Бабочка в янтаре (СИ) - Александр Руднев

— А я тоже верю, — заявила Ксения, помрачнев, — потому что люди не могли так поступить с моими родными.

— Ну, ребята, я даже не знаю, что сказать, — развел руками Карго, — а вы не допускаете мысли, что нас попросту хотят использовать. Может, кто-то хочет устроить большой фейерверк. Что это значит — «мы не можем вмешиваться напрямую», — передразнил он девушку из шара.

— Вполне разумная версия, — согласился Егор, — только я так не думаю.

— Откуда такая уверенность?

— Не знаю, — пожал он плечами, — но я чувствую, что это — правда.

— Ты хочешь сказать, что мы…

— Вот именно. Мы просто обязаны взять эту супер-бомбу и полететь на Галилею, — закончил фразу Астахов и пошел к ящику с адским цилиндром.

Табло мягко подсвечивалось голубоватым светом, плавно перетекающим в зеленый и обратно. Кресло, принявшее форму тела, уютно обволакивало Хога, решившего отстоять вахту, хотя для чиновника его уровня это было не обязательно. Попытка уснуть превратилась в мучения, и он отпустил вахтенного офицера, оставшись наедине с приборами.

Казалось, корабль завис посреди бездонного космоса в полной неподвижности. Ни единого колебания и вибрации. О сумасшедшей скорости, на которой звездолет рассекал пространство, можно было судить только по монотонному жужжанию сверхсовременных импульсных двигателей.

До галактики Капитолия оставалось еще больше пятнадцати астрочасов, и Хог пытался скоротать время, тренируя свои ментальные способности. Все ИМСы обладали сверхспособностями: от телепатии до телекинеза. Кто-то мог легко убедить человека сделать то, на что тот никогда бы не решился, кто-то создавал иллюзии прямо из воздушных молекул, структурируя их определенным образом, некоторые могли даже левитировать. У каждого способности развивались по-разному, и от чего зависела степень их проявления, было неизвестно. Сам Рэм обладал феноменальной способностью запоминать события во всех деталях, словно камера с высоким разрешением.

Он уже переместился в новое тело носителя более двухсот пятидесяти раз, и с каждым таким переселением память становилась еще ярче и насыщеннее. События тысячелетней давности стояли перед глазами, словно все происходило час назад. Если бы не способность блокировать и систематизировать воспоминания, то, наверное, Хог сошел бы с ума еще тогда, когда он очнулся в теле младенца одного из племен скотоводов в северной части Южноамериканского континента в 875 году по земному летоисчислению.

Только прожив «три» жизни, он понял, что не один оказался на Земле из числа «погибших» ИМСов. Так вышло, что всех их взрыв «разбросал» по планете, да еще и в разные эпохи. Некоторые к тому времени уже переместились в новые тела более сотни раз, а кто-то еще даже не появился здесь, и возможность обрести земную жизнь у него появится через годы, а то и столетия.

Процесс «переселения» происходил сам собой автоматически после смерти старого носителя. Новым носителем становился почти всегда родившийся ребенок. Случаи попадания во взрослое тело были крайне редки. Но все это Хог узнает спустя сотни лет, когда ИМСы начнут находить друг друга и объединяться.

Откуда появилась идея уничтожения Вселенной, вряд ли сможет кто-то сказать. Да и сама идея звучала совсем не так. В кругу ИМСов появилось тайное знание. Они по крупицам собирали сведения из различных верований, мифов, преданий. Вскоре удалось понять, как был запущен механизм появления и развития вселенной. Вернее, ИМСы так решили: что разобрались в самых тайных и неподвластных разуму процессах и связях. Еще тогда Рэму эта идея показалась немного сумасшедшей и противоречила всем его прежним представлениям о мироустройстве. Человеку не дано быть Богом, думал он, даже если это уже не совсем человек.

Шли годы, десятки и сотни лет, ИМСы тайно работали над созданием сверхъестественного устройства, которое могло бы повернуть вспять процесс творения. Все ресурсы земли были брошены на поиск нужных компонентов и изготовление экспериментальной модели. На постройку Реактора, сами того не ведая, работали все правительства, научные институты и лаборатории. Модель удалось создать только сто лет назад, и ее испытания произвели на Хога ошеломляющее впечатление.

В отдельно взятом изолированном пространстве был запущен процесс остановки воссоздания материи. Такого он еще не видел, и даже в страшном сне представить не мог. После испытаний, Рэм окончательно поверил в гений своих собратьев, работающих над производством «супер-реактора». Однако, в чем был смысл «сворачивания» Вселенной, Хог до конца не понимал. Ведь с привычным миром исчезнут и они — ИМСы.

Версия о том, что их ментальные единицы будут существовать вне пространства и времени, успокаивала слабо. Еще ни одна сущность не просуществовала без материального носителя более нескольких минут. Она или попадала в тело живого человека, либо, если помещалась в специальное энергополе, распадалась.

Придя пару извлечений назад в Службу внутренней безопасности, Рэм старался получить, как можно больше информации о Реакторе и замыслах тех, кто стремится реализовать непонятную ему идею. Не то чтобы он собирался противостоять им, но неведение страшило его, как и многих других ИМСов, с недоверием относившихся к возможному исчезновению привычного им мира.

Сидя в удобном кресле, Хог вдруг вспомнил время, когда он познакомился со своей первой женой. В последующих жизнях он искал именно такую. Были другие женщины, дружба, любовь, потери, расставания, но первую жену он не забудет никогда. Воспоминания хлынули откуда-то из укромных уголков переполненной памяти, и он едва смог остановить этот поток, пытаясь сосредоточиться на полете.

Вскоре мысли снова вернулись к основному вопросу, который одолевал его вот уже многие десятилетия. Как ни старался он оправдать свое участие в жестоком по масштабам и последствиям проекте, ничего иного как страх оказаться вне сообщества на ум не приходило. Рэм не мог представить, что все его перевоплощения могут в один прекрасный момент закончиться. Да и не было к тому никаких предпосылок. Только почему-то ему казалось, что окажись он в оппозиции Совету и закулисным правителям, его рано или поздно уничтожат и не только физически, но и энергетически.

Откуда взялась такая боязнь, он толком и сам не понимал, но Хог во всех подробностях помнил, что произошло на испытании модели Реактора. К сожалению, пробные запуски прошли с серьезными погрешностями. Погибли люди. Но самое главное — исчезло двое ИМСов, находившихся в опасной близости с полигоном. Они просто перестали существовать, хотя их тела были обнаружены почти неповрежденными. Неизвестное излучение или поле.

Как бы то ни было, но он подумал, что такие результаты хоть и считались побочными, но могли заранее входить в программу испытаний, и совершенно логично, если изучение феномена будет продолжено по грифом «закрытые файлы». Одному Богу теперь было известно, какие возможности у правителей.

Хог поежился и послал команду бортовому компьютеру, проанализировать параметры полета. Вскоре электроника выдала, что все в норме, и он немного расслабился, стараясь блокировать не дающие покоя мысли.

Датчики заверещали почти все и сразу, оповещая о самом паскудном обстоятельстве, которое могло случиться во время полета на такой скорости — прямо по курсу объект!!! Вскоре весь экипаж был в рубке управления.

— Сколько до удара? — спросил побледневший Хог.

— Не больше десяти минут, — выдохнул капитан и растерянно опустился в кресло.

— Отклонение?

— Невозможно! — замотал головой тот, — Скорость слишком велика. Верная смерть, если отклониться даже на полделения.

В помещении повисла тяжелая напряженная тишина, только мониторы выдавали обратный отсчет времени до столкновения с возникшим ниоткуда астероидом.

Глава 28

— По-моему — это не очень хорошая идея, — послышался в динамике голос Карго, который до этого сохранял тишину в эфире.

Егор и сам не испытывал восторга по поводу предстоящего превращения в диверсанта. Отойдя примерно метров двести от злополучной пирамиды, он почувствовал изменение внутреннего состояния. Словно, что-то мутное и вязкое покидало разум. Появившаяся ясность в голове теперь позволяла проанализировать случившееся, и возникшие догадки оказались весьма неприятными.

— Не заводись, — ответил Астахов, нащупывая в ранце очертания адского устройства — я еще ничего не решил.

Напрашивался один, хоть и фантастический, но вполне правдоподобный вывод — их сознанием умело манипулировали. Осталось только понять кто и зачем. Егор не спешил делиться своими соображениями с друзьями, пока не разберется с этим сам.

Он уже задавался вопросом о том, как их обреченный на поражение в бою корабль вдруг оказался сначала в неком «межпространстве», а затем здесь на необитаемой планете. И вот сейчас, как никогда, ему показалась странной сама идея прогулки в горы, с которой все сразу же согласились. А в горах «чисто случайно» оказалась «забавное» сооружение — пирамида, так похожая на древние земные гробницы царей. Сколько совпадений!