Загадочные страницы русской истории - Александр Бондаренко

Против рабочих, студентов и питерских обывателей были брошены преображенцы, конногвардейцы, павловцы, конногренадеры и солдаты других прославленных полков Российской императорской гвардии. От преображенцев в расстреле участвовала учебная команда, в которой готовили унтер-офицеров, а в унтера шли ребята особенные, мечтающие о карьере, готовые выполнить любой приказ. Кстати, в конце того же года в Москву, на разі'ром вооруженного восстания, был направлен уже весь лейб-гвардии Семеновский полк.

…И вспоминаются вдруг события конца XX столетия, когда в результате «саперных лопаток» в Тбилиси, штурма Вильнюсского телецентра, таинственного «пролета» Руста в Советской стране началась, точнее, была умело срежиссирована бурная и гнусная антиармейская истерия. СМИ буквально захлебывались от «обличений», «общественные организации» выдвигали совершенно удивительные требования, а подонки на улицах нападали на офицеров. К чему все это привело, известно: престиж армий упал катастрофически и за кулисами этой шумной публичной кампании тайком были проведены «активные мероприятия» по развалу великой державы…

В России всегда гордились своей армией, а гвардия пользовалась особым почетом. И вдруг гвардейцы — наследники героев Нарвы, Кульма и Ташкисена — стреляют в безоружный народ!

Да, в 1825 году гвардия подавляла восстание на Сенатской площади, но это был вооруженный мятеж таких же гвардейских полков. В 1831 году гвардия наводила порядок в Польше, но там ее противником была польская армия, вымуштрованная цесаревичем Константином. А здесь — расстрел мирной демонстрации! Разогнать ее оказалось несложно, однако на старинные знамена легло кроваво-черное пятно. Знать бы, что за советники надоумили не очень мудрого государя «оказать помощь полиции» гвардейскими подразделениями? Чьими «агентами влияния» они являлись или же кто повлиял на них?

В результате получилось примерно то же самое, что было и в конце XX столетия: между армией и народом пролегла очень глубокая трещина. Эти и последующие события — в 1905 году преображенцам и другим гвардейцам не единожды приходилось выполнять полицейские функции — негативно сказались на обстановке и настроениях в самих полках. Во-первых, быть палачами мало кому хотелось, во-вторых, гвардейцы подвергались пропагандистскому воздействию по самым различным каналам: от уличных выкриков, что они-де стреляют в своих отцов и матерей и что так бы им следовало с японцами воевать, до идеологической обработки солдат представителями различных партий, которые ранее в привилегированные гвардейские полки и сунуться не смели. Теперь же слова агитаторов, ложась на хорошо подготовленную почву смущенных и смятенных душ, стремительно давали ядовитые всходы.

Император Всероссийский терял самую верную и надежную опору своего престола, но этого не понимал. Более того, уверенный в безусловной любви гвардии к своей особе, Николай II распорядился задержать увольнение в запас солдат призыва 1903 года, вызвав тем самым возмущение не только «дембелей», но и их сослуживцев, предвидевших для себя подобную участь.

В конце мая 1906 года в Кронштадте восстали военные моряки и рабочие корабельных заводов, а в Преображенском полку пошли слухи, что их бросят на подавление восстания. Слухи, как всегда бывает, обрастали подробностями, так что 9 июня 1-й батальон собрался на митинг, чтобы подготовить петицию и подать ее царю — в то время полк находился в Новом Петергофе, охраняя Николая И.

Неизвестно, кто «мутил воду», но ясно, что без посторонней помощи не обошлось. В бумаге, которую после всех обсуждений подали генерал-майору Сергею Сергеевичу Озерову, командовавшему 1-й гвардейской пехотной дивизией, насущные солдатские нужды — освободить от несения полицейской службы, в срок увольнять отслуживших, ввести для отпускников бесплатный проезд по железной дороге и т. д. (кстати, большая часть пунктов звучала декларативно: «улучшить» питание, лечение, снабжение бельем) — смешались с требованиями политическими: «ненаказуемость за политические убеждения» и «выписывать для читальни передовые газеты и журналы». Да тут еще и откровенного популизма — в стиле пресловутого «приказа № 1», который разрушит армию в 1917 году, — подмешали: «отменить принудительное отдание чести нижними чинами при встречах», «разрешить свободное увольнение со двора».

Озеров, коренной преображенец, служивший в полку с 18 лет, командовавший им в 1900–1904 годах, сказал, что передаст петицию государю, и обещал, что никто наказан не будет. В ответ генерал потребовал от солдат «думать только об исполнении долга службы и присяги». Наверное, все бы так и было, но произошло то, что называется «провокацией потерпевшего»: один из солдат послал копию с петиции в какую-то большевистскую газету. Как вспоминал тогдашний рядовой Кирилл Басин, «на другой день наши требования были напечатаны на первой странице с описанием происшедших событий. Весть о выступлении преображенцев произвела в столице огромное впечатление».

«Жареный» материал перепечатали многие провинциальные газеты. Информация, как говорится, стала достоянием гласности и начался скандал.

Морской офицер и прекрасный писатель Сергей Колбасьев писал про Николая II: «Царь был мужчиной средних лет и весьма средних умственных способностей». Еще про царя говорили, что он был человек добрый и мягкий. Он вроде бы не хотел наказывать «свой» батальон, но, как- это с ним нередко бывало, уступил настояниям генералов, и бунтовщиков было решено предать суду.

В результате нескольких зачинщиков приговорили к каторжным работам, свыше ста пятидесяти человек на два-три года направили в дисциплинарный батальон, а сам «Государев» батальон был раскассирован. Различным наказаниям подверглись и многие офицеры. Командира полка генерал-майора В. С. Гадона и генерал-майора Озерова уволили «без мундира и пенсии».

Всем этим первому полку Российской императорской гвардии было нанесено воистину смертельное оскорбление. А ведь через Преображенский полк прошли очень многие генералы и офицеры. Когда-то солдаты и офицеры раскассированного Александром I Семеновского полка превратились в тот горючий материал, который в 1825 году обеспечил возмущение во 2-й армии. Думается, что недовольство преображенцев, да и всей гвардии, во многом повредило Николаю II и сказалось на дальнейшей судьбе российской монархии.

Произошедшее можно считать досадной случайностью, фатальным стечением обстоятельств, но это совсем не так. Генерал-майор Владимир Николаевич Воейков, последний комендант императорского Зимнего дворца, утверждает, что «революционная пропаганда 1905 года была направлена на те гвардейские части, в которых Его Величество, будучи наследником, нес строевую службу, а именно на лейб-гвардии Преображенский, лейб-гвардии Гусарский Его Величества и на 1 — ю батарею гвардейской конной артиллерии».

В своей книге «С царем и без царя» Воейков рассказывает, что осенью 1907 года в л. — гв. Гусарском полку, которым он тогда командовал, беспорядки начались во время манежных занятий — причем опять-таки в эскадроне Его Величества (!). Однако все удалось оставить без последствий. «Я добился, — пишет генерал, — согласия генерала Брусилова (начальник 2-й гвардейской кавалерийской дивизии. — Авт.) не давать хода этому делу и не накладывать на виновных никаких взысканий, ограничившись объяснением их проступка в доступных пониманию солдат выражениях…» Красиво сказано!

Неудивительно, что советская историография фактически обошла молчанием «революционные события» в гвардии — элитной, наиболее надежной, подготовленной и образованной части Русской армии. Хотя гвардии в прежнем понятии при советской власти не было, но руководство страны прекрасно сознавало, что опора на Вооруженные силы — основная гарантия не только внешней, но и внутренней безопасности государства, и действительно заботилось о них. К чему ж тогда ворошить события прошлого, объясняя, как можно дезорганизовать даже самые надежные части? Поэтому одна из наиболее, безусловно, ярких страниц «военной работы» большевиков оказалась забыта.

Однако так получилось, что многие события конца XX века развернулись по ранее отработанным сценариям, только многие этого тогда не понимали… История ничему не учит, но очень жестко спрашивает за невыученные уроки.

«Это были лучшие дни моей жизни»

Уже в начале XX века — то есть пока она еще шла — Первую мировую войну в России стали называть «Великой». Скоро, однако, о ней фактически позабыли, и она превратилась в войну «Неизвестную». Мировую войну заслонили последующие события — Февральская и Октябрьская революции, Гражданская война. Но точнее сказать, что все эти события — следствия войны, до предела обострившей противоречия, накопившиеся в обществе и государстве, ее логические последствия и продолжение. А потом большевики — это была одна из их фатальных, трагических ошибок, потому как ни один народ не может жить без корней, — вознамерились написать историю «нового мира» с чистого листа, предав анафеме все, что было ранее. Недаром же во многих вузах преподавалась не история России (СССР), а история КПСС. Черня прошлое, партийные идеологи не только доказывали необходимость и закономерность революции, но и сглаживали впечатления от современного «негатива» — все равно раньше еще хуже было! Таким образом, из памяти народной были стерты многие замечательные личности и выдающиеся события, в том числе, как мы уже сказали, и «Великая война».