Город священного огня (др. перевод) (ЛП) - Кассандра Клэр

Саймон кивнул.

– Ну и что с этого?

Джейс покачал головой.

– Ничего, – пробормотал он. – Когда ты в последний раз пил кровь?

– Я в порядке, – сказал Саймон, но Клэри уже схватила его за правую руку и подняла рукав. Золото кольцо фейри сияло на его пальце. Рука была мертвенно бледной, с ярко выраженными венами под кожей, черными, как сеть трещинок на мраморе.

– Ты не в порядке. Ты разве не устал? Ты потерял почти всю кровь!

– Клэри…

– Где бутылки, которые мы принесли? – Она осмотрелась вокруг, в поисках сумки, и увидела, что та стоит у стены. Она подтянула его к себе. – Саймон, если ты не начнешь лучше заботиться о себе…

– Буду, – он схватил сумку за ремень, вырвав ее у Клэри. Она взглянула на него. – Они разбиты, – сказал он. – Бутылки разбились, когда мы боролись с демонами в зале соглашений. Крови больше нет.

Клэри встала.

– Саймон Льюис, – яростно произнесла она. – Почему ты ничего не сказал?

– Не сказал чего? – Джейс отодвинулся от Саймона.

– О том, что Саймон голодает, – пояснила Клэри. – Он потерял кровь, исцелив Иззи, а его пища разбилась в зале…

– Так почему ты ничего не сказал? – спросил Джейс, вставая и откидывая прядь светлых волос.

– Потому что, – сказал Саймон. – Мне не кажется, что здесь есть животные, которыми я мог бы питаться.

– Но есть мы, – сказал Джейс.

– Я не хочу пить кровь моих друзей.

– Почему бы и нет? – Джейс прошел мимо огня и посмотрел на Саймона; выражение его лица было любопытным. – Мы проходили это раньше, разве нет? Последний раз, когда ты был голоден, я дал тебе мою кровь. Это было немного гомоэротично, может быть, но я уверен в моей сексуальности.

Саймон тихо вздохнул. Он мог сказать, что под всем своим легкомыслием, Джейс был вполне серьезен. Возможно, он предлагал это меньше из-за эротичности, и больше из-за желания о смерти.

– Я не буду кусать кого-то, чьи вены полны небесного огня, – сказал Саймон. – У меня нет никакого желания поджариться изнутри.

Клэри откинула волосы назад, обнажая горло.

– Слушай, можешь пить мою кровь. Я всегда говорила, что ты можешь это делать…

– Нет, – сразу возразил Джейс, а Саймон, увидев его, вспомнил о корабле Валентина, о том, как тогда Саймон сказал: «Я бы убил тебя», и Джейс на удивление ответил: «Я бы позволил тебе».

– О, ради всего святого. Я сделаю это. – Алек встал, осторожно положил голову Иззи на одеяло. Он подоткнул края вокруг нее и выпрямился.

Саймон откинул голову на стену пещеры.

– Я тебе даже не нравлюсь. Теперь ты предлагаешь мне свою кровь?

– Ты спас мою сестру. Я твой должник, – Алек пожал плечами, его тень была длинной и темной в свете пламени.

– Точно, – неловко сглотнул Саймон. – Ладно.

Клэри протянула ему руку. Через мгновение Саймон взял ее, и позволил ей поднять его на ноги. Он не мог не взглянуть на Изабель в другом конце пещеры, спящую, наполовину завернутую в голубое одеяло Алека. Она дышала, медленно и равномерно. Иззи все еще дышит благодаря нему.

Саймон сделал шаг к Алеку и споткнулся. Алек поймал его и поддержал. Его хватка на плече Саймона была крепкой. Саймон чувствовал напряжение Алека, и вдруг понял, какой странной была ситуация: Джейс и Клэри открыто таращились друг на друга, Алек выглядел так, как будто на него вылили ведро ледяной воды.

Алек повернул голову немного влево, обнажая горло. Он смотрел прямо на противоположную стену. Саймон решил, что теперь он выглядел меньше как человек, которому вылили ледяную воду на голову, и больше как тот, кто проходит неловкий осмотр у врача.

– Я не делаю это на глазах у всех, – объявил Саймон.

– Это тебе не пить из бутылки, Саймон, – сказала Клэри. – Это просто еда. Не то, чтобы ты был едой, Алек, – добавила она, когда тот взглянул на нее. Она подняла руки вверх. – Неважно.

– О, ради… – начал Алек, и обхватил рукой плечо Саймона. – Пошли, – сказал он, и потащил Саймона вниз по туннелю, который вел обратно к воротам, достаточно далеко, чтобы остальные исчезли из поля зрения, и их скрывал выступ скалы.

Хоть Саймон и услышал последнее, что сказал Джейс, прежде чем они оказались вне пределов слышимости.

– Что? Они должны уединиться. Это интимный момент.

– Я думаю, ты должен позволить мне умереть, – сказал Саймон.

– Заткнись, – сказал Алек, и толкнул его к стене пещеры. Он задумчиво посмотрел на Саймона. – Это обязательно должна быть моя шея?

– Нет, – ответил Саймон, чувствуя себя как в очень странном сне. – Запястья тоже подходят.

Алек начал закатывать рукав свитера. Его рука была бледной и чистой, за исключением нарисованных рун, и Саймон мог видеть вены под его кожей. Несмотря на борьбу с собой, он почувствовал острый голод, напоминающий ему об истощении: он чувствовал запах крови, мягкой и соленой, наполненной запахом дневного света. Крови сумеречного охотника, как и у Иззи. Он провел языком по верхним зубам и лишь на мгновение удивился остроте его клыков.

– Я просто хочу, чтобы ты знал, – сказал Алек, когда вытянул вперед запястье, – я понимаю, что для вас, вампиров, кормление иногда включает сексуальное удовлетворение.

Глаза Саймона расширились.

– Наверно моя сестра сказала мне больше, чем я хотел бы знать, – признался Алек. – Во всяком случае, просто разъясним, что ты мне ни капельки не нравишься.

– Точно, – сказал Саймон, и взял руку Алека. Он пытался сделать все аккуратно, но учитывая, что он должен был согнуть руку Алека и обнажить уязвимую часть его запястье, это так просто не выйдет. – Ну, ты мне тоже не кажешься привлекательным, поэтому я предполагаю, что мы квиты. Хотя, ты мог бы притвориться на пять…

– Нет, я не мог бы, – возразил Алек. – Я ненавижу, когда гетеросексуальные парни думают, что все геи западают на них. Я привлекателен для каждого парня не больше, чем ты каждой девушке.

Саймон сделал глубокий, успокаивающий вздох. Это всегда было странным, дышать, когда ему это было не нужно, но оно было успокаивающим.

– Алек, – сказал он. – Остынь. Я не думаю, что ты влюблен в меня. На самом деле, большую часть времени, я думаю, что ты меня ненавидишь.

Алек сделал паузу.

– Я не ненавижу тебя. С чего бы мне ненавидеть тебя?

– Потому что я нежить? Потому что я вампир, который влюблен в твою сестру, и ты думаешь, что она слишком хороша для меня?

– А разве не так? – спросил Алек, но без злобы. Через мгновение он слегка улыбнулся, той улыбкой Лайтвудов, которая осветила его лицо и напомнила Саймону об Иззи. – Она моя младшая сестра. Я думаю, что она слишком хороша для всех. Но ты… ты хороший человек, Саймон. Независимо от того, что ты вампир. Ты верный и умный, и ты делаешь Изабель счастливой. Я не знаю почему, но это так. Я знаю, что ты не понравился мне, когда я впервые встретил тебя. Но все изменилось. И я вряд ли вправе судить мою сестру за свидания с нежитью.

Саймон стоял неподвижно. У Алека не все было в порядке с колдуном. Это было достаточно очевидно. Но маги родились такими. Алек был наиболее консервативным из детей Лайтвудов – он не любил стихийно и не шел на риск, как Джейс и Изабель – и Саймон всегда чувствовал это в нем. Но вампир был человеком, которого превратили во что-то неправильное.

– Ты бы не согласился стать вампиром, – сказал Саймон. – Даже чтобы быть с Магнусом на века. Не так ли? Ты не хочешь жить вечно; ты хотел бы избавить его от бессмертия. Вот почему он расстался с тобой.

Алек вздрогнул.

– Нет, – ответил он. – Нет, я не хотел бы стать вампиром.

– Таким образом, ты думаешь, что я хуже тебя, – сказал Саймон.

Голос Алека дрогнул.

– Я пытаюсь, – сказал он, и Саймон почувствовал это, почувствовал, сколько Алек вложил в эти слова. Все его старания. И, в конце концов, если бы Саймон не был вампиром, он все равно был бы примитивным, что еще хуже. Он почувствовал, как ускорился пульс Алека на запястье. – Вперед, – сказал Алек, выдыхая слова, в агонии ожидания. – Просто… сделай это.

– Приготовься, – сказал Саймон, и поднес запястье Алека ко рту. Несмотря на напряженность в отношениях между ними, его тело, голодное и истощенное, ответило. Его мышцы напряглись, и клыки вылезли по собственному желанию. Он увидел, как глаза Алека потемнели от удивления и страха. Голод распространялся как пожар по телу Саймона, и из глубины он изо всех сил умолял утолить его. Саймон попытался сказать что-то человеческое Алеку. Он надеялся, что станет легче, когда он укусит его. – Я сожалею о Магнусе.

– Я тоже. Теперь кусай, – сказал Алек, и Саймон послушался. Его клыки прошли быстро и легко сквозь кожу, и кровь полилась ему в рот. Он услышал, как Алек вздохнул, и Саймон невольно сжал его запястье крепче, как будто Алек пытался вырваться. Но Алек не шевелился. Его дикое сердцебиение было слышно Саймону, как звон колокола. Наряду с кровью Алека, Саймон мог почувствовать металлический привкус страха, искры боли, и нетерпеливое пламя чего-то другого, того, что он впервые почувствовал, когда пил кровь пьяного Джейса на грязном металлическом полу корабля Валентина. В конце концов, может быть, все сумеречные охотники мечтали о смерти.