Цветы в Пустоте - Александра Сергеева

　　 — Ну… — наконец он с трудом отстранился, чтобы отдышаться, но на землю её обратно не поставил, продолжая прижимать к прохладной каменной стене. — Всё ещё собираешься попытаться доказать мне, что я должен называть тебя "госпожой"? Не попахивает ли это дурным тоном — трахаться с мебелью?

　　 Она одурманенно посмотрела на него, как кошка, налакавшаяся валерианки, и улыбнулась как-то так бешено и дико, что, если бы у него не стоял колом до сих пор, то в этот момент он бы точно окончательно возбудился.

　　 — Ради всех несуществующих Богов, Аргза, хоть раз в жизни просто заткнись и уведи меня в комнату наверху этого притона!

　　 Праздник жизни у членов Альянса пиратов всё продолжался.

　　 Белое сияние за окном уже резало глаза так сильно, что невозможно было смотреть. Но они так и не отошли от окна, не отвернулись даже, сами не зная, почему. Аргза только опустил веки ниже, чуть поморщившись.

　　 — Знаешь, — сказал он, завершая второй эпизод своей истории. — Иногда я думаю, что, если бы у меня не было тебя, рано или поздно мы бы вновь сошлись с Хенной, несмотря на то, что расстались не лучшим образом. Потом бы снова разошлись — и снова бы помирились. Это теперь она такая вся из себя деловая, а раньше-то мы отлично проводили вместе время. Лучшая женщина, которую я только знал: без большинства этих бабских закидонов, безбашенная, безрассудная, и в нос может дать, и истерику закатить — не такую, какими увлекаются остальные девки, со слезами и соплями, а настоящую, с нешуточными намерениями прикончить виноватого, с швырянием меча и ором таким, что аж в ушах звенит. Сильная ещё, сильнее многих виденных мной мужиков. Нескучно с ней было, в общем. Но что мне в ней больше всего нравилось тогда — так это то, что она была чуть ли не единственной, кто не смотрел на меня исключительно как приложение к моему ненаглядному кузену. Подкалывала, конечно, за мой несолидный статус — но ведь на словах же только, а на деле в сторону Конрада и не смотрела почти. Жутко лестно, знаешь ли. Тем более, она однажды мне даже призналась, что Конрад, оказывается, тоже как-то предлагал ей переспать, ещё раньше, чем я, только она отказала довольно резко. Немудрено, что я об этом не догадывался — братец так и ходил с непроницаемой миной, и я не припомню, чтобы он как-то уж очень переживал.

　　 Сильвенио уже не чувствовал его рук — казалось, какой-то мёртвый ледяной груз лежал на его плечах. Своих рук и ног он, впрочем, не чувствовал тоже. Мимолётно испугавшись, он попробовал пошевелить пальцами ног — и так и не понял, получилось у него или нет. Аргза посмотрел на него со смутной тревогой, но ничего не спросил: сам, видимо, не избежал некоторой потери чувствительности. Только для него это вряд ли было так страшно, как для эрландеранца, который привык ощущать мир вокруг себя постоянно даже чересчур ярко.

　　 — Я не совсем понял, сир, чем… наличие меня у вас мешает вам наладить отношения с леди Хенной. Вы же оба этого хотите, судя по всему. Не думаю, что я бы помешал леди Хенне: кажется, она вполне благосклонно ко мне относится…

　　 Аргза больно ущипнул его за плечо.

　　 — Ты не догоняешь, что ли, умник? Зачем мне Хенна, когда у меня есть ты? С ней было хорошо, да, но теперь она мне не нужна. И она тоже прекрасно это понимает. А ты что, пташка, правда надеялся, что я соглашусь оставить твою узкую задницу в покое?

　　 — Нет, я… я знаю, что вы меня не отпустите, просто… — он вздохнул и не стал заканчивать бесполезную фразу. — Вы всегда так грубо об этом говорите.

　　 — Угу. Манерам не обучен, как видишь, да что поделать.

　　 Он поднял голову и посмотрел на всё ещё неимоверно беспечного варвара.

　　 — Вам всё ещё кажется смешной вся эта ситуация, верно? Сир, я тут подумал… Если бы у меня была моя магия, я бы смог…

　　 — Тшш, — он прижал палец к его губам. — Я ещё не закончил мою историю. Правда, осталась самая малость, но, по-моему, мы начали падать на чёртову подыхающую звезду быстрее, так что, наверное, я только и успею, что рассказать самую концовку, а новую историю уже вряд начать получится. Но концовка же — самое важное, не так ли? Так вот. Слушай дальше. У меня, как ты помнишь, был план по избавлению от моего надоевшего братца. Собственно, я только дожидался подходящего момента. Я, естественно, не мог просто придти к Конраду, начертить под ним нужный знак и начать ритуал — так бы ничего не вышло, потому что, во-первых, застать его врасплох было почти невозможно, а во-вторых, должным образом следовало подготовить и учесть много деталей. Плюс сначала надо было закончить на случай непредвиденных обстоятельств мои личные дела. Так что, возможность осуществить задуманное у меня появилась только через семь месяцев после окончания Войны. И когда этот долгожданный день настал…

　　 Когда этот долгожданный для Аргзы день настал, он был на удивление спокоен. До этого у него никак не получалось скрыть от окружающих своё нетерпение, и оттого он был ещё более раздражительным, чем обычно: на кону стояло слишком многое, чтобы относиться к задуманному беспечно. Неделю назад, добыв последний необходимый ему ингредиент, он пребывал в таком нестабильном расположении духа, что чуть не всадил лески в печень невовремя полезшему к нему Стрелку — и он готов был поспорить, что на этот раз того не спасла бы даже хвалёная ловкость — а вчера вечером совершенно беспричинно наорал на Хенну, и она ушла ещё до начала ночи, смерив его презрительным взглядом и хлопнув напоследок дверью. Но уже утром назначенного дня он был спокоен и благодушен, потому что уже ничего нельзя было изменить — либо он идёт в своём плане до конца, либо отказывается от него совсем, и, уж конечно же, он не собирался ни за что в жизни выбирать последний вариант.

　　 Всё было готово, механизм был запущен. На полдень было назначено очередное собрание Альянса, на этот раз — на первой из захваченных ими баз Федерации; во время Войны они такие трофеи просто уничтожали до последнего камешка, но теперь решили присваивать себе. Это означало, что уже сейчас одиннадцать членов Альянса находились на пути туда и что они не смогут ему помешать. Не то чтобы он всерьёз рассчитывал, что кто-либо из них станет ему мешать, даже если бы он попытался убить брата прямо у них глазах — в их трения предпочитали не вмешиваться — но учесть такую возможность стоило. Сам Чёрный Овен отбыл утром на переговоры с одним высокопоставленным коррумпированным чиновником из Федерации, у которого намеревался выбить привилегированное право для Альянса пользоваться одним межгалактическим правительственным ретранслятором, что дало бы пиратам как минимум преимущество в устраивании засад. Ретранслятор был бы ещё одним важным шагом пиратов к новой цели — уничтожению новой единой системы закона изнутри, и Конрад был настроен категорично: он собирался убить чиновника в случае отказа в назидание другим кандидатам на переговоры на ту же тему. И перед тем, как отправиться на место встречи, он с заметной издёвкой велел Аргзе побыть швейцаром и встречать прибывающих на собрание союзников, оставив его на базе.