Провидица - Юлия Григорьева

— Бедный мальчик, — прошептал ласс Вальдор. — Коли бы знать тогда, чем все закончится, мы бы готовили тебя в короли и учили иначе…

Отряд подъехал к воротам замка Вальдор. Деймуд дождался, когда решетка поднимется, и въехал на мост. Копыта лошади гулко прогрохотали по деревянному настилу, и мужчина спешился. Он прошел мимо сына, задумчиво потирая подбородок, и скрылся за дверями замка.

— Что с отцом? — спросил Ингард одного из ратников.

Тот, помня приказ господина хранить молчание, пожал плечами. Молодой ласс оглядел спешившийся отряд, заметил пристальный взгляд одного из воинов и едва заметно кивнул головой. Ратник отвел своего коня в конюшню и поспешил за лассом Вальдором.

— Что произошло за время, пока вы объезжали границы наших земель? — спросил у него Ингард.

— Господин велел молчать, — замялся воин.

— Говори! — рявкнул на него молодой ласс.

— Мы встретили сайера Корвеля, — ответил мужчина.

— Кого?!

— Галена Корвеля с отрядом, — повторил ратник и сделал шаг назад, глядя на хищный оскал Ингарда.

Ласс Вальдор стремительно пересек двор и вошел в замок. Он взбежал по лестнице и ворвался в покои отца.

— Корвель жив! — воскликнул Ингард.

— Что? — Деймуд обернулся к сыну. — Что ты такое говоришь, сын? Гален Корвель казнен…

— Хватит покрывать предателя, отец! Ты встречался с ним, я знаю. Куда он отправился? — молодой ласс приблизился к отцу почти вплотную. — Говори, отец!

— Как ты смеешь так разговаривать со мной, мальчишка? — нахмурился Деймуд Вальдор.

— Смею, отец, смею, — усмехнулся его сын. — Король лишил его всего, признав предателем, но этот пес все еще жив, и значит, наш долг, как подданный и вассалов Его Величества, отловить и задавить ублюдка. А ты смеешь покрывать врага короля, отец. Куда он направился?! — неожиданно заорал молодой ласс.

Деймуд опешил. Первый раз его сын позволял себе кричать на отца, впервые он так яростно показал свою ненависть.

— Ингард, все обвинения клевета…

— Ты бы и Нечистого оправдал, будь он Галеном Корвелем, да, отец? — не скрывая насмешки, спросил его сын.

— Ты говоришь глупости, — сердито ответил Деймуд. — Я не такому учил тебя.

— Ты вообще ничему меня не учил, был слишком занят воспитанием предателя, — отчеканил Ингард. Он собрался уйти, но тут же опять обернулся к старшему лассу. — А это даже хорошо, что ты ничему не учил меня, я хотя бы вырос верным подданным моего господина.

— Развратника и пьяницы, — гаркнул ему в спину Деймуд. — Вот, кому ты хочешь быть верным.

— Он мой король, — бросил через плечо Ингард.

— Тобой движет одна только ненависть к Корвелю! — крикнул старший ласс Вальдор.

Ингард остановился и развернулся к отцу.

— Сайер отнял у меня отца, — ответил он. — За что мне любить его? С детства мечтал, чтобы проклятый Корвель свернул себе шею, и, хвала Святым, я близок к своей мечте.

— Ты не посмеешь это сделать! — закричал Деймуд. — Я запрещаю тебе…

Ингард расхохотался.

— Ты даже не понял, когда перестал быть здесь хозяином, отец. В тебе больше нет прежней силы, а я уже не ребенок, чтобы дрожать от твоего окрика. Я верный вассал короля, и я исполню свой долг.

Деймуд Вальдор стоял на лестнице и слушал приказы, которые отдавал его сын. Мужчина тяжело опустился на ступени, держась за сердце. Неприязнь Ингарда к Галену Корвелю не была секретом для старого ласса, но он не подозревал, что в сердце его сына кипит черная ненависть. Ласс горько усмехнулся. Помогая сыну покойного друга, он потерял своего собственного. Но ведь это его сын! Так почему же сейчас он, словно стервятник, стремится насытиться плотью раненного зверя? Ингард готов служить даже Нечистому, если это добьет ненавистного ему Галена Корвеля. Яд обиды слишком глубоко проник в кровь, чтобы молодой Вальдор увидел, как мелка его месть.

— Ты не верный вассал, сын мой, ты всего лишь маленький обиженный мальчик. Ты так и не смог повзрослеть, мой бедный Ингард, — произнес мужчина. — Святые, помогите им обоим. Одному спасти свою жизнь, а второму душу, пока ее окончательно не разъела та мерзость, что он взрастил вместе с собой.

За стенами замка загремели подковами по каменным плитам лошади, и отряд, ведомый младшим господином, покинул замок. Деймуд Вальдор поднялся на ноги, шумно выдохнул и побрел в свои покои. Сегодня привычный ему мир исчез, оставляя о себе лишь горькое воспоминание. Мужчина знал, что уже не простит своего сына ни за слова, которые он бросил в лицо отца, ни за эту травлю, что он собрался устроить бывшему сайеру. И самым болезненным было то, что Ингарду на это будет наплевать…

Ингард Вальдор спешился и присел на корточки, рассматривая седы на земле. Он удовлетворенно хмыкнул, проклятый беглец ушел совсем недавно, и его след был четко виден на сырой еще земле. Наличие груженой повозки особенно порадовало ласса. Он встал и потер ладони, довольно крякнув. Сколько людей у Корвеля, младший Вальдор уже знал, его рать была больше. К тому же воинство бывшего сайера было утомлено дорогой, а ратники Ингарда свежи и полны сил, на это ласс очень рассчитывал. Мастерство Корвелевой своры было известно далеко за пределами Валимара. Из тех, кто столкнулся с ними, немногие остались в живых.

— Мы их быстро догоним, господин, — услышал Ингард голос своего оруженосца и пренебрежительно фыркнул. Это он знал сам.

Ласс вернулся в седло и махнул рукой, приказывая следовать за ним. Он пустил коня рысью, не сводя взгляда с глубокого следа повозки. Если бы молодой Вальдор мог видеть себя со стороны, то смог заметить, насколько он сейчас напоминает охотничьего пса, уткнувшегося носом в землю, но мужчине было плевать на то, кого он сейчас напоминает. Азарт погони все более захватывал Ингарда. Кровь все сильней бурлила в жилах, разнося по телу предвкушение скорой победы над старым врагом. Пожалуй, это была самая желанная из всех побед.

Ингард ненавидел сынка сайера с самого детства. Он помнил, как спросил дядю, почему отец так долго не возвращается:

— Твой отец отдает долг своему другу, — ответил ласс Вигер Рингвальд.

— Дядя, а что сильней: семья или долг? — маленький Ингард, затаив дыхание ждал, что скажет дядя.

— Долг чести сильней всего, — уверенно ответил ласс Вигер.

— А семья?

— Ваш отец позаботился о вас, — отчеканил дядя. — Ингард, ты должен быть терпелив и уважать своего отца за то, что он человек чести. Когда ты вырастишь, ты все поймешь.

Мальчик замолчал и ушел, думая над словами ласса Рингвальда. И он даже поверил ему, но мать, услышав о том, что сказал дядя, обняла сына, крепко прижала к себе и со слезами в голосе произнесла: