Золотой Сын - Пирс Браун

Тренировочное лезвие не заточено, но жесткое, как деревянная трость. Подпрыгиваю, разворачиваюсь в воздухе, будто маневрирую в шахте Ликоса.

– Потому что… – снова уворачиваюсь я.

– Ты умеешь врать, когда крепко стоишь на ногах, а вот сейчас я выжму из тебя правду! – Мустанг щелкает хлыстом. – Давай! Мне нужна правда!

Удар по коленной чашечке. Я уклоняюсь, пытаюсь дотянуться до стойки с тренировочными хлыстами, но Мустанг не дает мне и близко к ним подойти.

– Ну же, давай!

– Она мне понравилась… – бормочу я, отпрыгивая назад, – потому что там ты пишешь: «Специализация превращает нас в обычных ограниченных насекомых, и золотые здесь не исключение».

Она перестает нападать, обвиняюще смотрит на меня, и я понимаю, что попался в ловко расставленную ловушку.

– Если ты тоже так считаешь, то почему упорно пытаешься быть только воином, и никем иным?

– Потому что я воин!

– Правда? – смеется она. – Воин? Который доверяет Виктре? Женщине из рода Юлиев?! Доверяет Тактусу?! Позволяет оранжевому давать советы по тактике и стратегии?! Назначает командовать своим кораблем докера и в основном общается с бронзовыми? – Она грозит мне пальцем. – Не смей лукавить сейчас, Дэрроу Андромедус! Если ты всем говоришь, что они могут сами выбирать свою судьбу, то лучше тебе поступить так же!

Она слишком умна, ее не обманешь. Вот почему мне так неловко в присутствии Виргинии, так тяжело отвечать на ее вопросы и выпутываться из объяснений. Многие мои действия совершенно абсурдны с точки зрения Андромедуса, выросшего в семье золотых в шахтерской колонии на астероиде. Моя история ничего не говорит Виргинии. Мои порывы сбивают ее с толку, ведь она думает, что я рожден золотым. Мною должны руководить амбиции и жажда крови. Если бы не Эо, так бы оно и случилось.

– Снова этот взгляд. – Мустанг делает шаг назад. – О ком ты думаешь, когда смотришь на меня так? – Она бледнеет, уходит в себя, и улыбка на ее губах тает. – О Виктре?

– О Виктре? – чуть не смеюсь я. – Да нет, что ты.

– Значит, о той, другой. О девушке, которую ты потерял.

Я молчу.

Мустанг никогда не лезла мне в душу. Никогда не расспрашивала об Эо. Ни в училище, когда я был восходящей звездой, ни в ее семейном поместье, когда мы катались верхом, или гуляли в саду, или ныряли на коралловых рифах. Мне казалось, что она уже забыла, как я, лежа в ее объятиях на снегу, прошептал имя другой девушки. Какой же я дурак! Конечно, она ничего не забыла. Она думает об этом сейчас, как думала тогда, прижимаясь щекой к моей груди и прислушиваясь к биению моего сердца, не принадлежит ли моя душа той, которой больше нет в живых.

– Только не молчи, Дэрроу, не сейчас… – тихо произносит Мустанг и выходит из комнаты, оставляя меня одного.

Затихает звук ее шагов, а следом за ним и Моцарт. Бросаюсь вдогонку, чтобы не дать ей уйти, хватаю за запястье, но она вырывается и кричит так, что я тут же отшатываюсь.

– Перестань! Зачем ты это делаешь? Зачем удерживаешь меня, если только что собирался оттолкнуть? – сжимает кулаки она. – Это нечестно! Ты хоть сам-то понимаешь?! Я не такая, как ты… я не могу просто… просто взять и отгородиться от тебя!

– Я не отгораживаюсь!

– Отгораживаешься! От меня! После всех этих громких слов о Виктре… о том, как важна настоящая дружба, ты выбрасываешь меня из своей жизни. – Она щелкает пальцами у меня перед лицом. – Сначала я тебе вроде как небезразлична, а потом тебе просто наплевать! Наверное, поэтому ты ему так нравишься!

– Ему?

– Моему отцу.

– Я ему не нравлюсь!

– Еще как нравишься! Ты такой же, как он!

– Я не похож на твоего отца, – тихо шепчу я, отхожу от нее и сажусь на край кровати.

– Я знаю, – говорит она, слегка успокоившись. – Я зря это сказала, это несправедливо по отношению к тебе. Но ты станешь таким же, как он, если пойдешь по этому пути в одиночку! – продолжает она, положив пальцы на пульт управления дверью. – Попроси меня остаться!

Позволить этому случиться? Если она отдаст мне свое сердце, я разобью его. В моей жизни слишком много лжи, для любви просто нет места. Когда она узнает, кто я такой, то оттолкнет меня. Она, наверное, это как-нибудь переживет, а вот я – нет. Молча смотрю на свои ладони, будто в них скрыт правильный ответ.

– Дэрроу, одно твое слово, и я останусь.

Когда я поднимаю взгляд, Виргинии уже нет.

34

Братья по крови

Разведчики Лорна перехватили баржу, перевозившую провиант для флота Плиния, расквартированного на Хильде – звездной базе, торговом и коммуникационном центре на краю пояса астероидов, между орбитами Марса и Юпитера. Пятнадцать часов я, Рок, Виктра, Севро, упыри, Телеманусы, Лорн, Мустанг и Рагнар прячемся среди контейнеров и ящиков с вакуумными упаковками обедов из протоволокна. Рагнар раздавил первый же контейнер, на который сел, поэтому еда валяется повсюду, а потом ушел из влажного грузового отсека в морозильную камеру, где температура ниже нуля.

Севро открывает штук пять упаковок с едой и всю дорогу непрерывно ест, угощая Телеманусов и упырей. Рок с Виктрой тихо беседуют в углу. Мустанг сидит рядом с Даксо и рассказывает Каваксу забавные истории о Паксе. В мою сторону даже не смотрит.

Перед тем как подняться на борт, я попытался попросить у нее прощения, но она даже не стала меня слушать:

– Не за что тут извиняться, мы оба взрослые люди! Давай не будем обижаться и ругаться, как дети малые! У нас есть дела поважнее!

Прокручиваю ее слова в голове снова и снова, и с каждым разом они кажутся мне все более равнодушными и холодными.

– Парень, держи себя в руках, – пинает меня сапогом Лорн. – Прекрати на нее пялиться!

– Все не так просто…

– Любовь и война. Две стороны одной монеты. Я уже слишком стар и для того и для другого.

– Может, война вдохнет жизнь в твои старые кости.

– Ну, любовь я месяц назад пробовал – раньше как-то оно лучше было, – шепчет он мне на ухо.

– Избавь меня от подробностей, Лорн, – смеюсь я.

Ворча, он усаживается на контейнере поудобнее и громко стонет, когда в спине что-то щелкает.

– Так вот ради чего ты все это затеял! Решил помочь старику Лорну поймать свой кайф от войны.

Он все еще на меня сердится, да я ничего другого и не ожидал.

– Что ж, – продолжает Аркос, – услуга за услугу. Сегодня самое главное – вести себя тактично. Преторы, легаты и знаменосцы, которых ты хочешь переманить на свою сторону, – не идиоты, и идиотов они не любят. Плиний предъявил им весомые аргументы, доказал, что их интересы совпадают. Тебе нужно вести себя точно так же.

– Плиний – кровосос, – возражаю я. – Он, в отличие от тебя, лжец до мозга костей!