Чистилище - Захар Петров

Дмитрий Остромецкий – первый начальник СледОтдела МУОСа, а проще - НачСот. Он сам отбирал первых следователей и сам написал Уголовный Закон. И этот Уголовный Закон знали наизусть все следователи единого МУОСа, потом Центра, а потом и Республики. Этот Закон стал их библией, по которой они работали и жили, потому что ничего кроме работы в их жизни не было. Они стали монахами правосудия: следователь не мог иметь жены и детей, у него не должно было быть женщин, он отрекался от своих родных и друзей, он забывал родное поселение и не должен был ни с кем общаться, кроме начсота. У следователей не было своего дома, кроме четырёх шконок на десятерых в маленьком засекреченном следственном бункере, где-то в Центре. Да и это нельзя было назвать домом, потому что следователь в следотдел появлялся лишь, чтобы сдать рапорт и получить новое задание. У следователя не было личного имущества, кроме того, что лежало в рюкзаке, да и много ли положишь в рюкзак, занятый криминалистическими приспособлениями, запасом еды и воды. Следователь не получал зарплату и ему не определялся паёк. Но Закон установил обязанность для администраторов и граждан всех поселений обеспечивать следователей необходимым: ночлегом, пищей, любой требуемой помощью в проводимом расследовании. Отказ от всех и всего, особое мышление и внушённая священная вера в Закон гарантировали абсолютную неподкупность следователей и их нечеловеческую работоспособность. Десять следователей во всём Муосе делали то, что раньше не смог бы сделать крупный отдел милиции в купе с прокуратурой и судом.

Фактически любое слово следователя становилось законом. Он мог запретить выход из поселения на неопределённый срок, а мог потребовать уйти из поселения; мог мобилизовать военных и штатских на поисковую или боевую операцию, а мог обязать администратора арестовать любого из подчинённых; мог задействовать любые ресурсы, а мог в течении секунды привести в исполнение смертный приговор, лишь потом его зачитав.

Следователи обладали почти сверхественными способностями: в бою, вооружённые двумя короткими мечами, они превосходили убров и диггеров. Их мышление в результате каких-то немыслимых тренировок было устроено не так, как сознание обычных людей. Их ум работал, как машина, реакция была моментальна, а память безразмерна.

Со временем следователей стали бояться и уважать. Само присутствие следователя в поселении внушало веру в Закон, справедливость и чувство защищённости. После прогремевшего на весь Муос рапорта Дмитрия Остромецкого, раскрывшего заговор ленточников, к следователям начали относиться, как к фуриям, пришедшим из другого мира вершить правосудие. Завидев следователя, гражданин Республики вспоминал свои малые и большие грехи, и, покрываясь потом, молил Бога, чтобы не в отношении него сейчас был вынесен приговор. А слова «Именем Республики…» повергали всех услышавших в оцепенение, не проходившее даже тогда, когда следователь закончит зачтение приговора и уйдёт из поселения.

5.

Следователь вёл её незнакомыми переходами Улья, длинными, сухими и относительно чистыми. Муос – это многоярусная плетёнка туннелей, переходов, лазов, лестниц и шахт, соединяющих десятки станций, сотни бункеров, лабораторий, складов, недостроенных пустошей. И вот значительный фрагмент этой путаницы в районе бывшего Дома Правительства, был отсечён от остального Муоса: специальными завалами, бетонными пробками, ловушками. Лишь в нескольких из этих артерий по внешнему контуру были оборудованы мощные ворота, выставлены заслоны из самых опытных и надёжных армейцев. Этот Муос в Муосе назвали Ульем. Говорили, что таким странным названием раньше называли домики каких-то насекомых, живших на Поверхности. Действительно именно в Улье плотность бункеров и коммуникаций была самой большой, где-то здесь располагался Штаб, Учёный Совет, Геотермальная электростанция, самые важные лаборатории, кабинеты Инспектората и жилые помещения высших чиновников.

За всю дорогу следователь позволил себе один диалог:

- Что ожидает тебя, знаешь?

- Примерно.

- У тебя не будет семьи и друзей, не будет дома, не будет ничего, кроме расследования. Расследование, вернее установление истины, станет для тебя единственным увлечением до самой смерти. А в соблюдении Закона – твой смысл жизни. После посвящения пути обратно не будет, после посвящения перестать быть следователем можно только умерев.

- Что за посвящение?

- Увидишь. Правда, до посвящение тебе нужно работать над собой. Может быть, ты ещё не подойдёшь…

Наконец, они пришли. Это была комнатушка, вернее даже тупиковое утолщение туннеля без двери. Кушетка с тонким одеялом, маленький столик, параша в углу, прибитая к стене чёрная доска, куски извёстки на полу.

- Это келья – так мы называем камеру для подготовки следователей. Здесь ты будешь изменять себя.

- Как это?

Следователь взял два куска извёстки с пола. Одновременно двумя руками он очень быстро написал на доске две фразы, вернее одну фразу: «Сила и Закон». При этом правая рука написала эту фразу обычно, а левая – в обратную сторону в зеркальном отражении, и сделано было это одномоментно. Потом он также ловко одномоментно написал правой рукой слово «Следователь», а левой «Республика», начав с последней буквы и закончив первой.

Следователь передал Вере оба куска извёстки. Вера подошла к доске и попыталась писать обеими руками, но как не старалась, у неё получалось в лучшем случае одновременно выводить одинаковые буквы. Писать одновременно разные слова, у неё не получалось никак.

- Твой ум не умеет раздваиваться. Ты должна научиться мыслить одновременно о разных вещах. В этом основа всего. Тогда ты сможешь драться двумя мечами, беседовать с человеком и в то же время анализировать то, что он говорит и как он говорит; идти по туннелю вслушиваясь, и одновременно изучать следы; смотреть на след и сверять его с ранее увиденными... Когда ты научишься так мыслить, твой мозг начнёт работать по-другому, в разы эффективней. Ты станешь другим человеком – не таким, как все. И только после этого ты сможешь ступить на вторую ступень. А теперь тебе научу нескольким упражнениям, которые помогут рассечь твоё сознание надвое. И ближайшие дни ты будешь заниматься только этим. У тебя не должно быть никаких иных мыслей, только упражнения, только разделения сознания! Да и мысли здесь ни к чему, тебе не о чем думать: от прошлого ты уже отказалась, решив стать следователем, считай, что прошлого у тебя нет. А будущего – его ведь ещё нет. И настоящего тоже нет, даже этой кельи не существует, только твоё сознание, которое должно разделиться надвое…