Довод Королей - Вера Камша

– Отче, что же теперь будет?

– Турнир. Большой королевский турнир. То, что я тебе рассказал, не знает никто. И я не знаю. Это лишь догадки, что, к слову сказать, еще хуже, чем знание. Но тебе придется жить с этими догадками и делать при этом веселое лицо.

2885 год от В.И.

20-й день месяца Влюбленных.

Арция. Мунт

«Слушайте, слушайте, слушайте! Владетели, рыцари и оруженосцы, вы все, искатели счастья, уповающие на крепость оружия во имя милосердого Творца нашего, извещаетесь о великом турнире, что состоится в первый день месяца Лебедя на берегу Гаратского озера! Этот турнир будет доступен всякому, и награды на нем будут покупаться и продаваться не аргами и аурами, но железом и сталью. В первый день будет бой копьем на коне тупым оружием. Запрещается, как то всегда у достойных рыцарей водится, горячить коня соперника, бить в лицо, увечить и наносить удары лежачему. Наградой лучшим будут развевающиеся при малейшем дуновении шарфы атэвского шелка.

На второй день противники будут биться пешие, бердышом и мечом, и по приговору судей награждена будет доблесть каждого.

К вечеру случится схватка двоих сильнейших. И первый получит Золотой Венок из рук Его Величества и Золотое Сердце, дабы вручить его прекраснейшей из дам и назвать ее Звездой Турнира. И второй получит золотой браслет с сапфирами из рук Ее Величества.

Слушайте! Слушайте! Слушайте! И не говорите, что не слышали!»

Герольд трижды прочитал послание и, провожаемый любопытными взглядами, сошел с коронного помоста.

– Решил, стал быть, Филипп нобилей порадовать, – протянул зеленщик, запуская пятерню в жесткие патлы.

– А че, – откликнулся молочник, – дело хорошее и место хорошее.

– Турниры сроду неподалеку от большой воды устраивают, – сообщил рыжий веснушчатый студиозус, с хрустом откусывая половину зеленого яблока и передавая огрызок толстенькому товарищу, – чтоб и коням напиться и нобилям намыться.

– Там еще и лес нужон, – заметил зеленщик. – Отчего-то положено, чтоб с одной стороны вода, с другой – лес, с третьей город или село...

– Так в Кодексе Розы записано, – пояснил толстый студиозус, – ой, повеселимся...

– Есть там лес, лучше не придумаешь, – вмешался бродячий зубодер, – аж до самой Пантаны тянется. Получается, правильное место.

– Кто повеселится, кто башку сломит, а кто и наживется, – буркнул молочник, – небось туда все шлюхи и все воры заявятся.

– И правильно. Гулять, так гулять, – заржал зубодер и хлопнул зеленщика по плечу, – ты ведь тоже туда пойдешь, знаю я вас. Хлебом не корми, дай на господские игрушки поглядеть.

– И пойду! – согласился тот. – Там и король и вся евоная родня будет.

– Угу, а уж «пуделей»-то сбежится...

– Не обломится им там ничего, – отрезал толстяк, – горбун всех уделает.

– И правильно, – зеленщик важно кивнул. – Последний из Тагэре в бою завсегда первый... Красавчик без горбуна, что...

– Воин без меча, – подсказал рыжий, – а вот на хрена им третий братец?

– А что б жизнь медом не казалась, – хмыкнул зубодер.

– Жаль, горбун младший, – молочник вздохнул, – он бы «пуделей» не развел... Вот уж кто в отца пошел. Вы, – он кивнул студиозусам, – молодые ишо, а я покойного герцога видел. Орел был, не то что нынешние.

– Ну, король тоже неплох, – заметил рыжий.

– Лицом-то неплох, а сердцем слабоват, да еще сука эта...

Послышался звон и лязг, и собеседники притихли, ожидая, когда пройдет стража. Разговор как-то сам собой расстроился, и все разбрелись. Зубодер, насвистывая песенку о красотке в полосатых чулках, пошел вдоль улицы, разглядывая вывески. Мимо протарахтела епископская карета с антонианскими знаками на дверях, и Клэр с трудом сдержал улыбку. Знал бы Илларион, кого он обогнал. Но улыбка как появилась, так и погасла. Настоятель храма Триединого не мог узнать эльфа-разведчика в невзрачном человеке средних лет с красным носом пьяницы, но и он, Клэр, ничего не знал о странном епископе. Роман, сотворивший волшбу в пресловутом храме, был укрыт в «Синей тени», делавшей колдующего незаметным для Кристаллов, но Илларион его нашел. Или это было совпадением?

Рамиэрль намеренно играл с огнем, вынуждая антонианца на действия, но действий не воспоследовало. Если не считать за таковые появление епископа среди ночи в таверне, где пел Нэо в обличье Сивого Анна. И там же, видимо, случайно оказались Александр Тагэре и Сезар Малве. Уж не потому ли их пытались убить обладатели «бледной магии», следы которых вели не за Лисьи Горы, что было бы понятно, а в Элл, в самое гнездо антонианцев?

Клэр понимал, что должен разгадать эту загадку и как можно быстрее. А тут еще этот турнир и сумасшедший мириец, запросто прикончивший циалианку, обладавшую немалой силой. Рене просил позаботиться о парне, а Нэо для полноты счастья поручил ему Сандера Тагэре, который, видите ли, должен получать в день рождения цветущие нарциссы. Да в придачу в центре Мунта засела какая-то странная, ни на что не похожая сила.

Ой, прав был Рамиэрль, когда говорил, что жизнь разведчика полна всем, чем угодно, но для вздохов о прошлом времени не остается...

2885 год от В.И.

1-й день месяца Лебедя.

Арция. Гарата

Рито Кэрна участия в турнире не принимал, хотя и мог, ведь он был гостем герцога Эстре, а не его сигурантом. Впрочем, мириец об этом почти позабыл, чувствуя себя среди друзей Александра своим. Отчасти поэтому он и остался вместе с «волчатами», хотя тому были и другие причины. У Кэрна не было ни доспехов, ни боевого коня, и он не был арцийцем. Первое можно было исправить, ауры, данные ему Скитальцем, оставались нетронутыми, так как Александр с самого первого дня объявил брата и сестру своими гостями. Найти хорошие доспехи в канун турнира труда не составляло, но Рафаэль немного подумал и понял, что ему на ристалище делать нечего.

Турнир затеял арцийский король для своих подданных, и победить в нем должен был арциец, а Рафаэль, если уж во что ввязывался, то шел вразнос, а это не было нужно ни ему, ни герцогу, да и условия турнира, когда Кэрна в них разобрался, его не устроили.

Мирия, хоть и входила в число Благодатных земель, была изрядно опалена сурианскими ветрами. Здесь не смешивали войну с состязаниями. Байла, укрощение диких коней, танец на краю обрыва, прыжки со скал в бушующие волны – это было по-мирийски, но битва тупым оружием с себе подобными? Бой должен быть боем, в котором нужно победить, а значит, хороши все средства. Турнир же накладывал множество ограничений, да и оспаривающие первенство не были врагами или, по крайней мере, не должны были ими быть.