Инжиниринг. Истории об истории - АО АСЭ
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В это время мы поделили с НИАЭП персонал управления капитального строительства заказчика. Я оставил у себя половину и половину отдал генеральному подрядчику. В буквальном смысле садились и делили: этого тебе, этого мне…
Тем временем Николай Васильевич организовывал прием персонала в подрядные организации. Лично занимался сбором информации не только по всем действующим в нашем районе строительно-монтажным организациям — по всей стране.
Так собирали специалистов, возрождали атомный строительный комплекс. В итоге к концу 2008 года на площадке работало уже около 7000 человек. Все силы были брошены на второй блок. Были выполнены необходимые ремонтно-восстановительные работы. И сразу все коллективы — и заказчика, и генподрядчика — увидели, что стройка двинулась вперед. И у всех появилось чувство какой-то свежей струи, надежда на новую жизнь, на выход из болота 1990-х. Мы поняли, что у нас появилась перспектива, возможности обеспечить семьи, детей, потому что знали, что строительство будет идти не менее десяти лет, а дальше эксплуатация — еще 50 лет.
За время сооружения второго блока Ростовской АЭС было внедрено много инноваций, технологии сооружения объектов усовершенствовались. Так, например, была организована Центральная лаборатория сварки, которая контролировала качество сварных соединений на всех строящихся объектах. Лаборатория получила лицензию на проверку сварных соединений трубопроводов, в том числе и у сторонних организаций. Я организовывал контроль не только на Ростовском, но и на Калининском, Балтийском блоках, на двух блоках Южноуральской ГРЭС-2, которые тоже сооружала наша инжиниринговая компания.
Новшеством было и то, что Николай Васильевич Петренко и Валерий Игоревич Лимаренко смогли организовать единую команду, объединявшую генподрядчика и заказчика. Руководство Ростовской АЭС в лице Александра Васильевича Паламарчука (тогда он был еще главным инженером) и Андрея Александровича Сальникова всегда поддерживало генподрядчика, содействовало в части организации работ.
Практически на ростовской площадке рождалась новая форма управления сооружением блока — совместно с заказчиком. За каждую оплошность отвечали обе стороны. А если руководство ругало, то обижаться приходилось на самого себя, что ты сам подвел, не досмотрел, не смог сделать или поленился, — в общем, с себя спрашивать. Я от них всегда подпитывался энергетикой: «делать, делать и еще раз делать». А когда все выполнял, искал, что бы сделать еще. «Ростов» со своими требованиями, дисциплиной, знаниями, отношением к производству стал настоящей кузницей кадров для атомной энергетики.
Герои наших дней
Об одном человеке хочу рассказать отдельно. Виктор Григорьевич Аронов — активный участник ликвидации последствий Чернобыльской аварии, участник испытаний на полигоне «Байконур». Сегодня — эксперт АО ИК «АСЭ» по приемке и испытаниям оборудования. Человек труда, ответственности и высочайшего уровня квалификации практически по всем направлениям производства основного оборудования и по строительно-монтажным работам. Со всей ответственностью могу сказать, что без него сдача четвертого блока Калининской АЭС была бы задержана на 120 дней. Только благодаря изобретению Виктора Григорьевича, временной муфте герметичности из двух пластин водостойкой фанеры, срок монтажа системы СПЗО сократился с 232 дней до 110.
На третьем блоке Ростовской АЭС во время армирования оболочки гермозоны произошло повреждение 22 каналов системы СПЗО, оплавились полиэтиленовые трубы в каналах, что привело к остановке монтажа каналов. По имеющейся практике восстановление с демонтажом и последующим монтажом части готовой гермооболочки заняло бы не менее полугода. Благодаря изобретению гибкого бура каналы были восстановлены в течение 20 дней.
Во время сооружения четвертого блока Ростовской станции выяснилось, что у нас есть задержка по паровому арматурному блоку (ПАБ); это десятитонное изделие, а их на блоке четыре штуки. Задержка поставки ПАБ грозила из-за неудачных результатов испытаний их элемента. Причиной отрицательных итогов стало сухое трение поршневых колец по стенкам цилиндра, приводившее к свариваемости кольца с цилиндром, что препятствовало плавности хода. Такие кольца делались из цветных сплавов, а поставлялись только из Италии. Виктор Григорьевич предложил выполнить плазменное напыление бронзовым порошком, и все сложилось отлично: в апреле испытания были закончены, ПАБ поставлены на Ростовскую АЭС. На это изобретение Виктора Григорьевича оформлен патент.
Вспоминается случай, когда в Бангладеш, на АЭС «Руппур», велась операция по укреплению плашки реакторного и машзала методом бурения стволов диаметром два метра с последующей закачкой цементного раствора, и работа эта не шла. Ее выполняли немецкие специалисты по собственной технологии, и на своей спецтехнике они вместо требуемых 20 метров глубины могли добурить лишь до 14–16 метров. Они выступили с претензией: мол, плохо проведены изыскания грунтов. Мы, прибыв на «Руппур», сразу высказали мнение о неудачной конструкции бура и его недостаточной мощно сти, на что нам ответили: «Вы в этом ничего не понимаете». За семь дней мы изменили конструкцию насадки на конец бура, вопрос был снят, немецкие специалисты с нами согласились и извинились.
Кириенко
Три раза на ростовскую площадку приезжал Сергей Владиленович Кириенко. Я впервые видел, чтобы руководитель столь высокого ранга так естественно и просто общался со специалистами, строителями, осматривал рабочие места, вникал во все детали. Было видно, что он понимает, о чем идет речь. И в дальнейшем, если нужно было решить какой-то вопрос, исправить сложную ситуацию, он реагировал сразу и обязательно убеждался в том, что все выполнено.
То же можно сказать и об Эрике Николаевиче Поздышеве. Он инспектировал первый ростовский блок в ранге директора концерна «Росэнергоатом», а у меня на тот момент не хватало нескольких агрегатов в системах вентиляции. Во время обхода я описал ему эту проблему, потому что ситуация была безвыходная. Эрик Николаевич записал что-то в блокнот. И в течение двух недель вопрос был решен.
Валерий Игоревич Лимаренко был директором инжиниринговой компании и руководителем проекта на втором блоке Ростовской АЭС. Меня же в феврале 2009 года он пригласил к себе на должность первого заместителя по капитальному строительству.
В течение этого года основные работы на втором блоке выполнили, подошли к этапу физпуска, и в это время сложилась неприятная ситуация по четвертому блоку Калининской АЭС. Валерий Игоревич принял решение отправить меня туда на пост руководителя проекта, чтобы укрепить руководство и активизировать строительство блока.
Человек государственного масштаба
Новизна должности руководителя проекта заключалась в том, что я имел рычаги воздействия по всем направлениям. Я полностью отвечал за финансирование, проектирование и сооружение. Справился, хотя пришлось за это время пережить две операции.
Мне очень помог Валерий Игоревич: и как человек — с организацией лечения, и как руководитель. Я до сих пор считаю его своим наставником. Всегда старался брать с него пример в его отношении к работе, людям. Он никогда никого не оскорблял,
