Северное сияние моего сердца - Вуди Добковиц

Россия была поражена не меньше, чем американец. Она начала разговор первая. Где же ее обида?

— Я думал, ты со мной не разговариваешь… — отметил США, присаживаясь поближе к русской.

— Тебя это не устраивает?

— Как раз наоборот. Мне порядком надоела эта гробовая тишина.

— По тебе не видно.

— What?!* Это у тебя недовольное лицо!

— А каким оно должно быть?

— Да как раньше! До этой сраной оперы. Ты хоть улыбалась…

— С какого хуя я должна улыбаться, когда ты чуть не отмутузил Гера! — не выдержала россиянка.

— Да если б ты знала, чего он мне наговорил, то пощечину получил бы очкарик, а не я!

— А тебе не приходило в голову, что распускать руки — это удел слабаков! Ответил бы ему, как ты всегда это делаешь.

— Тогда бы это не сработало. И вообще. Почему ты занимаешь только его сторону?! Не я один виноват!

— Знаю я. — Заткнула его Россия. — Гер мне все объяснил.

Штаты не знал, что и сказать. Неужели немец действительно это сделал?

— А ловко ты с этой сказкой. Как будто четырехглазый смог все рассказать. Я почти поверил тебе. Врать научилась?

Какой же был у нее взгляд. Американец уже сожалел о его словах.

— Иди ты… в баню. — Тихо произнесла русская, подрываясь с места, желая поскорее уйти, чтобы он не заметил ее слез.

— Россия, стой! Прости! Не уходи! — подбежал к ней США, хватая за руку.

— Пусти.

— Не в этот раз. Хватит. Я правда виноват. И тогда, в доме Австрии, и сейчас.

— За тот случай ты должен извиняться не передо мной, а перед Германией. Это не я кричала на него, а потом схватила за портки.

— Я понял. Сегодня же ему позвоню. Рос… я, правда, не хочу больше этого молчания. Этой обиды.

Пока Штаты объяснялся ей, россиянка внимательно рассматривала его лицо, его внешний вид. Он сильно изменился. Если раньше она считала американца непослушным ребенком, то теперь такого не скажешь. Казалось, он стал шире в плечах. Россия чувствовала себя совсем маленькой рядом с ним, хотя США остался при своем росте. Он заметно похудел, а небольшой выпирающий живот превратился в накаченный пресс.

— США. Прекрати. Хватит. — Устало сказала русская, останавливая его болтовню. — Честно говоря. Я тоже должна извиниться…. Тогда…. Твоя щека сильно болела?

Она почувствовала себя полной идиоткой, когда Штаты громко рассмеялся, вместо того, чтобы произнести да или нет.

— Рос, твой удар — это нечто! Погоди! Не испепеляй меня! Мне не было больно. Все нормально.

— Точно?

— Как там у вас говорят? Вот тебе крест?

Он смеется и улыбается ей. Как же россиянка этого хотела. Вот тебе и бабочки в животе. Не обманул интернет.

А американец, увидев ее милую улыбку, наконец, почувствовал долгожданное облегчение. Старые чувства вновь вспыхнули с новой силой. Конечно, он не забыл о том, что она встречается с немцем. Но ведь все может поменяться.

— США. Ответь мне на еще один вопрос.

— И какой же?

— Зачем ты разболтал всем странам о признании Германии? Только ответь мне честно.

Это было словно удар под дых.

— What?! I didn’t do that!* С чего ты вообще это взяла?

— Методом исключения. Я и Гер никому не говорили об этом…

— А я узнал про это в аэропорту. Япония подтвердит!

Ей хотелось в это верить. Очень. И Россия верила. Лихтенштейн ошиблась. США действительно изменился в лучшую сторону.

— Но кто тогда….?

— Да какая уже разница. Главное, что Союз ничего не узнал. Да мы с тобой разобрались во всем.

— Это точно. Мир? — протянула ему мизинец русская, ставя Штаты в неловкое положение.

— А, что мне делать?

— США, ты серьезно? В детстве разве с братом вы так не мирились?

— We did not perform such rites.*

— Всему тебя учить нужно.

Обхватив мизинец американца, россиянка произнесла заветные слова примирения, удивляя того до глубины души. Достаточно детский жест, но от него она только милее.

Звон колокольчика раздался возле двери столовой, привлекая внимание парочки. В этом доме этот звук знали абсолютно все. А особенно США.

— Нет… Ну еб твою налево! Ты издеваешься?!

Но Фидо не слушал его возмущения, гордо преподнося к ногам России погрызенный кожаный ремень Штатов.

— США. Спокойно. Я тебе новый куплю.

— Забудь. Такого уже нет…

— Опять эксклюзив? — чуть не смеялась русская.

— Ага… Проклятая собака. Я скоро с голым задом ходить буду.

— Сорок четыре, сорок пять. Ну же, Мурика! Что-то ты расслабился! Сорок шесть! Сорок семь! — командовал тренер, пока американец подтягивался на турнике.

Уже с самого утра тренировка шла полным ходом. Бен не давал ему продыху целых два часа, заставляя выполнять силовые упражнения. Без его помощи США так и остался бы толстым, не желая и пальцем пошевелить.

— Пятьдесят. Хватит с тебя на сегодня. И так весь день в облаках летаешь.

— Чего?! Не летаю я нигде.

— О! Еще как летаешь. Я ж тебя обманул только что. Ты подтянулся не пятьдесят, а шестьдесят раз.

Неужели он действительно настолько замечтался? Хотя чему удивляться. После вчерашнего примирения с Россией и серьезной беседы с Германией, он словно попал в другой мир. Он и немец больше не враги, что уже неплохо. К тому же очкарик принес ему свои извинения и пожелал удачи. Только вот зачем? Тут его дедукция была бессильна. Хотя чему удивляться. Вся голова забита только любимой русской.

— Расскажешь старому доброму другу, что у тебя опять случилось? — поинтересовался тренер, сев на один из тренажеров.

— Просто перемирие с девушкой…

— Той самой, что тебя бортанула?

— Она меня не бортавала. Я ей не признавался.

— В смысле? Все это время ты ныл, что у нее другой, а сам даже не объяснил ей своих чувств?!

— А смысл? Она все равно откажет.

— Тебе, придурок, легче станет. К тому же она не замужем, детей с тем парнем нет. Значит можно и отбивать.

— Легко сказать. — Усмехнулся Штаты. — Сам пойди и отбей девушку у левого мужика.

— А как ты думаешь, я добился расположения своей жены? У нее тоже хахаль был. Да только вот выбрала она меня, и теперь живем в браке два года. И достаточно счастливо.

Санта Барбара не иначе. Такого откровения от своего друга он никак не ожидал.

— Не знаю…. А вдруг она меня пошлет?

— Что, твою мать, за нытье, США? А вдруг она…. Да плевать на это! Слушай старого друга! Как мужик, пошел и признался. Главное найти нужный момент, а то твоя песенка спета. Теперь вали в душ, провонял весь потом. Чтобы