Том 8. Черная Индия. Пятнадцатилетний капитан. Пятьсот миллионов бегумы - Жюль Верн

- Но теперь-то они знают, где находятся.

- Какое это имеет сейчас значение? - воскликнул Негоро.

- Что ты собираешься сделать с ними? - спросил Гэррис.

- Что сделаю, то и сделаю, - ответил Негоро. - Расскажи-ка мне сначала, как поживает наш хозяин Альвец. Ведь я не видел старика больше двух лет.

- О, старый пройдоха чувствует себя как нельзя лучше! - ответил Гэррис. - Он очень обрадуется тебе.

- Он попрежнему живет в Бихе? - спросил Негоро.

- Нет, приятель, вот уж год как он перевел свою «контору» в Казонде.

- И дела хорошо идут?

- О да, тысяча чертей! - воскликнул Гэррис. - Дела идут хорошо, хотя с каждым днем торговать невольниками становится все труднее, особенно на этом побережье. Португальские власти с одной стороны, английские сторожевые суда - с другой всячески препятствуют вывозу рабов. Только в одном месте, на юге Анголы, в окрестностях Моссамедеса, можно более или менее спокойно грузить черный товар. Поэтому теперь все бараки до отказа набиты невольниками, мы ожидаем кораблей, которые переправят их в испанские колонии. Об отправке груза через Бенгелу и Сан-Паоло-де-Луанда говорить не приходится, губернатор и чиновники не хотят и слышать об этом. Старый Альвец подумывает о том, чтобы переселиться во внутренние области Африки. Он намерен снарядить караван в сторону Ньянгве и Танганьики, где можно выгодно обменять дешевые ткани на слоновую кость и рабов. Пока неплохо идет торговля с Верхним Египтом и Мозамбиком - он снабжает невольниками Мадагаскар. Но я боюсь, что придет время, когда работорговлей нельзя будет заниматься. Англичане с каждым днем укрепляются во внутренней Африке. Миссионеры залезают все глубже и ополчаются против нас. Ливингстон - разрази его гром - закончил исследование области озер и теперь направится, говорят, в Анголу. Да еще говорят, что какой-то лейтенант Камерон намерен пересечь весь материк с востока на запад. Опасаются также, как бы не вознамерился проделать то же самое и американец Стенли. Все эти исследователи могут сильно повредить нам, Негоро, и если бы мы хорошенько понимали свои интересы, ни один из этих незваных гостей не вернулся бы в Европу и не стал бы рассказывать о том, что он имел дерзость увидеть в Африке.

Услышь кто-нибудь беседу этих негодяев, он мог бы подумать, что тут разговаривают два почтенных коммерсанта, сетуя на заминку в торговых делах, вызванную кризисом. Кому пришло бы в голову, что речь у них идет не о мешках кофе, не о бочках сахара, а о живых людях. Торговцы невольниками уже не отличают справедливого от несправедливого, у них нет ни чести, ни совести, нравственное чувство совершенно отсутствует, а если оно и было у них когда-нибудь, то давно они растеряли его, участвуя в страшных зверствах работорговли.

Гэррис был прав в своих опасениях, так как цивилизация постепенно проникает в дикие области по следам тех отважных путешественников, имена которых неразрывно связаны с открытиями в Экваториальной Африке. Такие герои, как Дэвид Ливингстон, прежде всего, а за ним Грант, Спик, Бертон, Камерон, Стенли, оставят по себе неизгладимую память как благодетели человечества.

Из разговора с Негоро Гэррис узнал, как тот жил за последние два года, и с удовольствием отметил, что бывший агент работорговца Альвеца, бежавший из каторжной тюрьмы в Луанде, нисколько не изменился, ибо попрежнему был способен на любое преступление. Гэррис не знал только, что именно задумал его сообщник в отношении потерпевших крушение на «Пилигриме». Он спросил Негоро:

- А теперь скажи, как ты собираешься разделаться со своими бывшими спутниками?

Негоро ответил, не задумываясь. Видно было, что план давно созрел в его голове:

- Одних продам в рабство, а других...

Португалец не докончил фразы, но угрожающее выражение его лица говорило яснее слов.

- Кого ты собираешься продать? - спросил Гэррис.

- Негров, которые сопровождают миссис Уэлдон, - ответил Негоро. - За старика Тома, пожалуй, немного выручишь, но остальные четверо - крепкие молодцы, и на рынке в Казонде за них дадут хорошую цену.

- Правильно, Негоро! - сказал Гэррис. - Четверо здоровяков негров, привычных к работе, не похожи на этих животных, которых доставляют из внутренней Африки. Само собой разумеется, что их можно продать с большой выгодой. Негр, родившийся в Америке, - редкий товар на рынках Анголы. Но, - продолжал он, - ты забыл сказать мне, не было ли на «Пилигриме» наличных денег?

- Пустяки! Мне удалось прикарманить всего несколько сот долларов. К счастью, у меня есть кое-какие виды на будущее...

- Какие, дружище? - с любопытством спросил Гэррис.

- Разные, - отрезал Негоро.

Казалось, он сожалел о том, что сболтнул лишнее.

- Остается, значит, прибрать к рукам этот ценный товар? - заметил Гэррис.

- Разве это так трудно? - спросил Негоро.

- Нет, дружище. В десяти милях отсюда на берегу Кванзы стоит лагерем невольничий караван, который ведет араб Ибн-Хамис. Он ждет только моего возвращения, чтобы пуститься в путь в Казонде. Караван идет в сопровождении отряда туземных солдат, достаточно многочисленного, чтобы захватить в плен Дика Сэнда и его спутников. Если «моему юному другу» придет мысль направиться к реке Кванзе...

- А если ему не придет такая мысль? - перебил Гэрриса Негоро.

- Наверное придет! - ответил Гэррис. - Мальчик умен, но не подозревает об опасности, которая подстерегает его там. Дик Сэнд, конечно, не захочет возвращаться к берегу той дорогой, по какой мы шли. Он понимает, что неминуемо заблудится в лесу. Поэтому он будет стремиться дойти до какой-нибудь реки, впадающей в океан, и попробует спуститься вниз по течению на плоту. Другого спасения для его отряда нет. Я знаю мальчика, - он именно так и поступит.

- Да... пожалуй, - сказал Негоро после недолгого раздумья.

- Ну, какие там «пожалуй», - непременно так сделает! - воскликнул Гэррис. - Я так уверен в этом, словно «мой юный друг» сам мне назначил свидание на берегу Кванзы.

- Значит, нам следует немедленно пуститься в путь, - сказал Негоро. - Я тоже знаю Дика Сэнда. Он не потеряет напрасно ни одного часа, а мы должны опередить его.

- Что ж, в путь так в путь!

Гэррис и Негоро уже собрались уходить, как вдруг опять услышали тот же подозрительный шорох в зарослях папируса, который и раньше обеспокоил португальца.

Негоро замер на месте, схватив Гэрриса за руку.

Вдруг донесся приглушенный лай, и из зарослей выбежала большая собака. Шерсть ее была взъерошена, пасть широко раскрыта. Она готова была броситься на людей.

- Динго! - вскричал Гэррис.

- О, на этот раз он не уйдет от меня! - ответил Негоро.

И в ту секунду, когда собака бросилась на него, португалец вырвал у Гэрриса ружье, вскинул его к плечу и выстрелил.