Лазурные берега - Сара Ларк

Джеф получил большое количество таких ударов. Пастис, знакомый торговец Корриера, сердито посмотрел на раба и огрел его по спине плетью. После этого Джеф стал подчиняться, однако весь пылал от ярости. Это чувство отражалось также в глазах трех остальных рабов из его группы. На лицах четырех негров застыли опустошение и бессилие. Джеф понимал не все разговоры между торговцами и покупателями, однако догадался, что многие пытались торговаться. Они хотели иметь только мирных, спокойных рабов, и каждый из этих людей знал, что от таких работников, как Джеф, в конце концов будут одни неприятности.

— Они всегда готовы удрать! — сказал один другому. — Стоит выпустить их на три минуты из виду, и они уже будут на дороге в горы.

Пастис, однако, расхваливал свой товар.

— Они больше не удерут, это я вам гарантирую. Им же не надоело жить. Посмотрите вот на этого… — Он приподнял необычно длинные волосы одного из рабов, и Джеф резко втянул воздух, увидев, что у этого человека больше нет ушей. Кроме того, на его плечах красовались выжженные огнем клейма. — В следующий раз вы можете перерезать ему сухожилия на ногах и…

— И после этого я не смогу использовать его даже в качестве сторожа для скота, — насмешливо сказал один из покупателей. — Тогда он ничего не будет стоить, а жрать будет все равно.

— Он не захочет больше рисковать, — утверждал продавец. — И остальные тоже. Поэтому мы и смешиваем их между собой. Уж мы-то кое-что в этом понимаем! Остальные видят, что произошло с их собратьями, и это их отпугивает!

— Попытка бегства? — тихо спросил Джеф у безухого мужчины, быстро опустившего свои волосы на рубцы, которые были у него вместо ушей.

Раб кивнул.

— Больше месяца назад я думал, что смогу убежать. Но меня все же поймали. Я искал лагерь Макандаля и спросил дорогу не у тех людей. — Он сделал бессильный жест рукой. Вероятнее всего, он наткнулся на доносчика. — Второй раз я сбежал две недели назад, — продолжал говорить этот человек, хотя его никто не спрашивал. — Но сухожилия мне не перерезали. Мец очень милостив. — Раб мрачно улыбнулся. — Не калечить Пьерро, только продавать.

Джеф поднял брови. «Милость» рабовладельца, без сомнения, объяснялась словами надсмотрщика: раб с перерезанными ахиллесовыми сухожилиями больше ничего не стоил, тогда как хороший работник приносил хоть какую-то прибыль, пусть даже он был склонен к побегам.

В конце концов для этой группы нашелся серьезный заинтересованный покупатель. Мужчина был высоким и худым, с холодными глазами стального цвета. На поясе у него была шпага, на перевязи — мушкет, и, конечно, в руке он держал плеть.

— Хорошие тела, сумасбродные головы, — коротко прокомментировал он предложенный ему товар, обращаясь к продавцу. — Я рассчитываю на скидку.

Торговец повторил свои аргументы, однако мужчина лишь пожал плечами.

— Я уж как-нибудь сумею помешать им совершить побег. Пусть это будет моей заботой, — невозмутимо сказал он. — Однако такие типы требуют больше расходов, и это должно отражаться на их цене. А мой хозяин не желает переплачивать. Итак, что насчет этого? — Он написал какую-то сумму на листке бумаги и протянул ее Пастису.

Тот сразу же начал громко причитать и жаловаться, но мужчина спокойно выслушал его.

— Позже я подойду сюда еще раз, — заявил он, не делая другого предложения.

Пастис побежал за ним, и торговля продолжилась. В конце концов мужчина оставил торговца и пошел своей дорогой.

— Хорошо, что он ушел. Я его боюсь, — пробормотал самый младший из рабов. Он казался послушным, но немного ограниченным.

— Не бывает хозяев лучше или хуже, все они — дерьмо, — поделился Пьерро опытом, накопленным в общении с плантаторами.

Вопрос Джефа насчет бегства, видимо, растопил лед, и рабы, казалось, были готовы разговаривать друг с другом. Однако лишь до той поры, пока не вернулся торговец.

— Заткнитесь! Вас хотят видеть, а не слышать!

Короткий удар плетью заставил рабов замолчать. Однако Джеф и Пьерро держали рот на замке лишь тогда, когда торговец обращал на них внимание, а в остальное время тихо продолжали разговор. Остальные не решались снова открыть рот, а в это время Пастис многословно расхваливал свой товар, предлагая его другим плантаторам. Однако те почти не проявляли интереса к его предложению.

— Нет, нет, ведь они уже пытались сбежать, — решительно заявил один из потенциальных покупателей. — Они уже заражены мыслями о бегстве. А в это время Макандаль шныряет вокруг плантаций…

— Кто такой, собственно, этот Макандаль? — спросил Джеф у своего товарища по несчастью. Это имя уже упоминалось и раньше.

Однако прежде, чем Пьерро успел ответить, снова появился худой мужчина, который уже торговался за чернокожих рабов. За ним мелкими шагами передвигались шесть других рабов, прикованных друг к другу. У одного из них тоже не было ушей.

— Ну, вы подумали над моим предложением? — спросил мужчина у работорговца.

Пастис бессильно вздохнул:

— Если вы добавите пятьдесят…

Худой покачал головой:

— Я добавлю тридцать, но это мое последнее предложение. Если я услышу слово «сорок», то тут же ухожу.

Пастис замолчал и начал отцеплять оковы от кольца, вбитого в основание ряда. Группа при этом, однако, оставалась скованной одной цепью.

— Вот вам ваши парни, — недовольно заявил он. — Будьте счастливы с ними.

Мужчина ухмыльнулся.

— Я вам обещаю, что у этих парней будет долгая и счастливая жизнь. Так, ребята, а теперь скажите: «Bonjour[34], месье Ублийе, и спасибо, что разрешили нам работать в Роше о Брюм».

Джеф с недоверием смотрел на своего покупателя. Пьерро сплюнул на пол. Ублийе тут же взмахнул плетью, и это был точно направленный удар. На лице большого чернокожего появился красный рубец.

— Ты начнешь первым!

Он нанес еще три удара, пока Пьерро не повторил все предложение.

— Теперь ты! — Ублийе повернулся к Джефу.

— Я не знаю французского, — солгал Джеф, хотя и изучил этот язык на «Морской деве». Научивший его фехтованию французский пират по имени Жавер настоял на том, чтобы обучать Джефа языку.

— Тогда научишься сейчас!

Плеть просвистела в воздухе, и Джеф зашатался от внезапной боли. До сих пор его никто не избивал, и он всегда думал, что боль от унижения сильнее боли от ударов. Сейчас умение Ублийе обращаться с плетью научило его иному. Джеф поднял руку, чтобы вытереть кровь с лица, и в ужасе отдернул ее, когда следующий удар пришелся по его пальцам.

— Я жду…

— Да скажи ты… — прошипел Пьерро сквозь зубы.