Великий Ленин. «Вечно живой» - Владимир Поцелуев

Видя безысходность своего положения, атаман Каледин после очередной болтовни, от которой погибала Россия, застрелился. В предсмертном письме, адресованном генералу Алексееву, он писал: «Казачество идет за своими вождями до тех пор, пока вожди приносят ему лавры победы, а когда дело осложняется, то они видят в своем вожде не казака по духу и происхождению, а слабого предводителя своих интересов и отходят от него. Так случилось со мной и случится с Вами, если Вы не сумеете одолеть врага»[514].

Казалось, ничего не предвещало кровавой бойни на Дону. «Дон еще не проснулся, – писал активный участник Белого движения генерал А. Богаевский. – Роковой выстрел Каледина еще не разбудил его. Только немногие смелые люди пошли с нами или в Степной поход с генералом Поповым. Масса простого казачества, – утверждал он, – да и многие офицеры пока еще держали нейтралитет…»[515]

«Ледяной поход» Добровольческой армии Корнилова, начатый 9(22) февраля в Ростове и закончившийся 31 марта под Екатеринодаром, и другие походы белых казацких вождей кровавой пеленой покрыли Дон и Кубань. Один из его участников А. Богаевский писал, что бесконечно тяжким было сознание одиночества на своей родной земле… Но у многих «первопроходников» это горестное чувство лишь усиливало ненависть, стремление мстить «хамам»[516]. Другой участник похода Р. Гуль рассказывал о расстрелах пленных, добивании раненых, порках до тех пор, пока «пленные не были в крови»[517].

В связи с обострением борьбы с казачеством оргбюро ЦК РКП(б) в составе Я.М. Свердлова, Н.Н. Крестинского, М.Ф. Владимирского и К.Т. Новгородцевой приняли 24 января 1919 г. «Циркулярное письмо ЦК об отношении к казакам». В нем «циркулярно, секретно» давались указания партийным работникам о характере их работы при воссоздании и укреплении Советской власти: «…признать единственно правильным самую беспощадную борьбу со всеми верхами казачества путем поголовного их истребления. Никакие компромиссы, никакая половинчатость пути недопустимы. Поэтому необходимо:

1. Провести массовый террор против богатых казаков, истребив их поголовно; провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем вообще казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с Советской властью. К среднему казачеству необходимо применять все те меры, которые дают гарантию от каких-либо попыток с его стороны к новым выступлениям против Советской власти.

2. Конфисковать хлеб и заставлять ссыпать все излишки в указанные пункты, это относится как к хлебу, так и ко всем другим сельскохозяйственным продуктам.

3. Принять все меры по оказанию помощи переселяющейся пришлой бедноте, организуя переселение, где это возможно.

4. Уравнять пришлых «иногородних» к казакам в земельном и во всех других отношениях.

5. Провести полное разоружение, расстреливая каждого, у кого будет обнаружено оружие после срока сдачи.

6. Выдавать оружие только надежным элементам из иногородних.

7. Вооруженные отряды оставлять в казачьих станицах впредь до установления полного порядка.

8. Всем комиссарам, назначенным в те или иные казачьи поселения, предлагается проявить максимальную твердость и неуклонно проводить настоящие указания.

ЦК постановляет провести через соответствующие советские учреждения обязательство Наркомзему разработать в спешном порядке фактические меры по массовому переселению бедноты на казачьи земли.

Центральный Комитет РКП»[518].

Получив такую директиву, партийные и советские работники Дона применили репрессии не только к офицерам, казакам-кулакам, воевавшим против Советской власти, но и к обманутым или заблуждавшимся середнякам. Местные ревкомы стали широко проводить классовую, безжалостную политику «расказачивания». Станицы переименовывались в села, казакам запрещалось носить лампасы, из обращения изгонялось даже само слово «казак». Ответом на безумные репрессии явилось вспыхнувшее 11 марта 1919 г. восстание донского казачества, которое показало неверность установки оргбюро ЦК РКП(б) в отношении казачества в целом и сплочения трудового казачества вокруг Советской власти. На наш взгляд, нельзя всю вину по «расказачиванию» возлагать на Свердлова, хотя, по выражению Ленина, «…мы были вынуждены всецело полагаться на тов. Свердлова, который сплошь и рядом единолично выносил решения»[519].

Подавлением восстания на Дону занимался лично Ленин. 20 апреля 1919 г. он с возмущением телеграфирует члену РВС Южного фронта Сокольникову: «Верх безобразия, что подавление восстания казаков затянулось»[520]. 24 апреля он вновь настаивает: «Во что бы то ни стало надо ликвидировать, и до конца, восстание. От Цека послан Белобородов. Я боюсь, что Вы ошибаетесь, не применяя строгости, но если Вы абсолютно уверены, что нет сил для свирепой и беспощадной расправы, то телеграфируйте немедленно и подробно»[521]. Другая депеша Раковскому, Антонову, Подвойскому и Каменеву ушла в Киев: «Во что бы то ни стало, изо всех сил и как можно быстрее помочь нам добить казаков и взять Ростов хотя бы ценой временного ослабления на западе Украины, ибо иначе грозит гибель».

Почему же так торопит Ленин соратников? Во-первых, нужен «хлеб с меньшими затратами и большими результатами»[522]. Во-вторых, его утверждение, «что в глубине Донецкого бассейна бродят казачьи шайки, которые беспощадно грабят местное население», не соответствовало действительности. В-третьих, казаки представляли реально-профессиональную военную силу, способную противостоять большевистскому беспределу, и нельзя было допустить их сплочения. В-четвертых, Ленин решил переселить на Дон миллионы жителей из Петроградской, Олонецкой, Вологодской, Череповецкой, Псковской и Новгородской губерний в соответствии с Циркулярным письмом ЦК о расказачивании и декретом Совнаркома РСФСР «Об организации переселения в производящие губернии и в Донскую область». Позже география переселенцев будет значительно расширена. Иногородцы должны были укрепить Советскую власть, распространить ленинские идеи «светлого будущего».

Таким образом, большевики продолжали грабительскую политику, политику натравливания друг на друга различных слоев населения России, а главное, уничтожалось наиболее самостоятельное, хозяйственно-независимое и военно-организованное сословие. Прельщенные высокоурожайной донской землей переселенцы становились крепостными Советской власти, согнанными в коммуны, совхозы, колхозы и другие сельскохозяйственные объединения.