Цитадель бога смерти - Джуанита Коулсон

Когда путники достигли подножия хребта, они уже не могли идти дальше. Хотя они были недалеко от места бывшего привала, Тирус потребовал остановки. Он принял команду над отрядом, так как Джателла не хотела командовать: она слишком устала и тревожилась о здоровье Илиссы. Снова Микит и лейтенант Утей подчинились указанию Тируса, молчаливо признав его лидером их маленького отряда. Тирус вернул саням их прежнее состояние и раздавал им мечи. Затем он сделал глубокую пещеру в снегу и сотворил бездымный волшебный огонь в камнях, не очень полагаясь на то, что Нидил оставит хорошую погоду на длительное время. Где была его защита, когда они прокладывали трудный и защитный путь по направлению к цитадели? Теперь союз заключен, ветер смягчился, голубые хлопья снега устилают пространство вокруг их небольшого лагеря, защищая его от холода.

Они спали, не выставив охраны. Никто не был способен оставаться на ногах без сна. Тирус разделил цветок пламени между всеми, опасаясь остатков враждебной магии. Его мозг устал и требовал отдыха. Как и остальные, он погрузился в длинный сон без сновидений.

Все еще было невозможно судить о времени. Они думали, что прошли целые сутки с тех пор, как они устроились здесь на отдых. Снежные вершины образовывали вокруг целые стены — бело-голубая крепость, воздвигнутая на обледенелых камнях.

Хотя они рассчитывали уже сегодня покинуть владения Бога Смерти, но это оказалось невозможным. Утей очень плохо чувствовал себя из-за своей раны. Эрейзан был весь в жару или в ознобе. Илисса хотела бы ему помочь, но она сама была слишком слаба после всех своих переживаний и страданий. Тирус использовал магические силы, насколько было возможно, но магия мало помогала в таких случаях. Им было необходимо ждать и пытаться лечить больных теми средствами, что были у них под руками.

Но к концу третьей ночи, с тех пор, как они покинули цитадель, дела стали обстоять немного лучше. Тирус начал надеяться, что утром они смогут попытаться пересечь долину и добраться до второго хребта, а может, и пересечь его. Кровоточащая рана Утея стала затягиваться, а лихорадка Эрейзана немного утихла. Магическая трава и заботливый уход понемногу улучшали состояние больных.

Тирус сидел у магического огня и обдумывал план перехода через хребет. Джателла села рядом и сказала:

— Тебе нужно поспать. Ты был занят целый день, колдовал над нашей рваной одеждой и обувью. Опять тратил энергию.

Но ее ворчание было ласковым, а глаза нежно поблескивали.

— Не я один трачу энергию, и не только мы не спим этой ночью. — И Тирус показал ей на сцену на противоположном краю лагеря у костра. Джателла улыбнулась, глядя на это.

Утей и Микит спали, но Эрейзан и Илисса не спали. Эрейзан был весь изможден, он лежал, укутанный в плащи и одеяла, истекая потом от лихорадки. Илисса, вся бледная и осунувшаяся, постепенно отходила от последствий своей встречи с черной магией и злым колдовством. И он, и она, оба сопротивлялись сну и действовали друг на друга благотворно, помогая оправиться от своих болезней. Они были погружены в беседу и не обращали внимания на Тируса и Джателлу.

— …Я был хранителем его лесов и зверей, устраивал охоту. Я всегда был очень сильным и наверное поэтому он сделал меня… — Эрейзан рассказывал, немного стыдясь того, что было с ним.

— Очень сильный! Но ты уже больше не заколдован. Тирус сказал это.

Вера Илиссы в колдуна, друга акробата, была по-детски сильной. Ее же отношение к Эрейзану говорило о том, что в нем она нашла новую веру в мужское благородство. Как она не позволяла Эрейзану вспоминать судьбу его первой жены, так и он не давал ей вспоминать о том, что случилось в цитадели. Так, взаимно оберегая друг друга, они помогали друг другу забыть самые страшные страницы своей жизни.

— Твое заклятие исчезло навсегда, — прошептала Илисса и тут же печально добавила: — Как и мои красивые волосы! Джателла обрезала их. Я знаю, что это было необходимо, чтобы спасти меня от рухнувшей балки, но…

— Они и сейчас прекрасны! Шелковое переплетение лучей, солнца и света луны.

Яркий блеск в глазах Эрейзана частично объяснялся его лихорадкой. Но только частично. Вся его влюбленная душа была в его взгляде. И Илисса ответила молча на его взгляд, вложив свою маленькую нежную руку в его ладонь.

— Интересно, о чем они думают, — сказал Тирус, когда тишина затянулась. Он сел, вытянув ноги и положив руки на колени.

— Они думают о будущем и о том, каким чудесным оно будет теперь, когда они нашли друг друга, — ответила Джателла. Она взглянула на Тируса и на ее губах появилась улыбка.

Смущенный Тирус спросил:

— Откуда ты знаешь?

— Мы сестры и между нашими душами есть связь. А у тебя нет такой связи с Эрейзаном? Я думаю, что есть связь. Я много раз замечала это во время нашего путешествия.

Тирус признал, что она права и сердце его потеплело.

Джателла продолжала, указав на Илиссу и Эрейзана:

— Наконец она сделала правильный выбор. Честнейший человек с большим мужеством. Никакой хвастливой болтовни — только воля и сила, чтобы защитить ее от всего, и любовь, чтобы любить ее всю жизнь.

— Ты прочла все их будущее. Разве все уже решено?

— А ты думаешь — нет? Посмотри на них. Я заметила, что Эрейзан пытается изменить облик во время обострения лихорадки, и именно тогда он понял, что полностью свободен. Я видела его лицо в этот момент. И я видела радость Илиссы при этой его победе. — Джателла любила до безумия свою сестру и Эрейзана, ее чувства полностью совпадали с чувствами Тируса. Она прошла через жестокие испытания и многому научилась, и я тоже. — Она шутливо взглянула на Тируса, склонив голову.

Он спрятал улыбку.

— Это тоже решено?

— Да, мой принц-колдун, разве не так?

Тирус стал угрюмым.

— Эрейзан свободен. А Илиссе я дал возможность забыть все, что она не хочет помнить. — Его голос был хриплым от наполнявших его чувств.

— А твоя ноша, Тирус? Тяжесть легче нести с тем, кто любит тебя и разделит с тобой усталость.

Будущее. Она говорила о будущем Илиссы и Эрейзана. Другое и такое же будущее светилось в осунувшемся лице и голубых глазах. Ее голова была в ссадинах, волосы были забиты снегом, на щеках — многочисленные царапины. Но для Тируса ее высшая красота была в ее интеллигентности и высоком духе, они находились в полном согласии с его существом. Теперь она приглашала его во времена, которые должны быть.

— Тяжесть… — Тирус тяжело вздохнул. — Колдовство, наложенное на Эрейзана и которое он так долго терпел — это моя вина, потому что я не раскусил Врадуира раньше.