Золотой Сын - Пирс Браун

Поверхность Марса переливается зеленым и синим, города находятся под защитными куполами. На полюсах сияют белые шапки снега. Голубые океаны растянулись вдоль экватора. Планета покрыта лугами и густыми лесами. Над ней клубятся облака, пряча сверкающие купола городов под белым покрывалом. А еще там есть пушки. Огромные артиллерийские станции разместились в пустынях, вокруг городов, смертоносные дула рельсотронов направлены в небо.

Но мои мысли проникают глубже, под поверхность планеты. Интересно, что сейчас делает моя мать? Готовит завтрак? Знают ли они, что должно вот-вот произойти? Заметят ли они вообще, что случится?

Мои пальцы не дрожат даже перед самым началом битвы. Дышу ровно и спокойно. Я появился на свет в семье проходчиков. Мои предки родились на пыльной каторге, нам от рождения положено служить золотым. Я создан для таких скоростей.

И все же я в ужасе. Микки изваял из меня «бога войны». Почему в этих дурацких доспехах я чувствую себя мальчишкой? Почему мне хочется опять стать пятилетним ребенком, вернуться в то время, когда отец был еще жив, когда я спал в одной постели с Кираном и слушал, как он разговаривает во сне?

Поворачиваюсь к океану золотых лиц.

Эта раса прекрасна и ужасна одновременно. Они вобрали в себя все достоинства рода человеческого, кроме одного – эмпатии. Они могут измениться, я знаю. Возможно, не сейчас, а через много поколений. Однако сегодня все начнется. Наступит начало конца Золотой эпохи. Необходимо разбить Беллона, ослабить ауреев. Довести гражданскую войну до самой Луны и уничтожить верховную правительницу – вот тогда поднимется восстание Ареса.

Мне не хочется быть здесь. Рвусь домой, к жене, к моему так и не рожденному ребенку.

Нет, мне не суждено воссоединиться с ними. Внутри меня вздымается волна, обнажающая старые раны. Все это ради тебя, шепчу я вполголоса. Ради нового мира, где ты смогла бы жить!

Возвращаюсь в образ и кидаю волкам кровавую пищу, которой они так алчут.

– В последние дни осени, – начинаю я громко и отважно, – алые, работающие в шахтах Марса, надевают маски веселых вурдалаков в честь тех, кого забрала Красная планета, – чтобы почтить их память и умилостивить духов. Мы, ауреи, позаимствовали у них эти маски, дали им лица из легенд и мифов, дабы не забывать о том, что ни зла, ни добра не существует. Нет ни богов, ни демонов – только люди. Есть лишь один мир. Рано или поздно смерть постигнет каждого из нас. Но что мы крикнем ветру в последние минуты? Какими нас запомнят? – вопрошаю я, снимаю одну перчатку, слегка касаюсь лезвием ладони, стискиваю кулак, чтобы выступила кровь, а потом прижимаю руку к лицу. – Пусть пролитая кровь станет вашей гордостью и останется в веках и после смерти!

Все присутствующие топают ногой в унисон. Всего один раз.

– Луна – это новая Земля! Она правит нами, заставляет вставать на колени и пресмыкаться. Наши поражения становятся ее победой. Слабые не дают сильным идти вперед. После сегодняшней битвы, когда мы захватим тысячу городов Марса, наши акции пойдут вверх! Лорды Галилеи присягнут нам на верность! Губернаторы Сатурна склонятся перед нами! Нептун придет к нам со своими кораблями, и мы раздавим пиявку Октавию Луну, сосущую нашу кровь!

И сделаем королем очередного тирана, думаю я про себя. Для золотых такой ход вполне в порядке вещей, а мне непонятно, зачем менять одного диктатора на другого. Зачем им это нужно? С другой стороны, люди всегда поступали именно так.

Снова раздается дружный топот ног.

– Каждое мгновение сегодняшнего дня будет запечатлено камерами, которые мы вам дали, – говорю я.

Умалчиваю о том, что идея принадлежит Шакалу. Он вспомнил, что мы так делали в училище, да и потом, когда захватили «Пакс».

– Каждый миг этого дня войдет в историю! Если вы навлечете позор на себя или свою семью, его не смоет даже смерть! – продолжаю я, со значением поглядывая на Рагнара, играющего роль палача, и Лорн закатывает глаза, слушая, что я несу. – Мы запомним все!

Топот.

– Мы захватим города! Убьем золотых, которые откажутся покориться нам! Защитим низшие цвета: мы не станем громить шахты, разрушать города и выжигать юную почву этой планеты. Нам нужна сокровищница Марса, а не его хладный труп! Эта планета – родной дом для многих из вас, поэтому уничтожайте лишь чуму, которая поедает ее изнутри! А в конце этого славного дня, вытерев кровь со своих мечей, передайте окровавленный лоскут своим сыновьям и дочерям, чтобы они навсегда запомнили: их родители принимали участие в величайшей битве со времен Падения Земли! Вы сами вершите свою судьбу! Она дается нам не верховной правительницей, не губернатором! Так сделайте же верный выбор, подобно нашим предкам, которые стали хозяевами этих миров! Восстаньте же, второе поколение завоевателей!

Толпа восторженно ревет. Неприятно, но факт: даже мое собственное тело охватывает дрожь при мысли о вечной славе. Люди жаждут ее в глубине души, но, на мой взгляд, в этом и состоит наша слабость – мы готовы пожертвовать честью ради столь странной и темной силы.

Смотрю на стоящего сбоку от мостика Шакала. Сегодня он практически не у дел. Его задача заключалась в том, чтобы привести сюда всех этих людей, и он прекрасно с ней справился. Пропаганда, дезинформация заполонили видеосеть, в результате чего подкрепление, посланное правительницей на помощь Беллона, пошло по ложному следу – погналось за моим флотом, который якобы отправился атаковать Луну. Утка чистой воды – мои корабли здесь, все до единого.

– А ты хорош в роли кукольника, – шепотом говорит мне Шакал, пока мы ждем белых: они должны подняться на мостик вслед за золотыми.

Севро тут же подскакивает ко мне поближе, чтобы напомнить Шакалу, где его место.

– А кто дал мне ниточки от этих марионеток? Кстати, я так тебя и не поблагодарил, – тихо отвечаю ему я.

– Давай только без сантиментов, – с отвращением морщится он.

– Ты помог Виргинии сбежать, иначе Плиний никогда бы не смог захватить тебя в плен.

Это чистая правда. Шакал ни разу не вспоминал об этом, не хвастался, не использовал в качестве рычага давления на меня. Просто брат пришел на помощь сестре, вот и все.

– А еще ты искренне пытался спасти Куинн. Может быть, ты добрее, чем сам о себе думаешь.

– Это вряд ли, – смеется он своим лающим смехом. – Но завтра изменник станет королем, а императрица превратится в изменницу, значит и в злых людях может проснуться добродетельность…

– Твои спутники готовы? – спрашиваю я, поглядывая в иллюминатор.

– К запуску вируса? Да, – кивает он, – по твоему сигналу мои зеленые отключат все коммуникационные системы. На пятнадцать минут в мире наступит мертвая тишина. Глобальные и региональные оборонные подразделения останутся без сенсорных систем и видеонаблюдения. За это время можно будет разнести бо́льшую часть статичных позиций, – объясняет Шакал, а потом вдруг опускает глаза, словно внезапно задумавшись. – Если можешь, спаси моего отца.