Война с саламандрами (сборник) - Карел Чапек

Один из способнейших понимающе присвистнул и заметил с восхищением знатока:

– Ишь чего он тут натворил! Ах, бродяга!

– Кто бродяга? – смутился министр.

– Этот вор, – ответил сыщик, критически оглядывая хаос в кабинете.

Министр слегка покраснел.

– Это… м-м… это, собственно, я сам немного разбросал бумаги, когда искал документ. Дело в том, господа, что… он где-то здесь, э-э… в общем, не исключено, что я куда-нибудь его засунул или этот документ за что-нибудь завалился. Точнее говоря, ему негде быть, кроме как в этой комнате. Я полагаю… я даже прямо утверждаю, что надо систематически обыскать весь кабинет. Это, господа, ваша специальность. Сделайте все, что в человеческих силах.

В человеческих силах немалое, а потому трое способнейших, запершись в кабинете, начали там систематический обыск, двое взялись за допрос кухарки, горничной, привратника и шофера, последняя пара отправилась куда-то в город, чтобы, как они сказали, начать необходимое расследование.

К вечеру того же дня трое из способнейших заявили, что полностью исключено, чтобы пропавшее письмо находилось в кабинете господина министра. Ибо они даже вынимали картины из рам, разбирали по частям мебель и перенумеровали каждый листок бумаги, но письма не нашли. Двое других установили, что в кабинет входила служанка, которая, по приказанию хозяйки дома, отнесла туда ужин; министр в это время сидел на полу среди бумаг. Поскольку не исключено, что служанка при этом могла унести письмо, было выяснено, кто ее любовник. Им оказался монтер с телефонной станции, за которым теперь незаметно следит один из семи «способнейших». Последние два ведут расследование «где-то там».

Ночью министр никак не мог уснуть и все твердил себе: «Письмо в желтом конверте пришло в пять часов, я читал его, сидя за столом, и никуда не отлучался до самого ужина. Следовательно, письмо должно было остаться в кабинете, а его там нет… экая гнетущая, прямо-таки немыслимая загадка!» Министр принял снотворное и проспал до утра, как сурок.

Утром он обнаружил, что около его дома, неведомо зачем, околачивается один из способнейших. Остальные, видимо, вели расследование по всей стране.

– Дело двигается, – сказал ему по телефону министр внутренних дел. – Вскоре, я полагаю, мне доложат о результатах. Судя по тому, что вы, коллега, говорили о содержании письма, нетрудно угадать, кто может быть заинтересован в нем… Если бы мы могли устроить обыск в одном партийном центре или в некоей редакции, мы бы узнали несколько больше. Но, уверяю вас, дело двигается.

Министр вяло поблагодарил. Он был очень расстроен, и его клонило ко сну. Вечером он почти не разговаривал с женой и рано лег спать.

Вскоре после полуночи – была ясная, лунная ночь – министерша услышала шаги в библиотеке. С отвагой, присущей женам видных деятелей, она на цыпочках подошла к двери в эту комнату. Дверь была распахнута настежь, один из книжных шкафов – открыт. Перед ним стоял министр в ночной рубашке и, тихо бормоча что-то, с серьезным видом перелистывал какой-то толстый том.

– О господи, Владя, что ты тут делаешь? – воскликнула Божена.

– Надо кое-что посмотреть, – неопределенно ответил министр.

– В темноте? – удивилась супруга.

– Я и так вижу, – заверил ее муж и сунул книгу на место. – Покойной ночи! – сказал он вполголоса и медленно пошел в спальню.

Божена покачала головой. Бедняга, ему не спится из-за этого проклятого письма.

Утром министр встал румяный и почти довольный.

– Скажи, пожалуйста, – спросила его супруга, – что ты там ночью искал в книжном шкафу?

Министр положил ложку и уставился на жену.

– Я? Что ты выдумываешь! Я не был в библиотеке. Я же спал как убитый.

– Но я с тобой там разговаривала, Владя! Ты перелистывал какую-то книгу и сказал, что тебе надо что-то посмотреть.

– Не может быть! – недоверчиво отозвался министр, – Тебе приснилось, наверное. Я ни разу не просыпался ночью.

– Ты стоял у среднего шкафа, – настаивала жена, – и даже света не зажег. Перелистывал в потемках какую-то книгу и сказал: «Я и так вижу».

Министр схватился за голову.

– Жена! – воскликнул он сдавленным голосом. – Не лунатик ли я?.. Нет, оставь, тебе просто, видно, померещилось… – Он немного успокоился. – Ведь я не сомнамбула!

– Это было в первом часу ночи, – настаивала Божена и добавила немного раздраженно: – Уж не хочешь ли ты сказать, что я ненормальная?

Министр задумчиво помешивал чай.

– А ну-ка, – вдруг сказал он, – покажи мне, где это было.

Жена повела его к книжному шкафу.

– Ты стоял тут и поставил какую-то книгу вот сюда, на эту полку.

Министр смущенно покачал головой; всю полку занимал внушительный многотомный «Свод законов и установлений».

– Значит, я совсем спятил, – пробормотал он, почесав затылок, и почти машинально взял с полки один том, поставленный вверх ногами. Книга раскрылась у него в руках на странице, заложенной желтым конвертом с адресом, написанным фиолетовыми чернилами…

– Подумать только, Божена, – удивлялся министр, – я готов был присягнуть, что никуда не отлучался из кабинета! Но теперь я смутно припоминаю, что, прочтя это письмо, я сказал себе: надо заглянуть в закон тысяча девятьсот двадцать третьего года. И вот я принес этот том и положил его на письменный стол, чтобы сделать выписки. Но книга все время закрывалась, и я заложил ее конвертом. А потом, очевидно, захлопнул том и машинально отнес на место. Но почему же я бессознательно, во сне, пошел взглянуть именно на эту книгу?.. Гм… ты лучше никому не рассказывай об этом… Подумают бог весть что… Всякие эти психологические загадки производят, знаешь ли, плохое впечатление…

Через минуту министр бодро звонил по телефону своему коллеге из министерства внутренних дел:

– Алло, коллега, я насчет пропавшего письма… Нет, нет, вы не могли напасть на след, оно у меня в руках!.. Что?.. Как я его нашел?.. Этого я вам не скажу, коллега. Есть, знаете ли, такие методы, которые и в вашем министерстве еще не известны… Да, да, я знаю, что ваши люди сделали все возможное. Они не виноваты, что не умеют… Не будем больше говорить об этом… Пожалуйста, пожалуйста! Привет, дорогой коллега!

Похищенный документ № 139/VII отд. «C»

В три часа утра затрещал телефон в гарнизонной комендатуре.

– Говорит полковник генерального штаба Гампл. Немедленно пришлите ко мне двух чинов военной полиции и передайте подполковнику Врзалу, – ну да, из отделения разведки и контрразведки, – все это вас не касается, молодой человек, – чтобы он сейчас же прибыл ко мне. Да, сейчас же, ночью. Да, пускай возьмет машину. Да побыстрее, черт вас возьми! – И повесил трубку.

Через час подполковник Врзал был у Гампла – где-то у черта на куличках, в районе загородных особняков. Его встретил пожилой, очень расстроенный господин в штатском, то есть в одной рубашке и брюках.

– Подполковник, произошла пренеприятная история. Садись, друг. Пренеприятная история, дурацкое свинство, нелепая оплошность, черт бы ее побрал. Представь себе: позавчера начальник генерального штаба дал мне один документ и говорит: «Гампл, обработайте это дома. Чем меньше людей будет знать, тем лучше. Сослуживцам ни гугу! Даю тебе отпуск, марш домой и за дело. Документ береги как зеницу ока». Ну и вот…

– Что это был за документ? – осведомился подполковник Врзал.

Полковник с минуту колебался.

– Ладно, – сказал он, – от тебя не скрою. Он был из отделения «С».

– Ах вот как! – произнес подполковник с необыкновенно серьезным видом. – Ну а дальше?

– Так вот, видишь ли, – продолжал удрученный полковник. – Вчера я работал над ним целый день. Но куда деть его на ночь, черт побери? Запереть в письменный стол? Не годится. Сейфа у меня нет. А если кто-нибудь узнает, что документ у меня, пиши пропало. В первую ночь я спрятал документ к себе под матрац, но к утру он был измят, словно на нем кабан валялся…

– Охотно верю… – заметил Врзал.

– Что поделаешь, – вздохнул полковник. – Жена еще полнее меня. На другую ночь жена говорит: «Давай положим его в жестяную коробку из-под макарон и уберем в кладовку. Я кладовку всегда запираю сама и ключ беру к себе». Знаешь ли, наша толстуха-служанка – страшная обжора. «А в кладовой никто не вздумает искать документ, не правда ли?» – еще предположила жена. Этот план мне понравился.

– В кладовой простые или двойные рамы? – перебил подполковник.

– Тысяча чертей! – воскликнул полковник. – Об этом-то я и не подумал. Простые! А я все думал о сазавском случае и всякой такой чепухе и забыл поглядеть на окно. Этакая чертовская неприятность.

– Ну а дальше что? – спросил подполковник.

– Дальше? Ясно, что было дальше! В два часа ночи жена слышит, как внизу визжит служанка. Жена вниз: в чем дело? Та ревет: «В кладовке вор». Жена побежала за ключами и за мной, я бегу с револьвером вниз. Подумай, какая подлая штука: окно в кладовке взломано, жестянки с документом нет, а вора и след простыл. Вот и все, – вздохнул полковник.