Крах Титанов: История о жадности и гордыне, о крушении Merrill Lynch и о том, как Bank of America едва избежал банкротства - Грег Фаррелл

В марте 2008 года Комитет по надзору и правительственной реформе палаты представителей под председательством конгрессмена из Калифорнии Генри Ваксмана провел разбирательство в отношении огромных компенсационных пакетов на Уолл-стрит. Среди свидетелей, приглашенных для дачи показаний по полученным ими выплатам, были Чак Принс, бывший генеральный директор Citigroup, Анджело Мозило, бывший генеральный директор Countrywide Financial, и О’Нил. Финнеган был также приглашен на эти слушания в качестве свидетеля, где должен быть обосновать величину бонусов, выплаченных О’Нилу. Эти события сделали Финнегана особенно чувствительным к освещению проблемы многомиллионных выплат на Уолл-стрит в средствах массовой информации.

Вследствие огромных убытков Merrill Флеминг и Макканн получили только опционы, но не получали в 2007 году бонусов в денежной форме

Беркери изучила несколько вопросов, которые должны были быть на повестке дня 27 октября, включая и бонусы на общую сумму 5,8 миллиарда долларов. Выплате бонусов была отведена отдельная статья в соглашении от 15 сентября. Питер Стинги подготовил предложение, которое должно было ускорить принятие решения относительно выплаты бонусов в конце года. Как правило, комитет по компенсациям сообщал об окончательном решении относительно распределения бонусов в январе, после завершения финансового года. Таким образом, величину бонусов можно было определить в соответствии с реальным вкладом каждого сотрудника в течение целого года.

В текущем году все должно было быть иначе. Поскольку с января эти решения будут принимать в Bank of America, Стинги предложил комитету по компенсациям перенести принятие решений на начало декабря. Поэтому наличная часть бонусов – деньги, которые Merrill Lynch откладывала весь год для выплаты стимулирующих компенсаций, – может быть выплачена в декабре, пока Merrill Lynch будет еще независимой компанией.

Финнеган с пониманием выслушал предложение об изменении времени выплаты бонусов и, казалось, был согласен с выбором времени. Он спросил о величине отложенной суммы. Ему ответили, что сумма – 5,8 миллиарда долларов – соответствует верхнему пределу, на который согласился BofA, поскольку она соответствует общему уровню бонусов за 2007 год. Финнеган сказал, что, по его мнению, эта сумма кажется несколько завышенной с учетом того, что 2008 год был намного хуже 2007 года.

Следующий вопрос на повестке дня, продолжила Беркери, связан с выплатами бонусов пяти высшим руководителям компании. Поскольку ее бонус тоже был указан в списке, она отказалась от участия в любой дискуссии по этому поводу. Вместо этого она передала Финнегану листок бумаги с предполагаемыми суммами бонусов.

– Таково наше мнение на данный момент о том, что бы мы хотели сделать, – подытожила она.

Когда Финнеган увидел суммы бонусов для Тейна или его ближайших помощников, его глаза расширились от удивления. Согласно этому списку, Тейн как генеральный директор должен был получить бонус в размере 40 миллионов долларов наличными, а Флеминг – 25 миллионов. Бобу Макканну причиталась аналогичная сумма, тогда как Нельсону Чаи и Розмари Беркери – примерно по 15 миллионов.

Финнеган отпрянул, увидев эти цифры.

Беркери обратила его внимание на то, что эти цифры не являются бонусами в буквальном смысле, поскольку Merrill Lynch не получала прибыли в текущем году. Лучше, если вы будете воспринимать их, сказала она, как «стратегические выплаты», предназначенные для поощрения усилий команды топ-менеджеров за проведение сделки с BofA.

– Вы что, совсем с ума посходили? – спросил директор. По его мнению, эта бонусная заявка была просто безумием. Финнеган ни в коем случае не мог дать своего согласия на что-либо подобное в те сроки, о которых его просил Тейн.

Беркери вышла из кабинета. Что касается Стинги, то он был не уполномочен обсуждать суммы, предложенные к выплате в виде бонусов, а просто исполнял роль курьера. Стинги предупредил Финнегана, что Тейн очень сильно заинтересован в положительном решении этого вопроса и что в противном случае трудно будет избежать столкновения с ним на этой почве.

Вернулась Беркери. И вскоре трое руководителей Merrill Lynch покинули кабинет Финнегана. Выйдя на улицу и еще не сев за руль, Беркери позвонила Тейну, чтобы рассказать ему о мнении Финнегана по поводу размеров бонусов.

Вскоре после ее звонка Тейн перезвонил Финнегану и сказал, что не он проводил расчета суммы бонусов. Он свалил ответственность на Беркери и Стинги за то, что они забежали вперед и не посоветовались с ним этому вопросу, и пообещал вернуться к обсуждению этого вопроса с Финнеганом до заседания совета директоров в конце месяца.

« Тейн как генеральный директор должен был получить бонус в размере 40 миллионов долларов наличными, а Флеминг – 25 миллионов. Бобу Макканну причиталась аналогичная сумма, тогда как Нельсону Чаи и Розмари Беркери – примерно по 15 миллионов »

Во время своих визитов в Merrill Lynch большую часть времени Стил Олфин проводил со своей ближайшей помощницей Андреа Смит и Джоном Тейном.

Олфин потратил также некоторое время на то, чтобы поближе узнать Грега Флеминга, и однажды во второй половине дня зашел к нему в кабинет, чтобы поговорить о порядках, принятых в Шарлотте. Как и Тейн, Флеминг пытался лучше разобраться в том, как все устроено в штаб-квартире Bank of America, особенно в отношении принятия кадровых решений.

В накрахмаленной белой рубашке, с прямой спиной, Олфин казался пережитком другой эпохи – сотрудником, безгранично преданным своей компании. Он говорил о системе ценностей, которая начала прививаться в Bank of America при Хью Макколле – предшественнике Льюиса, и о том, как важна была эта система для работы банка. Доверие и работа в команде были двумя основополагающими элементами культуры банка, его системы ценностей.

Флеминг сидел на диване в своем кабинете, а Олфин – на стуле между ним и окном, выходившим на юго-запад. Солнце уже клонилось к закату и светило Флемингу прямо в глаза, пока он слушал Олфина. Когда тот заметил, что Флеминг щурится, то предложил ему переменить место, но Флеминг настаивал, что это не проблема и Олфин может продолжать.

Олфин казался пережитком другой эпохи – сотрудником, безгранично преданным своей компании

Система ценностей всегда играла важнейшую роль в жизни Bank of America, продолжал Олфин, сотрудники его отдела хотели построить «всеобщую меритократию». Для достижения этой цели банк сделал упор на создание такого HR-отдела, которому не было равных в стране. Большинство крупных компаний считали свои отделы персонала вспомогательными службами и использовали их для отсева кандидатов и тому подобных задач, поэтому и комплектовали их соответствующими специалистами. В Bank of America HR-отдел является центром принятия решений, пояснил Олфин. Этот отдел комплектуется за счет сотрудников банка, преуспевших в различных направлениях деятельности внутри компании, тех, кто обладает значительным опытом работы и ценит работу в команде и доверие, пронизывающее всю организацию. Именно культура выделяет банк среди его конкурентов, продолжал Олфин, и когда компания покупает другой банк, такой как Merrill Lynch, то важно, чтобы культура Bank of America, его ДНК проникли в новую организацию. Самой важной задачей в ходе любого поглощения, любой интеграции новой компании в Bank of America является сохранение культуры Шарлотта.

Флеминг не мог ясно видеть лицо Олфина, но слушал внимательно, понимая, что глава административной службы говорит сейчас о том, что было для него крайне важным.

Тут и вступает в дело наш отдел, продолжал Олфин. Каждый раз, когда происходит поглощение, некоторым новым сотрудникам удается быстро стать частью Bank of America. Другим требуется больше времени. Это по-своему умные люди, или они обладают компетентностью в одном из направлений деятельности, но они не понимают, как действует банк в целом. Некоторых из них можно научить, если они захотят научиться. И это хорошо. Мы принимаем их в банке с распростертыми объятиями, и они становятся членами нашей команды.

Но банк никогда не позволял и никогда не позволит, заявил Олфин, другой культуре, любой субкультуре укорениться в нашей организации. Он этого никогда не допустит. Поэтому в будущем, настаивал он, очень важно, чтобы сотрудники Merrill Lynch, отобранные для работы в Bank of America, понимали и разделяли его культуру.

– Если говорить о десятках тысяч сотрудников, то как вы можете сказать, кто понимает культуру, а кто – нет? – спросил Флеминг.

– По их поведению, результатам работы и по оценкам коллег и руководителей, – ответил Олфин. – На самом деле нетрудно заранее определить, кто готов принять культуру Bank of America, а кто нет. Важно успокоиться и наблюдать, и тогда со временем становится ясно, подходит этот человек или нет. Мы как волки, – сказал Олфин, наклоняясь к нему с лукавой улыбкой. – А волки не охотятся на целое стадо. Они держатся сзади и выискивают слабых животных, которые не могут угнаться за стадом, или тех, что отбиваются от него.