Дворянство. Том 2 (СИ) - Николаев Игорь Игоревич

Елена прикинула, что сверху резиденция, вероятно, походит на булаву с шипами. «Рукоятью» было что-то вроде оранжереи, очень длинной, с обилием цветных окон в двускатной крыше. Кажется, это был приемный и бальный зал, к нему вела дорога и направлялись почти все новоприбывшие, барон в том числе. Изнутри лилась музыка, и вырывался белый свет, слишком яркий для обычных и даже магических ламп. Что же до охраны, казалось, шагу нельзя ступить, не столкнувшись с вооруженным человеком в цветах королевской семьи. Елена узнала характерные силуэты алебардистов с огромными узлами на животах и поежилась. Привилегией нанимать горских бойцов здесь обладал только тетрарх, видимо так он балансировал разросшиеся не по чину графские дружины.

Чтобы пройти внутрь дворца, следовало миновать павильон, обшитый цветными полотнищами. Это был последний рубеж контроля, организованного с большим тактом, но весьма строго. Елена отметила, что на гербах встреченных дворян сплошь баронские короны или символы попроще. Надо полагать, более родовитые и значимые аристократы оказывались внутри какими-то иными путями, видимо с бОльшими почестями.

Здесь отсеялась большая часть свиты Теобальда, очевидно, внутрь могли пройти лишь самые близкие спутники и доверенные слуги. Елена думала, что ее разделение не коснется, в конце концов ей были обещаны какие-то важные встречи, однако незаметный и неприметный лакей мягко тронул ее за локоть со словами:

— Извольте проследовать за мной.

Елена оглянулась на барона, Теобальд все с той же подчеркнутой сосредоточенностью уставился куда-то поверх крыш, не давая никаких сигналов. Глянула на слугу, который был в обычной ливрее и чулках, но фигурой больше напоминал борца.

— Извольте, — негромко, только для нее повторил «борец». — Вас ждут.

«Вас» — подумала женщина. Ну что же… глупо отказываться в таких обстоятельствах.

— Ведите, — столь же лаконично отозвалась она.

Музыки прибавилось, огня тоже. Над башней расцвела вспышка явно магического фейерверка. Сквозь витражи угадывались тени многочисленных гостей, однако на танец их движения были не похожи. Слуга повел женщину в стороне от широкой и недлинной лестницы, ведущей в «оранжерею». Елена ощутила запах парфюма, ароматического масла и… навоза. Сдержала смех, однако, не улыбку, думая, что вот она, цивилизация, основанная на мускульной тяге. Можешь хоть облиться духами, но без лошадей никуда, а где лошади, там и дерьмо.

— Следуйте за мной, — повторил на всякий случай проводник, Елена зашагала быстрее.

Если верить первому впечатлению, дом был окружен целой мозаикой микроландшафтов и паутиной дорожек, мощеных плитками, похожими на мрамор, но темнее. Все было устроено так, чтобы не давить взор мрачной помпезностью, но в то же время дать возможность уединиться при первом же намерении. Здесь павильончик, обвитый плющом, там небольшая рощица буквально из десятка деревьев, чуть в стороне маленький сад-лабиринт чуть выше человеческого роста. И так далее.

Глядя на это Елена зауважала тетрархов. Приняли они такую планировку в наследство или придумали сами, но жить здесь было уютно, и организация потребовала живой фантазии с хорошим вкусом. Не в первый уже раз лекарка подумала, что это, конечно, «феодализм», однако нет-нет, да и проскакивают моменты, явно относящиеся к более высокому периоду. Взять эту резиденцию, к примеру… Она легко вписалась бы в какой-нибудь фильм про век этак восемнадцатый. Не Версаль, конечно, но по духу очень близко.

Темнело. Солнце окончательно скрылось, а луна будто напилась желтого нектара. В ее свете сады и здания обрели довольно мрачный и какой-то «готический» вид. На ум полезли мысли о Перси Шелли, Франкенштейне и прочая байроновщина.

Дважды пару останавливали патрули, провожатый шепотом называл пароль и показывал особые знаки. Если здесь везде примерно одинаковая плотность охраны… Елена оглянулась и прикинула, что вокруг дома, точнее комплекса домов должны бродить, по крайней мере, сотни две-три неприметных и чутких сторожей. Скорее, больше. Видимо здесь вся королевская гвардия из неподкупных горцев. Примета смутного времени, однако.

Они обошли резиденцию с правой стороны и приблизились к одному из «лучей». Миновали небольшой и очень декоративный прудик, похожий на бассейн, так старательно и аккуратно были забраны в камень его берега. В пруду кто-то уже плескался, фыркая и подвывая от избытка чувств, охрана не реагировала, воспринимая это как должное. Со стороны парадного «зала» раздался вой труб, очевидно, появился кто-то важный и достойный специального оповещения. Или случилось какое-нибудь Событие.

Витиеватая дорожка уперлась в одноэтажный дом, похожий на конюшню, но спроектированную архитектором-декадентом. Казалось, что устроители празднества очень постарались затенить дом, превратив его в склеп, сделав так, чтобы ни единый лучик света не проник внутрь и не выбрался наружу. Елена стиснула зубы, очень уж все это стало напоминать засаду. Удобнейшее место, чтобы тихо приморить кого-нибудь и убрать тело. Будто прочитав ее мысли, лакей сообщил:

— Сюда.

И поднялся по лестнице в пять ступеней.

Еще один мрачный и готический слуга молча открыл громоздкую створку двери, сделанной, похоже, из металла. Изнутри пахнУло ароматом благовоний, тяжелым, насыщенным резкими нотками до неприятия. Странное дело, именно это чуть-чуть успокоило женщину. Глупо тратить дорогой парфюм на убийство.

— Прошу.

Внутри мерцали высоко подвешенные лампы с отражателями из черной ткани. Тяжелые портьеры закрывали окна. Сливочно-желтые свечи, витые и очень высокие, ограничивали идеальный круг с одиноким человеком в центре. За кругом… толпой собрание назвать было нельзя, настоящие аристократы не толпятся, это ниже их достоинства. Но по сути людей вокруг импровизированной арены можно было бы условно назвать толпой. Мужчины и женщины, все разодеты, молчаливы, взгляды прикованы к одинокому силуэту.

— Ждите, — прошептал на ухо Елене сопровождающий и отступил назад.

Широкоплечая фигура вышла из теней, придвинулась к женщине, Елена удивилась, но чуть-чуть, больше для порядка. В принципе, почему бы Раньяну и не оказаться здесь? Она молча кивнула ему, бретер тоже склонил голову. Тихонько потрескивали свечи, благовония так напитывали жаркий воздух, что его, казалось, можно резать ножом. Толстые стены и портьеры глушили все звуки, стремившиеся проникнуть внутрь.

«Что мы здесь делаем?..»

Силуэт в центре свечной арены ожил, двинулся, траурный и зловещий. Склонился и развернулся на месте в удивительно ловком, изящном пируэте, как бы обозначая единый поклон всем вокруг.

Это был мужчина, довольно молодой, отчасти похожий на Чуму. Не лицом, а осанкой, манерой движений, прической, в конце концов. Только, в отличие от Раньяна он брил лицо полностью, а светлые, как у херувима, волосы были куда длиннее и падали на плечи. На сгибе левой руки мужчина небрежно держал странную саблю, подобную которой Елена раньше не видала. Оружие казалось загадочным гибридом кригмессера, японского дайто и столового ножа-переростка. Рукоять без гарды переходила в пяту длиной не меньше двух кулаков, а затем начинался широкий клинок, заточенный по-бритвенному, с вогнутыми спусками едва ли не от спинки.

Странная хрень, решила Елена. Должно быть, обеспечивает идеальный рез, но лезвие при ударах будет крошиться как стеклянное, клинок после каждого боя надо перетачивать. Раньян замер, внимательно рассматривая человека с ножом.

— Искусный воин являет первый образ владения клинком.

Кто говорит, было непонятно. Хорошо поставленный голос просто возник, пронзил тишину и оставил за собой напряженное, нетерпеливое ожидание. Блондин поднял оружие, перехватил обеими руками. Двое молчаливых слуг вынесли реквизит — две стойки, похожие на штативы, два стеклянных кубка и связку длинных прутьев. Собрали П-образную конструкцию: штативы, на штативах кубки, на кубках лежит горизонтально связка. Служанка в строгом платье аккуратно заполнила сосуды водой до краев. Публика хранила тишину, только шуршала ткань, звенел при смене позы металл «цепей достоинства». И дыхание, слитное дыхание полутора-двух десятков глоток, тяжелое, будто хозяевам не хватало воздуха.