Путь Тьмы (СИ) - "Sleepy Xoma"

— У умных женщин мысли сходятся.

— Даже если эти женщины — плод воображения?

— Особенно в этом случае.

— Отвечая на твой вопрос: нет, я не любуюсь, я вообще не хотел крови. Жители Белого города сами навлекли на себя это, отказавшись сдаваться.

— А марейнийцы?

— Марейнийцы предали Империю в самый тяжелый для нее момент. Измене же Крамэна Первого уже больше семи столетий лет.

А-а-а. Вот оно как. — Глубокомысленно изрек фантом. — Значит, все дело во времени. Какая прелесть.

— Я не понимаю, чего ты от меня хочешь? — резко ответил Шахрион. — Довести до помешательства? Так и без твоих нотаций неплохо получается.

— Нет-нет-нет, я ничего не хочу и никого не свожу с ума. Ты сам виноват во всем, случившемся. Запретные ритуалы — они не мало применяемые ритуалы и не сложные ритуалы и даже не неэтичные ритуалы. Название тут говорит само за себя.

— Я знал, что придется отвечать.

— Да, и был готов к смерти — даже наследника успел настрогать, ну, чтобы дело не зачахло. Ведь можешь же, когда хочешь, — Тень мерзко хихикнула. — Хотя я что-то сомневаюсь, что так уж сильно хотел — больно уж женушка невзрачненькая попалась, это тебе не грудастая эльфийка, на которую и старик запрыгнет. Вот только ты не ожидал, что платить придется по-другому, правда? Наверное, тяжело тебе сейчас: всегда так гордился своим недюжинным умом, строил хитрые планы, просчитывал многоходовые комбинации, а теперь наблюдаешь, как разум начинает угасать.

— Болтливый призрак — еще не угасание разума, — фыркнул Шахрион. — И если нечего больше сказать, то исчезни, я не желаю больше общаться с тобой.

— А вот и не исчезну. Ты не думал, что я — твоя маленькая, сморщенная, незаметная совесть, получившая наконец-то свободу и шанс выговориться?

Шахрион поднялся и пошел по направлению к Тартионне.

— Эй, куда ты? Куда направился?

— Устал общаться с призраками, хочется побыть с живыми людьми, — произнес император, подходя к жене.

— Ты что-то сказал? — Спросила она, оторвавшись от документов.

Вместо ответа Черный Властелин обнял свою госпожу и зарылся в ее ароматных волосах, пахнущих сиренью.

— Что случилось? — Тартионна смущенно отстранилась, но было видно, что ей очень приятно внимание любимого.

— Не знаю, — честно признался Шахрион. — Просто хотел побыть с тобой.

Тень за спиной что-то верещала, но он ее не слушал, наслаждаясь близостью матери своего будущего ребенка. Быть может, он и сойдет с ума, но время пока что есть.

— Знаешь, пожалуй, я проявлю великодушие к жителям Кийрева. Пощажу всех, даже рыцарей и благородных. Бросим их в темницы, а после войны выпустим за выкуп.

Тартионна отстранилась и удивленно посмотрела на мужа.

— Сегодняшний день преподносит мне сюрприз за сюрпризом. Что это с тобой стало? Перегрелся?

— Не знаю, — вновь произнес император. — Наверное, совесть проснулась.

* * *

Все закончилось к середине дня. Оставшиеся в живых защитники сложили оружие, а горожане заперлись в домах, с ужасом ожидая грабежей и насилия.

«Они очень удивятся, когда узнают, что на их имущество, равно как и на честь их дочерей и жен никто не претендует», — думал Шахрион в сопровождении телохранителей ехавший по главной городской улице. — «Хорошо хоть Гартиан не возражал против такого великодушия».

Правда, это было не было ничего странного — некромант лично убил столько народу, что пребывал в расслабленно-благодушном настроении и даже время от времени принимался мурлыкать песенку. Как же мало некоторым нужно для счастья!

Император ехал, окруженный верными слугами и каждый дом, каждый булыжник мостовой возвращал воспоминания. Вот здесь они с Лариэнной убегали от ее охранников, а на ту крышу залезали, чтобы покидаться в прохожих огрызками яблок. В эту надвратную башню их пустил старый седоусый сержант. Интересно, доживает ли он свои последние годы или уже отправился в объятия Матери?

Копыта коня звонко цокали по булыжникам, неся хозяина вперед и вместе с тем увлекая его в прошлое.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Когда отряд проехал под длинным глухим коридором надвратной башни цитадели Белого города и оказался на большом замковом дворе перед белоснежным мраморным фонтаном, Шахрион резко обернулся — ему показалось, что сейчас из-за спины выйдет отец и вновь поднимет его в воздух своими сильными руками.

Он тряхнул головой, прогоняя видение.

— Я уже не ребенок, — шепнул император, спешиваясь.

Осада никак не отразилась на произведении искусства. Мраморная эльфийка выглядела точно такой же прекрасной и юной, как и десятилетия назад, когда он впервые увидел это чудо.

Шахрион подошел к фонтану и присел на мраморную ограду, погрузив пальцы в воду. Их сразу же сковало холодом, будто сотни маленьких иголочек впились со всех сторон. Император зачерпнул студеную воду и отправил ее в рот.

— Надо же, столько лет прошло, а вкус не изменился.

— Какие мы сентиментальные. — Тень была тут как тут. — И что планируешь делать дальше, победитель?

Шахрион поднялся и вытянул вперед правую руку.

— Я планирую поставить жирную точку на прошлом, — прошептал он.

Сила окутала кисть и с кончиков пальцев сорвались пять маленьких огненных шариков, врезавшихся в статую, и разнесших ее в дребезги.

Мраморная голова упала под ноги Шахриона, с немым укором глядя на бессердечного варвара, посмевшего разрушить совершенную красоту. Император нагнулся и поднял ее и аккуратно отер пыль.

— Тартионна, я хочу, чтобы эта голова отправилась в Черную Цитадель. А фонтан разрушьте до основания и поставьте на его месте колодец, он будет полезнее.

— Как тебе будет угодно, моя любовь, — вымолвила женщина, взяв в руки кусок древнего мрамора.

— Ну как, легче? — Поинтересовался лич.

— Гораздо, — усмехнулся император. — Что доносят птицы?

— Мы успели вовремя. Ему осталось два перехода.

— Он один?

— Да, Ордена и котов нет.

— Хорошо. — Шахрион оглядел своих подчиненных. — Тартионна, Гартиан, Иритион, жду вас на военном совете. Идите за мной.

Они нашли в замке небольшую, но уютную комнату, Тартионна позаботилась о пище, и Шахрион, сев во главу стола, заговорил.

— Гашиэн ведет к нам большую часть своей армии. У него должно быть не меньше ста пятидесяти тысяч солдат, каждый четвертый из которых на коне, и трех-четырех сотен магов. Большая их часть — опытные ветераны, побывавшие не в одном сражении. Они идут спасать родную столицу от вероломных врагов и будут драться до последней капли крови. Куда не посмотри, перевес не на нашей стороне, и я хочу выслушать ваши мнения.

— Мы должны укрепить город и драться на стенах, — без тени сомнений проговорил Иритион.

— Я согласна, — кивнула Тартионна. — Стена компенсирует численность солдат, а я и Гашиэн вместе с прочими магами сумеем сдерживать их чародеев.

— Поддерживаю. — Буркнул лич.

Шахрион слушал их молча, не перебивая. Да, его люди были умны и опытны, они понимали, что при подобных раскладах рисковать нельзя, что нужно действовать рационально и обороняться на выгодных позициях. Все так, но они не знали того, о чем подозревал он.

— Венценосец подумает точно так же. — Проговорил император. — И поэтому мы выступим навстречу.

Подчиненные уставились на него, ошеломленно глядя на своего императора.

— Владыка, но это же глупо. Добровольно отказываться от преимущества! — вскричал Иритион, вскакивая.

— У Гашиэна нет мертвых птиц, магия четверых не способна следить. Ему придется рассчитывать на передовые дозоры, а обычных разведчиков можно обмануть. Я заставлю его поверить в то, что вся наша армия трусливо спряталась в городе и попасть в заранее расставленную ловушку. Я так сказал. А теперь готовьтесь выступать, нельзя терять время.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Глава 17

Шестой день третьего месяца весны 36-го года со дня окончания Последней войны