчас впервые в жизни он опустил револьвер — в нем заговорила совесть.

— Не могу… — выдавил он хриплым голосом. — Просто не могу, Педро. Уж не настолько я опустился, чтобы смог убить своего собственного…

— Помолчи! — перебил его Эль Лобо. — Не произноси этого слова, Альварес! Да, у нас был один и тот же отец и одна и та же мать. Но тем не менее у меня больше нет ничего общего с тобой. Ибо ты украл у меня двадцать лет моей жизни. Из-за тебя я двадцать лет просидел в тюрьме Чихуахуа. Так я расплачивался зато убийство, которое было совершено не мной, а тобой. А за это время ты украл у меня еще и жену.

Дьянго Альварес открыто посмотрел в глаза своему брату Педро.

— Ты заблуждаешься, Педро, — сказал он. — Я сделал все, что было в моих силах, пытаясь вытащить тебя из тюрьмы. Но все было напрасно. Могу поклясться тебе в этом на могиле наших родителей. Не крал я и твоей жены, которую ты так любил. Эттель Кейн стала женой одного поселенца, после того как тебя осудили на двадцать лет. Поверь мне, я говорю чистую правду.

— Кого именно? — спросил Эль Лобо, и его темные глаза сверкнули.

— Оуэнна Мюррея.

— Я его убью.

— Я уже сделал это. За тебя, Педро. А дочь Эттель теперь стала моей женой.

— Это правда?

Дьянго Альварес сунул свой револьвер за пояс.

— Я уничтожил караван Оуэнна Мюррея, — самодовольно сказал Альварес. — И сын его тоже находился в моей власти. До сегодняшнего дня. А сегодня ему удалось бежать. Киова преследовал его, но тут поперек дороги оказался ты… Послушай, Педро, мы можем стать хорошими партнерами. За последние годы мне удалось разбогатеть. Мне принадлежит целый город и большие наделы земли на сто миль вокруг. Но сейчас вблизи находятся враги. Вчера здесь появился шериф Олсен. Мои люди ранили его и взяли в плен. А потом появился Текс Хондо. Он отправил на тот свет Ринго Чейна. Судя по всему, этот Хондо не связан с Олсеном, но я все равно не доверяю этому человеку.

— Я его знаю. Никакой звезды шерифа у него нет. Где он сейчас находится?

— Он с шерифом сейчас пленники. Они находятся в блокгаузе неподалеку от каньона.

— Убей их! — спокойно посоветовал Эль Лобо. — Убей их, и ты избавишься от всех неприятностей.

Альварес задумчиво покачал головой.

— В этом я еще не уверен. Дело в том, что у Текса Хондо много друзей. Их тоже надо прибрать к рукам. И только после этого я смогу успокоиться.

Эль Лобо протянул брату руку.

— Мы поймаем их всех, Дьянго, — сказал он. — Я уже несколько недель в этих горах и знаю, где они разбили свой лагерь. А как, собственно, зовут этого шерифа, которого ты держишь в плену?

— Олсен… Фрэнк Олсен.

— Я слышал о нем. Опасный человек. Но теперь он умрет. Он и трое других! Пойдем, брат…

Они направились обратно в лагерь. Два дьявола заключили союз: Альварес — Кровавый Пес с Рио-Гранде и Эль Лобо — Старый Волк из Мексики.

9

В безмолвной апатии лежали в блокгаузе оба пленника. Тонкие кожаные ремни, которыми они были связаны, врезались глубоко в тело. Но ни одной жалобы не слетало с их уст.

Шериф Олсен не чувствовал боли, потому что уже несколько часов находился без сознания. Текс, который вырос у апачей, научился выносить сильную и резкую боль, как подобает мужчине.

Молодой человек смотрел в потолок широко открытыми глазами. Потолок был низкий, в окна, довольно узкие, проникал свет луны. У одного из них сидел бандит, которого Альварес оставил сторожить пленников.

Этот человек с хмурым лицом сидел на грубо сколоченном табурете за таким же примитивным столом. Дело, которое ему поручили, ему отнюдь не нравилось — тут не с кем было поговорить, отвести душу. Компанию ему составляла лишь бутылка виски, в которой, правда, уже находились жалкие остатки, что, естественно, не улучшало настроения бандита.