Зенит - Кристина Артюшкина

не такая, иногда мне очень хочется стать частью сливок общества нашего класса только для того, чтобы не ловить на себе их косые взгляды и насмешки на переменах. Сложно быть изгоем в школе. Мне не повезло родиться в семье богатых родителей и я ни за что не променяла бы своих потрясающих родителей ни на какие деньги, и у меня никогда не возникало к ним отрицательных эмоций из-за этого, но мне обидно, получать какие-то мерзкие слова от своих привлекательных и идеальных одноклассниц. К тому же, как назло, я будто проглатываю свой язык, когда они бросают какие-то колкости в мою сторону. Да и, как назло, я всегда балансирую на многих точных науках между «хорошо» и «удовлетворительно», поэтому для своих учителей я не стою и гроша. Когда мы перешли в десятый класс и большинство моих друзей ушли в техникумы и колледжи, мне стало ещё сложнее. Я осталась один на один с ними. Не знаю, что такого я сделал этим девочкам, но им будто доставляло удовольствие называть меня тупой, толстой, нищенкой. Если справедливость в этом мире и существует, то точно не в пределах этой школы и этого класса, где подобным людям все сходит с рук, где у них целая свита из девочек нашего класса и тех, что младше их.

Школа, конечно же, никуда за ночь не испарилась, хотя из-за густого тумана её не было видно даже в упор. Она все так же стояла на том же самом месте со своими серыми окнами, где-то и время вспыхивали лампы дневного света. Кузница будущего страны просыпается, готовится встречать свои юные умы. Жаль, что она не затерялась тумане. Очень жаль.

Переодев в большом прохладном холле вторую обувь, я медленно поплелась к раздевалкам. Я часто приходила в школу пораньше, чтобы не толпиться в раздевалке, не ждать, когда кто-нибудь освободит немного места, чтобы повесить куртку и оставить уличную обувь. Пока в школе было даже пустынно. Редкие ученики, такие же ранние пташки, как я, выползали из раздевалок своего класса и шли в сторону кабинетов будущих уроков. Время от времени я приветствовала знакомых мне учителей, которые спешили на работу в этой цитадели знаний и детских предрассудков.

Когда в прошлом году в школе был Макс, мне не было так одиноко. Мы часто встречались где-нибудь по пути в школу и вместе шли смеясь, или что-то обсуждая, а доходя до школы, мы так же громко смеясь заходили в неё, не обращая внимания ни на кого. И это было действительно потрясающее время. Я чувствовала защиту, чувствовала уверенность в себе, поддержку, а сейчас это все уехало вместе с моим братом. Макс часто рассказывал какие-то смешные истории или пересказывал сериал или фильм, который посмотрел накануне. У меня даже частенько не было времени послушать новые песни, которые я скачивала на плеер, а сейчас у меня море музыки на плеере Елизара и море времени её переслушать. Мне не хватает его. В школе будто стало пусто без него. Время от времени мы, конечно же, созваниваемся, делимся новостями, но я чаще становлюсь слушателем его историй, потому что мне, ввиду своей не совсем весёлой жизни, нечего рассказать.

Правда кроме Макса у меня ещё оставалась в классе моя подруга Алиса, которая скрашивала серые школьные будни и её парень Руслан, который был на год нас старше и общался со мной только по той причине, что я подруга Алисы. Но Алиса никогда не сможет заменить мне моего сумасшедшего братца, ведь мы с Алисой были из разных слоёв общества и, хоть она не бросала в мою сторону насмешек или унизительных замечаний, она была в той же компании девочек, что испытывали экстаз при виде наворачивающихся слез на моих глазах.

Дверь кабинета биологии уже была открыта. В тёмный мрачный коридор, в котором, по всей видимости, забыли включить свет, падал светлый прямоугольник, приглашая зайти и оказаться в светлом и большом классе, обставленном разнообразными растениями в горшках. Наш преподаватель биологии чудесная и добрая женщина, мне всегда нравилось присутствовать на её уроках и слушать материал, который я не всегда понимала, но страстно желала понять, чтобы угодить этой женщине. Она был высокой и худой, похожей на берёзу, и в ней было что-то аристократическое, что-то светское и утончённое. У неё был завораживающий высокий голос, но при этом она говорила спокойно, меняя интонацию в те моменты, когда ученики были готовы сорваться с крючка науки, сохраняя интерес к своему предмету до конца самого урока. А ещё она была из того редкого сорта учителей, которые не делят учеников на двоечников и отличников, на детей из бедных семей или богатых. Для неё все были равны и она всем хотела дать знания и шанс заработать хорошую оценку, хотя бы на её предмете.

Поприветствовав преподавателя чистой и искренней улыбкой, я ушла к своей дальней парте около окна, где могла скрыться от всех тех, кто мог меня обидеть. Алиса часто делала мне замечания, потому что из-за меня ей тоже приходилось сидеть за последней партой, а это мешало её рейтингу. Правда, когда мы находили отличный повод посмеяться и пошептаться, уверена, она благословила меня, что оказалась в зоне недосягаемости преподавателей и её рейтинг совсем не страдал из-за этого.

«Привет, чувствую себя не оч. Но к вечеру собираюсь встать на ноги. Спасибо» – пришло ответное СМС от Елизара.

Я написала ему, как только проснулась, но ответ дождалась только сейчас, когда перестала о нем думать. У Елизара потрясающая способность появляться тогда, когда о нем начинают забывать. Я все утро ждала ответа, часто брала в руки телефон, думая, что просто пропустила сигнал нового сообщения. Успела даже напридумывать себе множество страшных сценариев; что если тот незнакомец пробрался в квартиру Светы и зарезал всех кого видел, или Елизару могло стать хуже за ночь и он не проснулся вовсе. Я пыталась ему позвонить, пыталась множество раз, но меня приветствовали только бесконечно долгие гудки, которые со временем превратились в фоновый шум. Надеюсь, его увечья не приведут к серьёзным последствиям. Вчера вечером, когда я приехала домой на заказанном Светой такси, Елизар позвонил мне и, голосом, так и сквозившим чувством вины, пожелал мне доброй ночи и рассказал, что ребята вызвали ему доктора, который знаком с миром оборотней и частенько подделывал им анализы, чтобы те походили на анализы среднестатистического человека.

Елизар. Он стал мне безумно дорог, стал частью тех близких людей, как мои родители и