Навсегда - Джудит Гулд

— Ну, если ты считаешь, что так лучше, — пробормотала Стефани.

Тяжелая металлическая дверь открывалась обычным способом, а не карточкой. Еще раз быстро оглянувшись, Джонни потянул на себя дверь и открыл ее. Стефани проскользнула внутрь, заметив при этом, что язычок замка был заклеен пленкой. «Так вот почему сигнализация не срабатывает», — подумала она. Джонни вошел за ней, и они быстро затворили за собой дверь.

Они оказались на лестничной площадке, от которой вверх и вниз шла широкая металлическая лестница. Джонни стал спускаться вниз, передвигаясь с непринужденной грацией кота, вышедшего на ночную прогулку. Стараясь говорить как можно тише, он пояснил:

— Отделение педиатрии на четвертом этаже. Там же послеоперационная, реанимация, лаборатория нейрохирургии, нейрорадиология, кардиология, патология, хранилище гробов — и морг!

Стефани, глубоко вздохнув, привалилась к бетонной стене. Тошнотворный страх охватил ее, и на какое-то мгновение она почувствовала, что силы ее покидают. Оба молчали. Она слышала свое сердце, которое стучало так громко, что она поначалу подумала, что это тикают часы.

— Мы теряем драгоценное время, — заметила она, взглянув на Джонни.

— Я знаю.

Они молча смотрели друг на друга. Казалось, ни один не горит желанием двигаться дальше.

Стефани оторвалась от стенки первая и стала спускаться дальше. Остановившись перед металлической дверью четвертого этажа, она подумала: «Ну вот. Одному Богу известно, что мы сейчас узнаем».

Она взялась за металлическую ручку двери. Джонни стоял прямо за ней — она затылком чувствовала его дыхание.

Беззвучно приоткрыв дверь, она заглянула внутрь.

— Кого-нибудь видишь? — прошептал Джонни.

— Нет.

Она пошире приоткрыла дверь, просунула голову дальше и посмотрела в оба конца коридора.

— Все спокойно, — подтвердила она с облегчением.

— Отлично. Тогда пошли.

Она широко раскрыла дверь.

— Давай, ты первый — ты лучше все здесь знаешь.

— Куда сначала?

— В педиатрию, — без колебаний ответила Стефани.

Вертолет, зависнув в воздухе, прицелился и аккуратно приземлился рядом с самолетом. Полковник Валерио отстегнул ремень безопасности, открыл дверь, выпрыгнул из вертолета, побежал, нагибаясь, к маленькому, на пять пассажиров, самолету и поднялся по трапу.

— Вы занесли в план полетов маршрут в Ситто-да-Вейга? — спросил он у пилота.

— Да, полковник. У нас есть разрешение на немедленный взлет.

Складной трап втянули в самолет, дверь закрыли, и не успел еще Валерио защелкнуть замок ремня безопасности на своем сиденье, как пилот уже вырулил на взлетную полосу.

Полковник был близок к эйфории, хотя лицо его оставалось спокойным. Все складывалось чрезвычайно удачно. Стефани Мерлин находится там, в ловушке Ситто-да-Вейга, — единственном месте в мире, откуда нельзя убежать.

«Скоро. Очень скоро она будет моей. И тогда я привезу ее на остров, в мои личные охотничьи угодья, и там мы с ней поиграем в честную игру».

При этой мысли он улыбнулся.

И тогда… Как там говорили римские императоры? «Да начнется игра!»

17 Сан-Паулу, Бразилия — В полете — Ситто-да-Вейга

Эдуардо оторвал взгляд от сверкающего Сан-Паулу и повернулся к шести посетителям, сидевшим по другую сторону массивного стола в зале заседаний.

— Мне очень неприятно огорчать вас, господа.

Самодовольное выражение на их лицах сменилось недоверчивым удивлением.

Он переводил взгляд с одного лица на другое.

— Если вы считаете, что контроль над фирмой «Мачадо» — это именно то, что нужно, что ж, действуйте. Вперед. Но, извините, господа, Группа де Вейги никак не будет в этом участвовать. Кроме того, я запретил нашему банковскому отделению каким-либо образом финансировать эту акцию.

Все шестеро уставились друг на друга, осознав, что их откровенно провели.

— Это окончательное решение. — Эдуардо встал, давая понять, что встреча закончена.

Когда Эдуардо вернулся к себе, Мирсия, его секретарь, сообщила:

— Десять минут назад прибыл сеньор Мачадо. Он и два его адвоката ждут в вашем кабинете.

Эдуардо уже собрался войти в кабинет, но вдруг остановился:

— Вот еще что, Мирсия. Позвони в Ситто-да-Вейга. Я хочу поговорить с мисс Моникой Уилльямс.

— Сейчас сделаю.

— И больше меня ни с кем не соединяй.

— Хорошо, сэр. Эдуардо вошел в кабинет.

— Господа, простите, что заставил вас ждать, — обратился он к трем мужчинам.

— Ничего страшного, — ответил Джордж Мачадо, старший из трех. — У нас была возможность еще раз прочитать все контракты.

— Надеюсь, вы находите условия удовлетворительными?

Мужчина взглянул на адвокатов. Те важно кивнули.

— В таком случае разрешите мне пригласить своих адвокатов, чтобы они присутствовали при подписании.

Эдуардо сел, непринужденно закинув ногу на ногу. Ни выражение его лица, ни движения не выдавали того триумфа, который он ощущал. То, что консорциум обратился к нему за помощью, свидетельствовало о действительном состоянии дел Мачадо. Водя их за нос, он заставил их сделать половину его работы. А затем за их спинами, полностью отрезав от сделки, он не только сэкономил значительные средства и обрел контроль над фирмой «Мачадо», но, что самое важное, сумел это сделать в одиночку, не обрастая партнерами, перед которыми в будущем ему пришлось бы держать ответ.

Люди из консорциума забыли об основном законе де Вейги: не иметь партнеров.

Через полчаса Мачадо и его адвокаты уже выходили из кабинета Эдуардо. Дождавшись, пока за ними закроется дверь, Эдуардо нажал кнопку внутренней связи.

— Мирсия, ты звонила мисс Уилльямс?

— Да, сэр. Ее нет в номере, и никто не знает где она сейчас.

— Ладно. Попробуй дозвониться.

— Хорошо, сэр.

Серебристый самолет взмыл в небо. Полковник задернул шторки всех иллюминаторов. Он предпочитал темноту. Так было значительно легче сконцентрироваться — ничто не отвлекало его от размышлений о Стефани Мерлин. До прибытия оставался час.

На первый взгляд это была обычная больница, со специфическим, присущим, наверное, всем больницам в мире запахом — смеси спирта и дезинфицирующих средств.

Но в отличие от других больниц, здесь нигде не было видно ни души. Никого не было в приемном покое. Отсутствовала дежурная медсестра. А где доктора? Пациенты?

Она была очень странная, эта тишина, как будто никого в мире не осталось. Стефани старалась держаться поближе к Джонни. Она чувствовала себя беспомощной, как Алиса, проскользнувшая в заячью норку и обнаружившая, что события вышли из-под контроля.

Коридор, по обеим сторонам которого шли серые двери, казался нескончаемо длинным. Надписи на дверях при других обстоятельствах выглядели бы вполне уместно, но сейчас они только усугубляли общую сюрреалистическую картину. «Ангиография». На трех языках. «Радиология». Тоже на трех языках. «Патология».

И вокруг — ни души.

— Да кто же здесь работает? — шепотом поинтересовалась она у Джонни. — Привидения?

Джонни не ответил.

Они завернули за угол и оказались в начале другого коридора, тоже без окон. Все это напоминало лабиринт, а от оглушающей тишины становилось жутко. Стефани не призналась бы в этом даже под пыткой, но она была рада, что рядом с ней Джонни.

— Что это было? — Она вопросительно уставилась на Джонни.

— Тсс.

Что бы это ни было, Джонни тоже это услышал. Он остановился, наклонил голову и стал прислушиваться.

И снова донесся этот звук — голос, полный нестерпимой муки.

Джонни быстро пошел на звук, Стефани старалась не отставать от него. И снова, как бы в доказательство того, что это не было игрой их воображения, крик повторился.

Они завернули за угол и увидели дверь с надписью: «Педиатрия».

— По-моему, это здесь, — заметил Джонни.

Уже не заботясь о собственной безопасности, Джонни толкнул дверь и, придерживая ее, пропустил вперед Стефани. Поколебавшись долю секунды, Стефани вошла. За ней проследовал Джонни.

Оглянувшись, Стефани увидела, что они оказались в небольшой приемной. Вдоль стен стояли пластиковые стулья. На одном из них сидела усталая женщина, прикрывая рот рукой, как будто сдерживая рыдания. Стефани сразу ее узнала: это была та самая женщина, которая сопровождала Розу, маленькую девочку с куклой.

Невидящими глазами женщина смотрела в пространство прямо перед собой. «Прямо на нас — нет, сквозь нас». Стефани переглянулась с Джонни.

— Она что, нас не замечает?

Джонни пожал плечами.

— Знаешь, — продолжила Стефани, — по-моему, ее нужно подбодрить. Оставайся с ней, а я проверю эти кабинеты.