Любовники и лжецы. Книга 1 - Салли Боумен

Глава 19

В комнате было тепло и тихо. Где-то в отдалении тикали часы. За окнами тоже стояла тишина, лишь изредка нарушаемая колесами проезжавших автомобилей. Выглянув на улицу, Джини увидела, что дождь уступил место мокрым снежным хлопьям. Она приехала позже, чем рассчитывала. Мэри дома не было, вместо нее девушка нашла записку и аккуратно уложенную корзиночку с сандвичами. Джини откинулась в кресле. Она чувствовала, как к ней подступает сон. Еще бы, ведь прошлой ночью она почти не спала. Девушка изо всех сил боролась с сонливостью, но безуспешно. Ноги налились тяжестью, мысли путались. Она решила дождаться Мэри и задать ей еще кое-какие вопросы о Хоторнах. В конце концов, она лишь раз общалась с ними более или менее на короткой ноге, так что ее расспросы не могли показаться странными или неуместными. Она могла спросить Мэри, почему Лиз выглядела такой взволнованной? Можно было даже рискнуть и произнести имя Макмаллена, вдруг Мэри знает, как и когда началась их дружба с Лиз? Она направит Мэри на ее любимую тропинку воспоминаний и забавных историй, и если даже со стороны Джини это и станет некоторым обманом, то в данной ситуации он вполне простителен.

Пес, валявшийся на потертом ковре, стал тихонько посапывать и наконец уснул. Во сне он дергал лапами и повизгивал. Джини слышала, как часы в прихожей ударили один раз, обозначив половину чего-то. Через некоторое время они пробили три. Ее глаза слипались. От огня в камине шло приятное тепло. Джини подумала о Паскале и о том, что с каждым прошедшим часом его возвращение становится все ближе. Сейчас он уже должен быть с Марианной. Может быть, он играет с ней, или разговаривает, или читает, или взял с собой на прогулку. Потом он отправится в аэропорт, сядет в самолет, а затем… Она вздохнула, безуспешно попыталась сбросить с себя дремоту, но уплыла на волнах сна.

Когда Джини проснулась, в комнате было темно. В дверь отчаянно барабанили, звонок в прихожей разрывался. Несколько секунд, ошалевшая после перелета, растерявшаяся от усталости и темноты, она никак не могла сообразить, где находится. Потом вспомнила. Конечно же, она была у Мэри, а шум раздавался от входной двери, в которую кто-то колотил и непрерывно звонил. Джини вскочила на ноги, едва не споткнувшись о Пса, и заметила, что огонь в камине едва теплился и был готов вот-вот погаснуть. Сколько же времени она проспала? Где Мэри? Она ощупью дошла до ближайшего стола и включила лампу. Пес тоже проснулся, поднялся и вздыбил шерсть на загривке. Из его глотки послышалось низкое рычание. За окнами было темно. Джини взглянула на свои часы, увидела, что уже почти пять, и испытала приступ безотчетной тревоги. Где же Мэри и почему она не позвонила, как обещала?

Стук в дверь прекратился. Мэри вышла в прихожую и прислушалась. Ушел ли тот, кто находился снаружи, или он все еще там? Ей вдруг стало страшно. На секунду ей представилась комната в Венеции и двое сидящих на полу мертвецов. Она увидела пустой взгляд голубых глаз Стиви, маленькую ранку на затылке, через которую вытекла его жизнь. Она услышала предупреждение Паскаля: «Они могут провернуть это гораздо тоньше: устроить автомобильную катастрофу, выбросить из поезда метро, организовать поломку лифта, который рухнет в шахту…»

Пытаясь справиться со страхом и презирая саму себя, она открыла дверь, испуганно вскрикнула и отступила назад. За дверью слышался какой-то шорох и электрический треск – знакомые звуки, издаваемые портативной рацией. На пороге вырос незнакомый ей мужчина, одетый во все темное. Он был очень высок и имел могучее сложение. На нем был темный плащ и черные перчатки.

Джини замешкалась, хотела что-то сказать, потом передумала и попыталась закрыть дверь. Огромная нога в черном ботинке, просунувшись в щель в дверном проеме, не позволила ей сделать это.

– Мисс Хантер? Одну минуту, пожалуйста, – произнес голос с американским акцентом.

Паскаль приехал в дом своей бывшей жены в четверть первого. Элен сама открыла ему дверь.

– Ты опоздал.

– Всего на пятнадцать минут, Элен. Рейс немного задержали, кроме того, мне нужно было забрать машину.

– Меня это раздражает. Никогда не знаешь, в котором часу ты объявишься, – метнула в него острый взгляд женщина. – Я должна выйти из дома, а у няни сегодня выходной. Из-за тебя я опаздываю. Ну уж, коли приехал, заходи. Понятия не имею, что ты собираешься делать. Погода отвратительная, а Марианна сегодня капризничает. Эти твои визиты ее только нервируют.

Паскаль ничего не ответил. Элен провела его в комнату, которую она называла «телевизионной». Здесь было чересчур много стульев и прочей обитой ситцем мебели. Марианна сидела на полу напротив телевизора и смотрела американские мультики. На экране множество ярко раскрашенных зверей шумно и безжалостно колотили друг друга.

Она поздоровалась с Паскалем, но не встала и не подошла к нему. При взгляде на дочь его сердце заныло. Эти послеобеденные встречи очень часто проходили весьма напряженно. Трех часов было явно недостаточно, чтобы навести мосты. Ему было тяжело неделю за неделей ломать голову над тем, что бы им придумать на время этих кратких свиданий.

В летние месяцы, когда он мог, к примеру, водить ее на занятия по плаванию или в парки, это было легче, но зимой… Паскаль взглянул в окно. На улице было холодно и ветрено, но хоть дождь пока не шел.

– Я подумал, что ты, возможно, захочешь сходить на игровую площадку, Марианна? – предложил он, думая о парке неподалеку. – Тебе же нравятся качели, карусель…

Марианна послушно поднялась.

– Да, папа, – произнесла она без всякого энтузиазма – Очень хорошо. Сейчас я надену пальто.

Неуверенно взглянув на мать, она вышла из комнаты. Элен передернула плечами.

– Не представляю, что вы будете делать в парке несколько часов. На улице жуткий холод.

– Мы сходим туда, а потом я свожу ее куда-нибудь попить чаю, – начал Паскаль, но Элен его оборвала.

– Валяй, если очень хочется. Дело твое. Я, пожалуй, оставлю вам ключ. Постараюсь прийти к трем, но если задержусь, вы сами сможете войти.

– Задержишься?

– Господи Боже мой, Паскаль! Я и так выхожу из дома раз в сто лет. Сегодня я обедаю с друзьями. Постараюсь, как уже сказала, вернуться к трем.

Она отвела глаза в сторону.

– Хорошо, – ответил он. – Но, может быть, ты оставишь мне их телефонный номер?

Вместо ответа она окинула его холодным взглядом.

– Это невозможно. Мы едем в какой-то ресторан, и я даже не знаю, в какой. Уж три часа ты можешь провести с дочерью? О большем я тебя не прошу.

Паскаль начал мысленно подсчитывать: если Элен действительно вернется в три, он спокойно успеет на пятичасовой рейс. Если же она задержится… Он колебался и уже хотел было сказать о том, что не может опоздать на самолет, но все же промолчал. Узнав, что ему срочно нужно куда-то улетать, она опоздает специально. – Вот ключи. Заприте дверь на два оборота. Увидимся около трех. До свидания, Марианна. Постарайся, чтобы папочка тебя не утомил.