Зов ааори (СИ) - Сухов Лео

И именно так он и выглядел. Долина Пролома была похожа на треснувшую чашу. Мы находились примерно на середине склона. Ниже земля всё более полого устремлялась к широкому кругу провала, из которого бил зелёный столб. Вокруг царила тишина, и лишь на границе сознания звучало уже привычное:

– Жизнь! Мы – жизнь!

Между нами и Проломом застыла высокая фигура, закованная в чешуйчатую золотистую броню, в круглом шлеме с гребнем из красных перьев. Последний страж – Пе-тор. Он долго смотрел на нас, а мы на него. А потом Пе-тор направился к нам, вытягивая из ножен меч. Он не превращался в тварь, как Брагот, он просто и без изысков собирался нас убивать.

– К бою! – приказал я бойцам. – Не мешаемся друг другу. Мужчины вперёд, женщины – сзади. Мы будем его теснить в сторону Пролома и, надеюсь, победим. Не вырываемся вперёд, не геройствуем. Действуем в строю.

И ведь несколько минут у нас получалось держать строй… Поначалу Пе-тор был нетороплив. Не хватало ему скорости братьев и силы Брагота. Он подходил к строю и пробовал нашу оборону на зуб. Как бы ни кидались в него мудростями и ни пускали стрелы, он неизменно прикрывался каплевидным ростовым щитом – а потом отходил и снова приближался, чтобы попытаться пробить строй.

Но чем ближе мы оказывались к Пролому, тем быстрее двигался Пе-тор, тем увереннее шёл в атаку – и тем опаснее удары наносил. Казалось, он что-то читал в наших глазах каждый раз, как оказывался рядом. И как оказалось – так оно и было. В нашем отряде и в нашем строю он нашёл его самое уязвимое место. Когда до Пролома оставалось не больше ста шагов, а земля под ногами начала колыхаться – будто не скальная поверхность, а подвесной мостик – страж атаковал всерьёз.

Пе-тор отступил от очередного обстрела, а потом вдруг кинулся на наш строй и высоко подпрыгнул. Никто из нас не предполагал, что он поступит так – и на несколько секунд все опешили. А потом с криком боли на землю опустилась Ладна, пытаясь остановить хлещущий из шеи поток крови. Со стоном и кровавыми пузырями осела на землю Пика. И план Пе-тора стал ясен нам всем. Строй распался. Каждый из нас бежал назад в надежде успеть – и защитить хотя бы свою девушку…

И стоило распасться строю, как страж ударил в полную силу. Он метался, бил, отступал, прикрывался – и снова метался и бил. Мои бойцы один за другим опускались на холодный камень, даже не успевая защититься. Я пытался догнать его, пытался поймать в момент перемещения, но всё было тщетно… Он действительно был страшен и неуловим. И только когда на моих глазах Пятнашка с подрубленной ногой упала на землю, я вдруг ускорился, заревел и кинулся к врагу.

В первый раз Пе-тор успел увернуться, продолжая собирать кровавую жатву. Но только в первый раз… Во второй раз я дотянулся до него и ударом отправил в полёт. Откуда только силы взялись? Он прокатился по земле, встал на ноги – и снова бросился на нас. Но на его пути вновь оказался я. Мы дрались, забыв обо всём… Мы дрались так, будто в этом был весь смысл жизни… Мы дрались, будто никогда не знали иного пути. В какой-то момент я вцепился в него зубами, пережёвывая доспех – и страж впервые за весь бой закричал. Закричал от боли, когда челюсти буквально оторвали ему плечо, а мои узкие когти вошли в живот. Его меч пробил мою шкуру в нескольких местах. И я откинул его, чувствуя, как теряю кровь.

В этот раз Пе-тор подняться не смог. А я всё ещё стоял и рычал. И страж усмехнулся.

– Хорош! Может, посильнее Брагота, – он отбросил меч. – Вот только что ты будешь делать теперь?

Я хотел спросить, что «теперь», но из моего рта вырвался только нечленораздельный рёв.

– Он не понимает тебя, милый… – прошептала Пятнашка, вскинув руки и обняв меня за талию. Вскинув руки? Обняв?

Только сейчас я понял, что стал выше. В отражении в глазах Пятнашки я увидел, что моё лицо превратилось в серую вытянутую морду, а из пасти выросли острые клыки. Мои руки выпустили острые длинные когти. Я изменился и стал перевёртышем… И моя звериная ипостась умирала.

– Давай. Перевернись и продолжим! – захохотал Пе-тор, харкая кровью.

И я вернулся в человеческое тело, успев подхватить Пятнашку. Она буквально висела на мне, но всё ещё улыбалась. Из обрубка её ноги хлестала кровь.

– Ты потерял всех! – проговорил Пе-тор и начал меняться. – А ведь я только начал…

Ещё мгновение – и перед нами встала огромная серая тварь, больше звериной ипостаси Брагота и моей. Шесть шагов ростом, с шерстью стального отлива и с красными глазами.

– Ну вот и всё, милый… – прошептала моя женщина, и в этот раз мне нечего было возразить.

Но страж не спешил, давая мне время оценить произошедшее. И я оценил, оглянувшись. Мы с Пятнашкой остались одни. Хоть и добрались до Пролома. До него было десять шагов. А на оставшихся тридцати шагах от нас лежали трупы моих бойцов, девушек, эров и Скаса. Всех. Все были мертвы.

Но я не готов был сдаваться… Я бережно опустил Пятнашку на землю, шепнув ей: «Держись!» – а потом перекинул щит со спины и вытянул меч. Я приготовился встретить последний бой в полной тишине Пролома.

Но не было уже никакой полной тишины… За моей спиной из скального прохода раздавался грохот. И только внимательно прислушавшись, я понял, что так эхо искажает оглушительный топот копыт. С рёвом обиды и отчаяния вниз устремился перламутровый восьмирогий каваль. А за ним – три самки, одна из которых отстала, подгоняя маленького телёнка с едва наметившимися рожками.

Пе-тор кинулся вперёд, ко мне и Пятнашке, поднимая лапу с острыми когтями, но не успел. Малыш, обдав меня потоком горячего воздуха, врезался ему рогами в живот и заревел. Невероятный каваль, непонятно как вырвавшийся из загона, прорвавшийся через стражей и пришедший сюда из Империи, поднял рогами огромную тварь и бросил на землю, ударив сверху копытами – а три самки довершили дело таранным ударом рогов. Пе-тор не успел даже зареветь от боли, буквально растоптанный за считанные мгновения.

Пролом полыхнул и начал трепетать. Я опустился на колени рядом с любимой, готовый вылечить её, вытащить из лап смерти, но не успел… Кавалей, меня и Пятнашку откинуло на несколько шагов. А из светящегося столба вышел черноволосый человек с перекошенным от злобы лицом. Он согнулся над стражем, попытался его растормошить, а потом дико закричал. Его крик словно захлёстывал всё вокруг волной злости, гнева и отчаяния.

– Пе-тор! Вы! Убили! Моего! Друга! – он повернулся ко мне и буквально засиял мудростью. – Кто ты такой? И зачем ты пришёл? Тебе нечем было заняться?

Я попытался посмотреть другим взглядом – но не смог. Мудрость перестала мне подчиняться, вся мудрость словно стала иной. Передо мной стоял именно тот, кто управлял ею.

– Я пришёл на Зов… – пробормотал я, поднимаясь к новому врагу.

– Да тебе надо было просто сдохнуть в пути! – заорал черноволосый человек. – Я создал эти правила! Я остановил Приливы! Я сделал так, чтобы мир людей не пал! Кто будет сдерживать тварей во время Зова?! Придурки!..

Он махнул рукой, и кавалей ещё на несколько шагов отбросило в сторону.

– Гаран? – спросил я, уже зная ответ.

– Да какое тебе дело, как меня зовут?! – прокричал тот, направляя на меня руку. – Сдохни…

– Извини, мне сейчас некогда… – пробормотал я, сжимая кулак с двумя пузырьками крови. Своей и его.

Капли, опережая мудрость Гарана, устремились вперёд, наливаясь огнём. В последний момент Гаран понял, что его ждёт – и даже попытался дёрнуться в сторону, но не успел. Готовясь к атаке и выкрикивая проклятья, он подошёл ко мне очень близко. Слишком близко. Сила, подаренная моей первой пролитой в сломанном мире кровью, превратила капли в огненные шары. А кровь Гарана прошла через все защиты и щиты, и неважно, какие они там были – я всё равно их не видел. Страшный враг просто исчез во вспышке огня. А я упал рядом с Пятнашкой, но было поздно.

Моя женщина, мой самый близкий друг и верный спутник… Она была мертва.

Хромая, ко мне приблизился Малыш и ткнулся носом в свою любимицу, но она уже не могла дать ему овощей.