Равника - Грег Вайсман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я подслушала, — всё ещё исполняя просьбу Гекары, сама не знаю почему, — как мастер Зарек спросил камергера Мари: — Как ни крути, а пятидесяти процентов будет недостаточно, я правильно понимаю?
Она мрачно посмотрела на него: — Мне жаль, гильдмейстер, но даже девяноста процентов будет недостаточно. В прошлый раз мы уже пробовали жонглировать процентами. При живом Нив-Миззете мы ещё могли кое-как обойтись восемью гильдиями из десяти. Но теперь, когда он мёртв…
Значит, мастер Нив-Миззет тоже мёртв…
Похоже, многие из тех, кого я недавно видела, — Гекара, Нив-Миззет, Тупица Домри, — погибали вскоре после того, как куда-то уходили. На всякий случай я решила не отпускать от себя Тейо и госпожу Кайю.
— Теперь, когда Пылающий Разум мёртв, наш единственный выход — операция «Безрассудство», — сказал мастер Зарек.
Операция «Безрассудство»?
— А для её успеха, — добавила камергер Мари, — вам понадобится десять из десяти гильдий. И никаких исключений.
Мастер Зарек кивнул. — Мне нужны другие варианты, — вот и всё, что он сказал, хотя не было похоже, что он всерьёз рассчитывал на их существование.
Но камергер лишь коротко кивнула и покорно удалилась.
***
Господин Джура и господин Белерен стояли перед покойной госпожой Исперией, бывшим гильдмейстером Сената Азориус, а ныне — статуей, украшающей его Зал заседаний.
Я опять подслушивала — и не надо говорить, что это дурная привычка. Я и так знаю.
Но это ещё и полезная привычка. А временами — просто необходимая…
— Сфинксы, — пробормотал господин Белерен. — От них больше бед, чем от драконов.
Господин Джура вскинул бровь.
Господин Белерен нехотя и с запозданием поправился: — От всех драконов, кроме одного.
— Не знал, что ты настолько не переносишь сфинксов.
— Альхаммаррет. Азор. Исперия. Никогда ещё не встречал сфинкса, который не был бы заносчивой и безразличной ко всему занозой в…
— Стой, стой, стой. Исперия сделала для Равники много хорошего. И, честно говоря, если бы Враска не превратила её в камень, мы бы сейчас могли быть в гораздо лучшем…
— Враска имела полное право на эту месть! — господин Белерен говорил ровным, тихим шёпотом, — чем вынудил меня подкрасться поближе, чтобы лучше слышать, — но было очевидно, что эта тема задела его за живое. — Ты не знаешь её. Не знаешь её историю.
— Полагаю, ты прав, — с некоторым удивлением ответил господин Джура.
До меня дошло, что господин Белерен был пускай самую чуточку, но влюблён в госпожу Враску. Поразмыслив об этом, я пришла к выводу, что они могли бы стать очень милой парой.
Господин Джура примирительно положил ладонь на плечо господину Белерену. Сперва казалось, что он её сбросит… но он глубоко вздохнул и даже смог выдавить из себя слабую улыбку.
— Нам пора приниматься за дело, — сказал господин Джура. — Чем дольше мы сидим здесь сложа руки, тем больше ущерба Болас и его армия успеют причинить снаружи. Так что передохни минутку, соберись с мыслями, а потом давай уже призовём это собрание к порядку.
Господин Белерен кивнул, и уже намеревался было отойти в сторону — но затем остановился и произнёс: — Ты хороший друг, Гидеон. Не помню, говорил ли я тебе хоть раз об этом.
Господин Джура усмехнулся. — Я более чем уверен, что ни разу. Но, если быть честным, я, пожалуй, тоже ни разу не говорил об этом тебе. Мне даже немного совестно, что ты опередил меня… старый друг.
Посмотрев ему вслед, господин Джура выпрямил спину и повернулся, чтобы окинуть взглядом толпу, в которой было маловато представителей гильдий — зато хватало мироходцев, включая его самого, господина Белерена, мастера Зарека, госпожу Кайю, Тейо, и ещё множество других, чьих имён я не успела узнать. Один из них даже привёл с собой пса с тремя хвостами и мягчайшей шёрсткой.
Господин Дак Фэйден, местный психометрист и вор, чьи невероятные успехи на втором поприще я тайно изучала последнюю пару лет, также оказался мироходцем, что вроде как объясняло, почему я то и дело теряла его след. Он слегка заигрывал с госпожой Рай, нахваливая её причёску и покрой платья — и при этом не спуская глаз с замысловатых золотых украшений, которыми она была увешана с головы до ног. Она выглядела польщённой и настороженной, что в данных обстоятельствах казалось вполне уместным.
Вернувшись, господин Белерен кивнул господину Джуре, который кивнул в ответ. Видимо, пора было начинать. Я поспешила обратно к Тейо и госпоже Кайе.
— О чём ты с ними говорила? — спросил Тейо.
— Я больше слушала.
Он улыбнулся. — Ты? Слушала? Серьёзно?
Я пихнула его локтем под рёбра. Он сказал «Ой», но не перестал улыбаться. У него была очень красивая улыбка.
Ох, только не вздумай привыкать к этому, Кларысия. Он мироходец. Закончится эта битва, и он сразу же уйдёт…
Вместе мы наблюдали за тем, как господин Белерен и господин Джура вышли к краю трибуны. Господин Белерен усилил свой голос магией и загремел на весь зал: — Попрошу тишины. Итак, нам нужен новый план.
— Уж не вы ли, парочка гениальных стратегов, собираетесь его придумать? — этот раскатистый голос, полный ядовитого сарказма, не нуждался в магии, чтобы быть услышанным. Он принадлежал человеку-демону в углу, также мироходцу. Его называли Обом Никсилисом, и почти все стались обходить его стороной — за исключением господина Мироходца-с-Усиками, который до этого с самым искренним усердием (хотя за искренность его помыслов я бы не поручилась) набивался в друзья к старине Гадкому Обу.
Среди толпы поднялся нестройный низкий гул. Похоже, никому здесь не нравился человек-демон, но многие разделяли его точку зрения. На посту Живого Договора господин Белерен показал себя… не с лучшей стороны. Видимо, в его лидерских способностях сомневались не только многие жители Равники, но и мироходцы.
Господин Джура вышел вперёд и показал, на что способен его собственный глубокий зычный голос (без всяких чар): — Каждому будет позволено высказаться в своё время. Но, бубня и перешёптываясь, мы ничего не добьёмся. Поэтому как насчёт того, чтобы оставить едкие замечания на потом и выслушать, что вам скажут?
Всеобщий гомон раздался с новой силой, но
