Ковчег изгоев (СИ) - Куницына Лариса

— Думаете, она скажет? — уточнил Белый Волк. — Или нам придётся прибегнуть к ментоскопированию?

— К чему? — вздрогнул Булатов. — Командор, разрешите мне поговорить с ней. Я думаю, что я смогу её убедить. Ментоскопирование — это не лучший метод.

— Я знаю, — вздохнула я. — Мне уже начинает казаться, что информация, которой она располагает, не так важна, как…

— Как что? — раздражённо спросил Вербицкий. Похоже, Зира не вызывала у него сочувствия.

— Как необходимость дать ей шанс всё рассказать самой. Понимаете, капитан, если мы сейчас выудим у неё всё с помощью аппаратуры, она уже не сможет проявить добрую волю и сделать шаг нам навстречу. Ведь такие шаги не делают с пустыми руками. Нужно дать ей шанс вернуться.

— Вы сбиваете «махарты» с лётчиками внутри, а потом жалеете предательницу? — возмутился он.

— Мангуст правильно сказал, здесь нет простых. Путь каждого сюда был сложен и тернист. Многие утратили веру, многие утратили надежду. Наша задача спасать не только тех, кто терпит бедствие в космосе, но и тех, кто с нами рядом. Мы никого никогда не вправе скидывать со счетов. А «махарты»… Это было неизбежно и необходимо. Но я всё-таки думаю, что может, я ошиблась, и был какой-то другой выход, который я в спешке не смогла найти. Я ещё долго буду возвращаться к этому и обдумывать ситуацию, хотя бы для того, чтоб в следующий раз мне не пришлось сделать это снова.

— На вас слишком большая ответственность, командор, — заметил Белый Волк. — Иногда бывают ситуации, в которых выбор не велик.

— И всё же, всё же, всё же… — пробормотала я, поднимаясь. — Идёмте, завтрак наверняка уже готов. Сегодня у нас будет много дел.

— А Зира? — тревожно взглянул на меня Булатов.

— Я поговорю с ней сама. Потом поговорите вы.

Известие о том, что «Пилигрим» возвращается на Гимел, было воспринято экипажем с воодушевлением. Похоже, всем надоело сидеть без дела. Диагностику систем корабля провели быстро и с блеском. Он был в отличном состоянии и готов к дальнейшей работе. Оставалось проанализировать последние данные наблюдений за планетой и околопланетным пространством. Это я поручила Хоку, а сама решила сходить к Зире Кхан.

На сей раз, я пошла к ней одна. Открыв дверь, я вошла в каюту, и дверь гулко захлопнулась за моей спиной. Зира тут же появилась из спальни, решительная и гневная, как богиня Кали.

— Где же ваш ментоскоп? — воскликнула она. — Я не собираюсь ничего рассказывать по собственной воле.

— Очень жаль, — проговорила я, проходя вперёд и присаживаясь на низкий диванчик на резных золочёных ножках, на котором в беспорядке лежали розовые шёлковые подушки с кистями. — Впрочем, у вас есть право на выбор. Я готова признать его за вами и потому оставляю вам ваши секреты. Так или иначе, сегодня после полудня по зависимому времени мы начинаем манёвр к развороту и идём к планете.

— Вас там перебьют, — усмехнулась она, скрестив руки на груди.

— Что ж, значит, это будет символическим актом, братской могилой гомо сапиенсов и высших существ. Я, правда, не уверена, что это поможет победить вам.

— Они все глупцы, у них был шанс стать свободными.

— Да, возможно, — кивнула я, — но они воспользовались своим правом на выбор и сделали его.

— Чтоб быть использованными и выброшенными?

— Я не знаю, что вы слышали обо мне, но не думаю, что кто-то мог обвинить меня в том, что я бросаю своих.

— Вы серьёзно? — скривилась она. — Вы же понятия не имеете, с кем вы столкнулись. Кто они, на что они способны, и почему их так боятся.

— Вы, действительно, так уверены в своей уникальности? — уточнила я. — Вы думаете, что таких, как вы, единицы, и все они собрались здесь? В мире полно людей с необычными способностями. Многие из них работают совершенно бесконфликтно. Правда, многие прячут свои способности, думая, что на них будут показывать пальцем.

— Или что похуже, — кивнула она.

— Или что похуже, — согласилась я. — На самом деле обычных людей не существует. Многие обладают теми или иными способностями в большей мере, чем другие. У некоторых эти способности явно зашкаливают. С каждым годом и десятилетием таких людей становится всё больше. Рождаются одарённые дети, а у тех, кому благодаря достижениям современной науки удалось пережить обычный срок биологической жизни, избежав деградации, которая называлась старостью, открываются совершенно новые и необычные способности. Это уже реальность. Какой смысл это скрывать? Это также глупо, как и прятаться или вставать в конфронтацию с гомо сапиенсами. Этот корабль и этот экипаж может стать прекрасным примером того, как одарённые необычными талантами люди могут жить и работать вместе на благо всех.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Вы в это верите? — прищурилась она.

— Мне нет дела до лозунгов. У меня есть экипаж, и я хочу, чтоб каждый из его членов раскрылся полностью и при этом чувствовал себя уверенно и комфортно.

— Комфортно… — пробормотала она. — Что вы в этом понимаете?.. Может, вы и искренни, но тогда это просто идеализм. Вы не понимаете, что значит обладать этими, как вы сказали, талантами. Часто это просто проклятие. Вы не можете этого знать… Вы же обычная.

— Спрашивается, отчего же я, как безумная комета, четырнадцать лет носилась по Вселенной, вдали от всех? — проговорила я. Зира удивлённо и настороженно взглянула на меня. — На этом корабле нет обычных людей. У каждого есть своя тайна. Я, как видите, тоже не тороплюсь раскрывать свою. Но я здесь для того, чтоб моя тайна, как и мой опыт пилота, командира и поисковика, могли быть использованы на благо тех, кому я могу помочь.

— Вы тоже? — она испытующе взглянула на меня. — А, может, это просто очередной блеф?

— Думайте, как хотите. Я вас понимаю, но вы меня пока — нет. У вас есть время. Хотя от вас уже ничего не зависит.

Мой радиобраслет призывно пискнул. Я взглянула на экран и увидела Хока.

— Похоже, им тоже надоело валять дурака, — произнёс он. — У нас могут быть гости.

— Иду, — кивнула я, вставая. — Если у вас будет желание присоединиться к нам, вы знаете, как со мной связаться, — произнесла я, глядя на Зиру.

— Я вам не верю, — упрямо мотнула головой она.

Уже подходя к двери, я добавила:

— С вами хотел поговорить Булатов, но, боюсь, у него на это уже не будет времени. Если выкроит пару минут, зайдёт.

Покинув её каюту, я бегом кинулась в командный отсек, ожидая увидеть впереди по курсу флотилию хорошо вооружённых и враждебно настроенных больших военных кораблей, но там ничего не было.

Окато сидел за пилотским пультом, и его пальцы танцевали по панели сканирующего блока. Булатов и Долорес наблюдали за его действиями, развернув кресла у соседних пультов.

Хок стоял внизу у резервного пульта системы наблюдения.

— Где гости? — поинтересовалась я, спускаясь к нему.

— Пока не знаю… — пробормотал он, пройдясь пальцами по сенсорам. — Мы видели, как в северном полушарии Гимела, возле скалистого плато открылся бронированный люк большого ангара. Из него вышел «Фудзивара». Ещё два звездолёта системы «Найтхантер» стартовали из ангаров шестью градусами южнее. Все три корабля поднялись на орбиту, а потом включили экран-поле. Где они теперь, мы не знаем.

— Это плохо, — пробормотала я. — Думаешь, они могли пойти сюда?

— Запросто. Все остальные сектора системы они уже проверили, не были только здесь. К тому же, до этого они шарили демонстративно, а теперь вдруг решили спрятаться.

— Они решительно настроены, — добавил Окато. — Мы заметили, что они используют «Фудзивару» только в очень серьёзных операциях.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Наверно, у него хорошее экран-поле, — предположил Булатов.

— Не хуже чем у «ночных охотников», которые вышли вместе с ним.

— К тому же, «найтхантеры» — перехватчики, и весьма неплохие, — вспомнила я.

— Но у нас экран-поле лучше, — проговорил Хок. — К тому же мы идём в пассивном режиме. Работают только малые маневровые двигатели. Нас не так просто будет обнаружить.