Разреженный воздух - Ричард К. Морган

– Хорошо, – немного недовольно ответил он. – Итак, у нас есть эти парни и девчонки, которые запускают уже существующих жучков в паре стерильных камер. Вся операция дешевая, как прошлогодние чипы, на это уходит примерно десятая часть того, что выделяется на исследования и разработки. Они подделывают для нас данные тестов, чтобы те выглядели хорошо, а затем каждые восемнадцать месяцев или около того якобы проводят испытания на открытом воздухе и каждый раз разбивают и сжигают образцы. Неразрешимые аэродинамические проблемы, возвращаемся обратно к чертежной доске. – Декейтер махнул рукой. – Деньги продолжают поступать. Ничего крупного, мы говорим не о миллионах. К тому же Флот и КОЛИН едва ли будут по ним скучать, не так ли?

– Очень мило. Так что же случилось?

– Случился Идальго. – На его лицо словно тень опустилась, как будто ему было больно произносить это имя. – Он спалил это место дотла. Сжег его.

– Что… в буквальном смысле?

– Ага. В общем, мне звонит какой-то хмырь из Сомбры и говорит, что в небе над лабораторией пожар. Я хватаю вертушку, дую туда, посмотреть, что именно пошло не так, а к тому моменту все, все, блядь, пошло не так. От лаборатории остались обломки и обугленные тела, место просто разнесло на кусочки. Похоже, они заложили какой-то шахтерский заряд в генератор, а затем распылили ускоряющие культуры над всем остальным.

– Основательная работа, – я снял воображаемую шляпу. – А что насчет виртуалов?

Декейтер мрачно кивнул.

– Тоже уничтожены. Все брандмауэры снесены, в финансовых записях бушует какая-то вирусная деконструкция. Поверх всего этого плавает исповедальная записка от старшего лаборанта, в которой он просит прощения за мошенничество. Нам пришлось прикрыть лавочку, спрятаться за собственными брандмауэрами и предоставить посредникам КОЛИН разбираться со всем этим дерьмом. Мы подстроили все так, что нас затронуло только по касательной, но я все равно потерял четырех очень хороших шестерок, которые получили серьезные сроки, чтобы прикрыть нас. Созванный КОЛИН суд в Брэдбери сделал из этого дела «пример, чтоб неповадно было». Двое моих людей все еще мотают сроки, назначенные этим ебучим судьей.

– Неужели твой лаборант действительно мог так расколоться? Испытал запоздалый приступ угрызений совести?

– Потому что в его жилах текла благородная земная кровь? – Милт насмешливо фыркнул. – Парень был неудачником, он бы свою малышку-сестру заложил, если бы это еще на три месяца освободило его от уплаты долгов. Нет, кто-то встал над этим ублюдком с пистолетом, заставил дать доступ ко всем счетам, а затем вынудил оставить эту записку. Скорее всего, сломал ему несколько пальцев в качестве убеждения, от тела немного осталось, чтобы это можно было доказать. Мы тем временем заплатили очень дорогому взломщику, чтобы он восстановил все финансовые данные, и угадай что?

– Деньги перевели.

Декейтер щелкнул пальцами, изображая, что наставил на меня пистолет.

– В точку. Удар нанесли где-то через три часа после того, как на счет были переведены средства за тот квартал. И буквально за три минуты до того, как в генераторе взорвался заряд, кто-то вывел всю сумму на Деймос.

– Изящно.

– Да. А ты не мог бы говорить чуть менее восхищенно? В ту ночь мы потеряли почти восемьсот тысяч маринов.

– А имя? Идальго? Откуда оно взялось?

Он пожал плечами.

– Всплыло в течение следующих нескольких месяцев. Мы изо всех сил пытались откопать хоть кого-нибудь, кто бы заговорил. Не получили ничего, кроме нескольких фрагментов, большая часть из которых была бесполезна – картинка не складывалась. Кто-то знал кого-то, кто искал своего человека в лаборатории Сомбры. Кто-то сказал кому-то еще, что видел, как несколько парней вломились на шахтерский склад возле Врат Тарсиса. Кто-то хотел купить коды доступа на черном рынке, а-а-а… – Он с отвращением отмахнулся рукой. – Ты сам знаешь, как это дерьмо происходит, Хак. Люди любую хуйню сморозят, если подумают, что это принесет им благосклонность мэра или немного плюшек от Наземной команды. И они вываливают еще больше дерьма, если боятся, что кто-то причинит им боль.

– Да, Наземная команда никогда не отличалась изящностью методов.

– Не то слово, мистер оверрайдер. Можно подумать, ты никогда в жизни не занимался соблюдением договорных обязательств.

Я не стал ему говорить, что он все понял не так: оверрайдером я делал такое, по сравнению с чем вся моя деятельность в СК, которую видел Милтон, уходила в тень настолько глубокую, что вы бы замерзли до смерти, просто пытаясь выяснить, куда же делось солнце.

Декейтер сделал еще глоток из бокала. Скорчил гримасу.

– В любом случае, начали появляться слухи. Что в округе Шельф появился очень крутой парень, который совершил крупное ограбление. Идальго. Он приходит и уходит по ночам, обчищает крупные корпоративные склады и передовые предприятия марстеха, и он чертовски смертоносен, если встанешь у него на пути.

– Я уже слышал эту песню раньше. У тебя есть какие-нибудь реальные дела, способные подтвердить столь внушительную репутацию?

– О да, – Декейтер мрачно кивнул. – Три или четыре случая взлома, о которых мы знаем – лаборатории по разработке марстеха в округах Шельфа и дальше в Луросе. По слухам, за всеми этими ограблениями стоит Идальго. Мы даже получили совпадающий генный след в паре мест, думаю, он проявил неосторожность.

Я нахмурился.

– Так кому он продает технологии?

– Это ты мне скажи. Мы провели генный анализ, в записях Долины ничего нет. Стерто начисто. Мы определили каждого возможного получателя в нашем конце Долины и очень ясно донесли до них, что произойдет, если они примут доставку чего-либо из украденного списка, не уведомив нас. У нас есть уши и дальше на востоке, кое-кто задолжал нам в Брэдбери и за его пределами. – Он развел руками. – Мы ничего не нашли.

– Ничего не нашли? На ультрасовременный марстех? Вы не смогли отследить это дерьмо? Брось, Милт. Ты теряешь хватку!

– Долина большая, Хак.

– Да, а ты большой преступный авторитет, у которого в родственниках со стороны жены числится familia andinas из Брэдбери.

– И она ненавидит меня до глубины души.

Я уже хотел съязвить, но сдержался. За все годы, что я проработал с Декейтером, я видел его уязвимым всего несколько раз. Оглушительно бездетный и свободный, он время от времени на кого-нибудь западал. И вечно пытался делать вид, что это не так, из-за чего и получал все проблемы.

Смотреть на него в такие моменты было неприятно что тогда, что сейчас.

– Семьи ненавидят любого, у кого в предках нет того, кто прибыл бы сюда на рабочей барже двести лет назад, – я попытался разрядить ситуацию. – Да брось, они такие, какие есть, история – предмет гордости для этих