Любовь в преисподней - Надежда Петрунина

Но это чудовищное впечатление было впереди.

А пока «жигуленок» притормозил около пруда, где царило оживление. Зараевцы метались по берегу с охапками весенних цветов и надували круги наподобие спасательных. «Копирование западных и островных праздников», – поняла Лиза. Однажды на Кипре она видела, как огромные букеты плыли на «воздушных подушках» по огромному бассейну.

К машине подбежала Вера Носова. Лиза вылезла из салона и они коротко поговорили.

– Где она? Здесь, в местном отделении? – напряженно спросила Лиза.

– Да что ты! – удивилась Вера. – Елагин далеко не наивен. Она в Москве. В какой-то «крепости». – Носова попыталась улыбнуться. – Как ты?

– О’кей. Вы сказали Эмме Михайловне? – Почему-то вопрос о том, насколько Антонова-мать информирована о судьбе дочери, подспудно волновал Лизу.

– Нет. Эмма Михайловна еще позавчера уехала в Москву, кажется, в галерею. Но ее веранда была открыта, и мы оставили там записку.

– И какого же содержания? Вы описали всю операцию?

– Да что ты! Это послание от имени Марины.

– Она сама писала?

– Конечно. Да что с тобой, Лиза! Ты боишься, что у Антоновых существует какой-то код?

– А черт его знает!

– Нам показалось, что Эмма Михайловна практически ничего не знала. И Марина подтвердила это.

– Ее слова – пустой звук.

В этот момент Натали потребовала Лизу обратно в машину. Надо было ехать мыться и завтракать. Принимая душ, Лиза еще раз выверила свои планы. Ей предстояло проделать две операции. Во время завтрака Натали подала воздушный омлет с зеленью и несколько раз справлялась о здоровье внучки.

– Как у тебя с координацией движений? Мне показалось, вилка дрожит в руке.

«Это от охотничьего азарта», – подумала Лиза, но вслух хитро заметила:

– Отдохну два-три часика, и все пройдет.

– Да. Сегодня вечером надо исключительно выглядеть. – Натали гордо вскинула голову. – Лично я сейчас пойду к барскому дому, помогу украсить пруд…

«Меня это вполне устраивает», – решила Лиза, а бабуля продолжила:

– … Вернусь часа через два, и мы с тобой займемся своим имиджем. Сначала скраб для лица из морских водорослей.

– Он отдирает старую кожу? – Лиза поежилась. – У некоторых на него аллергия.

– Это чушь! Скраб – чудо. Он не отдирает, а отшелушивает нездоровый пигмент, – тоном опытного визажиста сказала Натали. – А за ним – маски. Огуречная, творожная, медовая.

– Представляю наши рожи после всех этих экзекуций! – с деланным ужасом заметила Лиза.

В ответ бабуля удрученно покачала головой.

– Насколько же ты консервативна!..

Из палисадника раздались призывы Василия Григорьевича, и Натали с проворством стрекозы улетела вместе со своим бойфрендом. Лиза выждала несколько минут, и затем отправилась на дачу Антоновых. Раньше их дом казался ей святилищем искусств. Теперь Лиза воспринимала его как опасное логово дикого зверя.

Некоторое время Лиза наблюдала за дачей. Она производила впечатление «ледяного дома». Ни движения, ни звука. «А ведь меня здесь может ожидать любая засада». Эта здравая мысль сделала Лизу особенно осмотрительной и заставила двигаться быстро, но бесшумно. «Кажется, именно так: умело и профессионально – действует спецназ».

Как и предупреждала Вера Носова, дверь была приоткрыта. На столе веранды белела записка.

Когда Лиза заглянула в нее, то узнала руку коварной хищницы. «Маман, я должна ненадолго отъехать. Дня через три дам о себе знать. Марина». Почерк показался Лизе слишком легким и беспечным, если учитывать обстоятельства, при которых Антонову вынудили написать это.

«Впрочем, в последнее время я стала слишком мнительной», – подумала Лиза. Но подспудная мысль о возможном коварстве этих самых родственничков, кузины и кузена, отныне не покидала Лизу. Носова сказала, что Елагин якобы сдал Антонову властям. Но хоть кто-нибудь проверял это?

Лиза осторожно поднялась наверх, в комнату Марины. Здесь царил бедлам. Кисти с нежным беличьим ворсом валялись рядом с яркими шарфами. Фирменные бюстгальтеры висели на подрамниках. «Настоящий кич», – отметила Лиза, увидев подставку для фломастеров в форме огромного фаллоса. Со стороны могло показаться, что в этом жилище обитает истинно богемная штучка. Но Лиза на деле убедилась в ее прагматизме и беспощадности.

Дверь старинного гардероба открылась с жалобным скрипом. Этот звук напомнил Лизе о том, какое болезненное выражение лица появилось у Марины, когда она поняла, что Уфимцев предал ее.

«К сожалению, это очень актуальная модель современных отношений. Сначала мужчина использует женщину, а затем бросает, как ненужную более резинку презерватива. – Лиза вздохнула о чем-то своем. – Это раньше были алые паруса, и то для всяких „весенних дурочек“».

Среди разноцветного тряпья на вешалках Лиза увидела то самое, зачем и пришла сюда. «Кажется, это наслаждение мазохиста – желание лишний раз помучить себя», – подумала она, притрагиваясь к костюму бизнес-леди. Такого и в помине не должно быть в гардеробе свободной художницы. Но он, строгий, элегантный, бутылочного цвета, висел здесь… Если бы Лиза тогда, после расправы с Шуйко, отказалась от стереотипов и потихоньку обыскала бы комнату Марины, то многое бы прояснилось гораздо раньше.

Возможно, это повлияло бы на Лизины отношения с Елагиным… Могли бы они сложиться иначе? Кто знает…

Нельзя пару раз окунуться в одну и ту же воду. Но почему опыт древних не убеждает нас априори? И мы каждый раз вновь учимся на своей шкуре? Лиза пожала плечами. Видимо, так задумано мироздание.

От философских размышлений Лизу отвлек шум внизу. Эмма Михайловна, а это была она, начала напевать мелодию грандиозного мюзикла. Его героиня была тезкой Лизы. «Раз Эмма „хочет танцевать“, значит одно из двух. Или она поверила записке. Или это чудовищный сговор всех родственников, и теперь Антоновы вместе с Елагиным радуются идиотизму всех остальных».

Без особых усилий Лизе удалось спуститься на кухню и остаться незамеченной. Эмма Михайловна включила кофеварку на веранде, и это дало возможность гостье ускользнуть без лишних слов прощания.

«Желание довести дело до логического конца может привести меня в ловушку», – размышляла Лиза, направляясь к следующей, более опасной, цели. Итак, она увидела злополучный деловой костюм Антоновой.

Что же теперь она хочет узреть на даче Богданова?

Его самого, сбежавшего якобы в неизвестном направлении?

Но такая встреча небезопасна. А свое личное оружие, изящный дамский пистолет, Лиза оставила на Преображенке. Намеренно. Сначала надо подлечить нервную систему, которую полностью расшатала эта подспудная, «андеграундная борьба» за землю, а потом вооружаться. Иначе Лиза начнет палить при первом же подозрительном шорохе.

По дороге к Богданову Лиза анализировала скудные данные, связанные с ним. «Шестерка», который довольствовался подачками Антоновой, однако сам не пошел ни на одно кровавое дело. Хотел иметь свои дивиденды, и вместе с тем оставаться в стороне.

После того, как помог вытащить Рюмину на воздух, куда-то сбежал. Скорее всего, в Москву.