Северное сияние моего сердца - Вуди Добковиц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Tõepoolest?* — послышался в трубке тихий голос младшей сестры.
— Эсти, узнала, кто позвонил?
— Сестрица! — обрадовалась ей та, заглушая музыку на фоне. — Давненько я тебя не слышала. Как ты поживаешь? Как Германия? Как США? Все наладилось?
— Я как раз и звоню тебе, чтобы узнать кое-что касающееся США…
— Погоди минуту. — Остановила ее Эстония, а после, произнеся “Финни, если что, я разговариваю по телефону наверху”, поднялась в спальню. — Теперь можно и посекретничать. Что случилось?
— Месяц назад я обнаружила у себя странные симптомы. Частое сердцебиение, повышенное настроение, либо наоборот, то жар, то озноб. Какое-то беспокойство, волнение. А еще, когда США во время раздачи подарков на Новый год дотронулся до моего плеча, это место горело. После того раза, когда я поругалась с США, у меня какой-то упадок сил. Часто появлялась тоска. А в груди болезненно сжималось сердце. Видимо меня настигли шизофрения и сердечная недостаточность. А вот Германия сказал, что я влюбилась. Но такого просто быть не может. Вот как ты считаешь? Это болезнь или любовь?
Но вместо объяснения, Россия услышала громкий заливающийся смех сестры. А это редкое явление.
— Я сказала что-то смешное?
— Нет! — пыталась успокоиться эстонка. — Только, пожалуйста, не говори, что ты к врачу еще записалась.
— Я хотела, но Германия остановил.
— И правильно сделал! Сестренка не обижайся, но в любви ты полный чайник.
— То, что я чайник — это понятно. Но почему вы говорите, что это любовь? Я не понимаю.
— Давай я попробую описать тебе ситуации, а ты отвечай только да или нет. Хорошо?
— Как скажешь.
— Слушай. Вот проходит мимо тебя наш США, да еще поглядывает в твою сторону и даже помашет рукой. А ты стоишь, смущенно глядишь в одну точку, наматываешь прядь волос себе на палец. И тут он внезапно решил подойти к тебе. Сердце бешено колотится, мурашки побежали по коже, в голове путаются мысли, ты больше не можешь скрывать свое волнение. Да в придачу румянец окрасил твои щеки. Знакомо?
— Да. — На автомате выпалила русская, удивляясь своей честности.
— Еще вариант. Стоит, значит, США на улице. И тут к нему подлетает такая фифа. Вся в золоте, накрашенная, личико смазливое, прическа модная, декольте выпирает. Аж злость берет. Прямо так и хочется глаза выцарапать. Было же?
— Было.
— И еще ты стала замечать его внешние изменения. Похудел или потолстел, надел он сегодня рубашку, которую носил в понедельник, или она совершенно новая. Случалось?
— Черт. Да!
— Тогда поздравляю! Росси, ты влюбилась.
Сегодня пополнился сборник чувств россиянки. Любовь. Новое и необъяснимое состояние. И вроде как любой человек, узнав о влюбленности, постарается завоевать расположение своей второй половинки. Но для России все закончилось, не успев и начаться.
Американец ведь встречается со Стейси, и ей не хочется рушить их идиллию. Любить — это не только счастье и веселье, но и слезы, крики, разочарование. Надо просто спрятать свои чувства от США, и тогда может они утихнут.
Комментарий к Глава 5. Часть 5. Все или ничего.
Ich dachte schon, du rufst mich nie an.* — Я уже думал, ты никогда мне не позвонишь.
Liebe.* — Любовь.
Tõepoolest?* — Да?
ОХЕРЕТЬ ВОТ ЭТО ПОВОРОТ!
ДА?!
Я сама не ожидала!
….кек.
Только не бейте пожилого автора. Ему еще части писать.
Спасибо, что прочитали и остались с нами до этого момента)
Ждем следующих частей!
Глава 5. Часть 6. Все или ничего
Как же быстро летит время. Казалось еще совсем недавно люди бегали по улице в своих теплых пуховиках, мечтая поскорее оказаться в теплом помещении. А теперь можно смело снимать толстую верхнюю одежку, подставляя руки и щеки под лучи солнца. Снег день ото дня тает, обнажая голую землю, на которой вот-вот взойдут первые тонкие стебельки травинок. Все-таки середина апреля.
Уставившись задумчивым взглядом в окно, наблюдая за тем, как медленно раскачивались ветки деревьев под легким весенним ветерком, Россия помешивала ложкой чай с чабрецом. Вот уже несколько дней она никак не могла избавиться от назойливых мыслей. Какая же это сложная штука — любовь. После беседы с сестрой, русская включила компьютер, чтобы почитать об этом чувстве, узнать о нем побольше. Но все, что там описывалось, не было похоже на ее ощущения. Какие к черту бабочки, какая легкость? Это нечто из ряда фантастики. А как же сердечные страдания, где чувство разбитости? Очень странно. Видя улыбающихся Стейси и США, россиянка всегда старалась скрыться, исчезнуть. Лучше бы она ослепла.
А сейчас, просиживая свободное время в столовой, Россия тщательно обдумывала план ее дальнейших действий. Со своими запоздалыми чувствами она уже все равно не добьется Штатов. И видеть его счастливым рядом с шатенкой русской не хотелось. Отец вроде как забыл о войне. Можно уже и разбегаться. Да. Так будет лучше. А свою любовь она просто огородит стеной, как и эмоции. Надо вновь записаться к психологу. Он ей поможет.
Россиянка так долго пребывала где-то в чаще своих мыслей, что не услышала тихие шаги по коридору. Очнулась она, лишь, когда почувствовала знакомый парфюм, отдающий манящей свежестью, легкостью и независимостью. Как же все забурлило внутри России. Волнение накрыло с головой, а страх не позволял оторвать свой взгляд от чашки. Здесь американец. Черт возьми. Почему именно сейчас. Что ему тут надо?! Хотя это его дом… Надо бы уйти, да странной будет такая внезапная реакция. Что же делать?!
США же, видя безразличное выражение лица русской, аккуратно сел напротив нее, доставая мобильный телефон. Зачем он это делает, объяснить даже себе не может. Совсем нелогичный поступок. Смысл ему тут сидеть, если она с ним не разговаривает. С таким успехом, Штаты мог закрыться в спальне, проведя время с мобильником.
Россиянка, продолжая с невозмутимым видом пить свой чай, пыталась понять его странное действие. Он просто сидит и смотрит в экран телефона. Зачем? Это можно сделать в любой другой комнате. Какого хрена именно здесь?
Долго просиживать штаны американец не смог. Ему надоели социальные сети, и тогда он просто уставился в окно, временами поглядывая на Россию, думая, что она не заметит его. Но русская не слепая. От пронзительного взгляда США, комната казалась крохотной. Щеки предательски пылали. Как же ей хотелось исчезнуть.
Почувствовав приятный и одновременно необычный запах, Штаты, наконец, прекратил наблюдать за россиянкой, подойдя к чайнику, открывая его крышку.
— Это чабрец. Еще горячий.
